14.09.2006 | Концерт

Финская хонтология

Paavoharju вписываются в ряды наивных финских чудиков, стучащих в двери травы, но не идут с ними в ногу.

Игрушечный заяц стучал в барабан. Длинноволосая девица нестройно бренчала на гитаре и выла в микрофон. Десант представителей лейбла Fonal, главного оплота финского психофолка, по поводу которого уже довольно давно шумит внимательная пресса, высадился прошлогодней зимой на фестивале «Ночь независимости» и был принят без энтузиазма — во всяком случае, публика, собравшаяся в малом зале «Б2», отнеслась к выступлению группы Islaja (именно они взяли барабанщиком лопоухого на батарейках) не особенно чутко, звон посуды загромождал их тихие лесные песни.

Нынешней осенью еще одним клиентам Fonal, группе Paavoharju отводят просторный зал кинотеатра и предоставляют большой черный рояль; пожалуй, это можно счесть некоторой компенсацией.

Одна моя знакомая, посетившая недавно Тампере и решившая по случаю зайти в магазин обретающегося в этом городе Fonal, рассказывала следующее. Адрес, помещенный на сайте лейбла, указал на многоквартирный дом на самом краю города — сразу за ним начинался финский лес. Дверь открыл помятый молодой человек, оказавшийся Сами Санпаккилой, основателем и хозяином Fonal Records; магазин по совместительству был его квартирой; диски Paavoharju и Вилли Лейнонена он натурально вытаскивал из кладовки. Эту историю легко принять на веру и понять: дремучая музыка, которую выпускает Санпаккила, производит совершенно кустарное впечатление, это такие песни из избушки, лишенные искусственных украшений.

Труднее понять другое — откуда вообще в финском захолустье взялись звуки, идеально отвечающие на вызов времени, на какой почве произрастает вся эта мутная деревенщина: Kemialliset Ystavat, Kuusumun Profeetta и прочие труднопроизносимые названия.

«Может быть, некая новая американская хиппи-волна ударилась о скалы у берегов Финляндии, — усмехается Лаури Айнала, главный человек в Paavoharju. — Вообще-то, меня не очень беспокоит финский психофолк».

На сайте Paavoharju вывешен список фактов, которые стороннему человеку стоит знать о группе. Первый: Paavoharju родом из малюсенького городка Савонлинны. Читай — не из Тампере; читай — открещиваются от соседей по лейблу. «Я и не знаю почти никого из этих людей, и музыка их мне нравится очень выборочно, и когда мы записывали альбом, я их не слушал, — настаивает Лаури. — Мне не кажется, что наши подходы похожи». В этом есть и лукавство, и правда: Paavoharju, конечно, вписываются в ряды наивных финских чудиков, стучащих в двери травы, но не идут с ними в ногу. Гитарное бреньканье, слабый, едва слышный девичий голосок, трепещущая электроника, писк старых клавиш — все это у Paavoharju есть, все это не единожды слышано и не слишком существенно. В их песнях сквозь дуновение ветра, звон капели, треск низкокачественных микрофонов и прочую милую сердцу акустическую мишуру просвечивают мелодии буквально сказочного толка; Paavoharju — это как будто колыбельные из детства, продирающиеся сквозь шум времени. Блестящий английский критик Саймон Рейнолдс недавно позаимствовал у Жака Деррида термин «хонтология», применив его к музыке, которая апеллирует к структурам памяти, доносится словно из далекого и до боли знакомого прошлого, кажется каким-то призрачным и неуловимым воспоминанием; Paavoharju — ровно про это самое. «Мы пытаемся делать песни, которые прокрадываются прямо к подсознанию», — соглашается Лаури.

Самое занятное, что все это, похоже, чистый наив, абсолютно естественная история. Лаури отказывается от любых аналогий и влияний, кроме финских духовных гимнов. Американский неофолк, исландская индитроника — все это ему не очень знакомо и не слишком близко. «Откуда же вы взялись?» — спрашиваю я наконец. «Когда мне было 11 лет, один наш добрый друг попросил поучаствовать в его приходской группе. Я стучал на бонгах, было здорово. Потом я купил компьютер и семплер, а мой брат научился играть на гитаре и клавишных. Мы слушали Майкла Джексона, Скэтмена, христианский блэк-метал… Вот так примерно все и вышло».

Лаури вообще не склонен переоценивать собственную деятельность. Когда я для протокола спрашиваю про собственно концерт, он неожиданно разражается обширной тирадой: «По-моему, живьем мы звучим куда хуже, чем в записи. У певицы очень хрупкий голос, довольно сложно все сбалансировать, мы вообще играем только потому, что нас просят. Впрочем, некоторым нравится». Paavoharju — это семейное предприятие (второй основной участник группы — Олли, брат Лаури), все они новообращенные и убежденные христиане, и для них, судя по всему, интроспекция и богоискательство куда важнее всего внешнего и наносного. «Если мы пытаемся выразить нечто о Боге, это скорее о его отсутствии, о потере. Финские духовные песни обычно о том же самом, — объясняет Лаури. — Впрочем, это не так грустно, как может показаться. Всегда есть надежда». Последний факт, который Paavoharju находят нужным сообщить о себе, звучит дословно так: «Веруем в Господа нашего Иисуса Христа из колена Давидова».

Источник: "Афиша", 5.09.2006,