Родную сестру моей прабабушки крестили дома. Не в церкви, а в горнице сельского дома. Красиво украсили, чисто убрали, воды нагрели, рушники, вышитые моей прапрабабкой, выложили из сундука. Еды приготовили для угощения. Девочка родилась слабенькой, боялись, что не выживет, вот и спешили крестить. Когда стемнело, а была глубокая осень, пришел священник. Церковь закрыли, так он по домам ходил, крестил младенцев, отпевал умерших. Была осень 1936 года.

Он встал со стула, и в ужасе понял, то, что мешалось ему под коленом были его собственные скомканные трусы, застрявшие в штанине. Он начал внезапно хромать, напугав родителей, пытаясь предотвратить выкидыш, но все было тщетно и сделав два шага он легко выродил из штанины видавшие виды труселя.

27–28 января 1948 года военный трибунал Одесской железной дороги на закрытом заседании при отсутствии свидетелей и защиты осудил Ф. Г. Лохина по ст. 54-10 часть 1 УК УССР и приговорил его к 5 годам ИТЛ с поражением в правах на 3 года. У него отобрали орден Ленина, медали, а самого отправили в Амурлаг. Боевой офицер с огромным опытом, мужественный и инициативный, который бы мог еще послужить Родине, был выброшен из послевоенной жизни

В один день, 20 июля 1941 года, случились два события: одно радостное, жданное, другое трагическое, разделившее их жизнь на «до войны» и «после войны». Путь новобранцев пролегал от военкомата на ул. Ижорской, где формировались войска, по ул. Фигнер, как раз мимо окон роддома. Нина Ивановна, вспоминала, когда рассказывала об этом дне дочери Галине, моей бабушке: «Я поднесла тебя к окну, а войска как раз проходили мимо. Я не увидела мужа, но он был среди идущих солдат». Солдаты всё шли и шли...

Колины знания медицины были весьма сомнительные, но человек он был спокойный, рассудительный и очень презентабельный. Он очень скоро стал ездить на вызовА один, и благодарные бабульки звонили и просили прислать Колю, так как очень хороший доктор. Еще бы, с таким-то голосом, как с батюшкой поговорил.

«День, когда провожали отца на фронт, 7 декабря 1942 года, я запомнил очень хорошо. Провожали отца на вокзал. Помню огромное количество людей, я был на руках отца. Вдруг кто-то дал команду, и все побежали к своим красным теплушкам, а я испугался, заплакал и вцепился в отца еще крепче, Кузьме пришлось меня отрывать. Отец опять просил беречь меня, и Кузьма обещал, что всё будет хорошо».