19.05.2008 | Арт

Граждане! Читайте и слушайте!

Все его искусство, любое, поперек жанров и границ, - стон о невозможной метафизической дали

В Московском музее современного искусства открылась выставка "Граждане! Не забывайтесь, пожалуйста!" - посмертная ретроспектива Дмитрия Александровича Пригова, "великого поэта и художника, все еще не открытого широкой публикой", как совершенно справедливо заявлено в пресс-релизе. Это очень тяжелая для "широкой публики" выставка, занимающая все залы ММСИ в Ермолаевском переулке. И не оттого, что до сих пор жива память об утрате Пригова, скончавшегося в июле прошлого года, - отказало сердце. У "широкой публики", несмотря на вездесущность и массмедийную публичность Дмитрия Александровича, эта утрата, очевидно, прошла незамеченной. Просто куратор проекта Екатерина Деготь, Пригова хорошо знавшая и понимающая его значение в российской культуре, придумала резкий экспозиционный ход.

Выставку нужно прежде всего читать и слушать, а не лениво рассматривать, что необычно для музейной экспозиции.

Вообще невозможно объять даже четырьмя этажами музея масштаб дарования Пригова - литератора, равно работавшего в стихах и прозе, художника, бывшего и скульптором, и графиком-каллиграфом, и автором инсталляций, и перформансистом, музыканта, эссеиста-культуролога, актера, в конце концов. И куратор это чувствует. От громоздких инсталляций и скульптур Деготь практически отказалась в пользу видеозаписей аудиоперформансов и просто перформансов Дмитрия Александровича и его "бумажного" наследия: авторских книг, напечатанных на машинке, инсталляций из этих хрупких, почти папирусных листочков, эскизов к инсталляциям неосуществленным, рисункам и коллажам. Бумага и голос - носители слова, а не изображения. И именно провозвестником Слова являлся Пригов. Его даже хочется после этой выставки назвать Ангелом, Благовествователем, хотя сам он обычно рисовал демонов из средневекового бестиария, а самого себя превратил в сущую химеру под названием "Дмитрий Алексаныч".

Этот самый "Дмитрий Алексаныч" в конце 80-х расклеивал на московских бульварах послания к гражданам, одно из которых и стало названием выставки. После этой расклейки пару дней провел в психушке. А теперь эти воззвания (типа "Граждане! Вижу, вижу я вас и ничему не удивляюсь! Дмитрий Алексаныч") завершают каталог выставки, который тоже стал самоценным артефактом, как Пригов. Этот каталог - практически часть экспозиции. Он придуман с той же любовью к бумаге, как вся она.

По мере проглядывания-чтения от начала до конца плотность ее истончается от привычного глянца до той самой "папироски", на которой Пригов печатал свои тексты в диком Беляеве, из типичных и однообразных брежневских новостроек которого он пытался прорваться ввысь.

Крича кикиморой в перформансах, импровизируя на бесконечную тему Чаши Грааля и Всевидящего Ока в рисунках и инсталляциях, поминая классиков русского авангарда в коллажах, препарируя обыденную речь в бесконечных псевдографоманских стихах.

Эта приговская высь не поддается изображению, поскольку, говоря откровенно, не существует. И Дмитрий Александрович об этом знал, будучи "культурно вменяемым" (любимое его и точное терминологически определение). Все его искусство, любое, поперек жанров и границ, - стон об этой невозможной метафизической дали. Стон можно запечатлеть на видео и даже перевести на бумагу. Его нельзя нарисовать. ("Крик" Мунка - не в счет. Это не из нашего времени.)

Вот поэтому для ретроспективы Пригова выбрана самая достойная форма "репрезентации". Дмитрий Александрович любил ученые слова, играя с ними, как ребенок. И эти кавычки - прощальный оммаж великому поэту и художнику. Уже без кавычек.

Источник: "Культура" № 17-18, 15-21.05.2008,