24.09.2008 | Диски

Признание в растерянности

Заводная и вместе с тем аскетичная музыка, изобретательная — и очень усталая

Отпустил волосы до плеч, так и не привык пользоваться мобильным телефоном, воспитывает двух детей, подыскивает недвижимость, чтобы перебраться из суетного Лос-Анджелеса в тихую английскую провинцию, — златокудрый вечный юноша Бек Хансен повзрослел и выдал свой самый лаконичный, собранный и едва ли не лучший альбом. Бек прежний умел использовать мусор поп-культуры.

Он подбирал то, что плохо лежало — помоечный блюз, незаконнорожденный белый хип-хоп, похабный фанк, — и мастерил гибриды самых странных свойств.

Его музыкой можно было развлечься, но трудно было всерьез увлечься — Бек играл напропалую и зачастую заигрывался. Как любопытный ребенок, он развинчивал жанры на детали и собирал заново. Косил под Ника Дрейка, Сида Барретта, Принса и никогда не забывал оставить место для кавычек (сравните хотя бы два манифеста своего времени — радиохедовский плач «айм э крип» и трюкаческий бековский бубнеж «айм э лузер»). В 90-х его чуть было не зачислили в герои эпохи и одарили «Грэмми»; в 2000-х он записывал длинные пластинки, которым всегда чего-то не хватало — а скорее в них было понапихано слишком много всего. (Исключение — «Sea Change», тихая и очень личная запись о расставании.) Все это стоит иметь в виду хотя бы потому, что его свежее сочинение совсем про другое.

«Modern Guilt» — непривычно короткий (10 песен живут всего 35 минут, предыдущий диск Бека «The Information» был почти вдвое дольше) и очень цельный альбом; вместо возведенных в принцип разброда и шатаний — емкое, законченное высказывание. Потертый и подтянутый психодел-поп как бы вывернут наизнанку: на первом плане — грязные барабаны, сухие аккорды и сумеречный голос; позади — целый мир, призрачное эхо, дымка клавишных, затихший оркестр.

Это заводная и вместе с тем аскетичная музыка, изобретательная — и очень усталая.

Избавившись от излишеств, Бек сосредоточился на базовых элементах: цепкий рифф, верткий ритм, томительная мелодия — и преуспел. Здесь есть как минимум два шедевра — футуристическая баллада «Chemtrails» и растерянный блюз «Volcano»; остальные отстают совсем чуть-чуть. Понятно, что Бек — ходячая энциклопедия, его музыка всегда так или иначе складывается из чужой. «Modern Guilt» — не исключение: шпионские саундтреки, калифорнийские 60-е, заторможенный фанк. Другое дело, что Бек на сей раз не умничает и трактует понятия почти что буквально. Калифорния — это место, где слишком много солнца. Фанк — музыка, которую никогда не сможет сыграть белый. Блюз — когда хорошему человеку плохо.

Я до сих пор не назвал второго участника концессии — меж тем он опознается по первым же шипящим звукам ударных в открывающей вещи «Orphans». На «Modern Guilt» Бек скооперировался с Дэнжером Маусом, человеком, которого приходится поминать в этой рубрике чуть ли не каждые две недели. Именно Дэнжер Маус создал плывучий звук пластинки; именно от него этот бледный грув и музейное богатство аранжировок. «Modern Guilt» отлично укладывается в ряд созданных им альбомов, демонстративно неярких, но при этом исключительно тонких и точных (до того были «The Good, the Bad & the Queen», второй альбом Gnarls Barkley и сольник Мартины Топли-Берд — еще чуть-чуть, и Дэнжера Мауса без всяких оговорок можно будет называть гением).

Д.М. умеет воплотить в музыке ощущение мира как смутного, тяготеющего к распаду пространства; чувство времени, проходящего мимо; впечатление, которое актуально и для Бека.

«Я сел на мель, но непонятно где» — так звучит первая же фраза пластинки; «не знаю, что я натворил, но мне стыдно» — подтверждает титульная песня; «я не уверен, что не сошел с ума» — заявляется в финале; и весь альбом — признание в растерянности, развернутое и аргументированное «я не знаю». (Любопытно, что эта перманентная неуверенность становится в последнее время лейтмотивом здравой поп-музыки — не отсюда ли повсеместное стремление найти опору в достоверном прошлом?) Бек поет о ядерных катаклизмах, экологическом кризисе и пропасти между поколениями — но это не протест и не предостережение; скорее расписка в собственном бессилии. Вокруг творятся ужасные вещи — и лично ты отвечаешь за это не меньше других, — и ты ничего не можешь с этим сделать; вот что подразумевает вынесенная в заглавие вина. «Modern Guilt» — песни постороннего, хроники тотальной изоляции (в том числе и от самого себя), трезвая пессимистическая комедия о том, что все люди бл…ди, а мир — сплошной бардак.

Источник: "Афиша", 24.07.2008,