публикация:
Стенгазета
Текст: Лера Бабицкая
Книжный сериал «Кожа», Евгения Некрасова, Bookmate Series, 2021 г.
На Bookmate запустился книжный сериал Евгении Некрасовой «Кожа». «Кожа» состоит из аудио- и текстоматериалов, которые выходят каждую неделю. Одна глава в ней — это отдельная серия. Сериал рассказывает о жизни двух девушек — чернокожей рабыни Хоуп и русской крепостной Домне.
Хоуп живет на сахарной плантации «хозяина-капиталиста». Подслушивая уроки приглашённого для хозяйских детей учителя, Хоуп начинает читать и писать. Вскоре она понимает, что хочет задокументировать свой опыт в стихах и украдкой оставляет пометки на строительных досках. Обнаружив это, учитель публикует их отдельным сборником, а литсреда с недоверием (но больше — с интересом) обсуждает: «Могут ли работающие писать стихи?».
В это время крепостная девушка Домна в России прислуживает хозяйской дочери крупного помещика. Она выучивается читать по-французски и «переживать, как в любовных романах». Но судьба распоряжается неблагосклонно: хозяйка умирает, а Домну выдают замуж за незнакомого человека.
Однако самое интересное ещё впереди (пока вышло только пять серий) — когда Хоуп и Домна встречаются, они обнаруживают, что могут поменяться кожей.
Такой твист с перестановкой — с тем, чтобы перевернуть все с ног на голову, или (может звучать грубо) назвать черное белым — помогает передать «взаимозаменяемость» опыта несвободы. Некрасова размышляет о возможности побыть в чужой (шкуре) коже и обнаружить, что эта кожа — родная как своя собственная.
Эта родственность — родственность не историческая, но психологическая. Колониальный взгляд на человека как на функцию в «Коже» разрушается деколониальным и определяет героев через травму. И у Хоуп, и у Домны эта травма одна — зависимость от хозяев. А все «средне-сильные», «сильные», «слабые» — лексика рабовладельцев американского юга — служат лишь фоном и контекстом колониальной истории.
Так «Кожа» уравнивает людей — крепостных и рыбов — в своей несвободе. Некрасова сводит два мира в один, запараллеливая опыт непринадлежности человека самому себе.
И вот это отстаивание собственной идентичности и свободы становится лейтмотивом всего сериала. Некрасова, сопереживая главным героиням, и сама «болеет» за них.
Поэтому, думаю, работающие, в отличие от хозяев, не обделены именами. Тогда как в большинстве колониальных текстов мы читаем о белых богатых людях, обладающих своим именем, своей болью и своей историей, текст Некрасовой, наоборот, переворачивает картинку и «лишает» их именной идентичности, давая обозначения «Надзирающего», «Хозяина», «Учителя».
Хотя практически нулевой язык Некрасовой трудно назвать участливым — с помощью отстранения ей удается писать о чужом опыте с нежной эмпатией, но не скатываться в пошлое подражание. Этот язык помогает сделать картину немного чужой, нереальной. Здесь практически нет стилистических украшательств (что интересно и нехарактерно для Некрасовой), но есть собственно изобретенный языковой ряд, погружающий не в историю, но в травму.
«В “Коже” мне важно, чтобы были раскрыты психология двух героинь и их взгляд на себя и внешний мир», — говорит Некрасова. Поэтому завязка может показаться медленной и тягучей, но она необходима, чтобы лучше «срастись» с героинями. Пока что сериал не дописан, и новые серии будут выходить каждую неделю — ждем.
Дополнительно:
Музыкальное сопровождение для сериала написала любимая группа Евгении Некрасовой — АИГЕЛ.
+++
В предисловии к книге Евгения Некрасова поясняет, что понимает всю странность того, что русская писательница описывает опыт темнокожей рабыни. Она пишет, что чувствует себя неуверенно, заходя на «чужую территорию». И, тем не менее, она считает важным написать такой рассказ — с помощью деколониальной и фем-оптик.
