Авторы
"Три точки зрения" - самый масштабный экспонат на групповой интернациональной выставке "Слово и изображение", проходящей сейчас в Государственном центре современного искусства. Выставка посвящена соотношению вербального и визуального в эстетике XX века, начиная от выпусков "Киноправды" режиссера Дзиги Вертова с титрами Александра Родченко (1926) и утопических архитектурных конструкций, украшенных лозунгами, Якова Чернихова (1931) до коллажей, уличных инсталляций и графических альбомов совсем молодых художников. Но понятно, что доминируют здесь те, кого принято называть концептуалистами (есть даже шелкография Йозефа Кошута, придумавшего само это понятие), авторы, превратившие искусство в интеллектуальное приключение-шараду, в котором текст является необходимой составляющей произведения. Дмитрий Александрович Пригов - один из признанных лидеров московской концептуальной школы, и слово в его творчестве является основным материалом не только в литературных, но и в художественных опытах.
Самый ходовой и типичный носитель слова сегодня - газета, заменившая книги и эпистолярии. Потому-то газета давно, еще с доперестроечных времен, стала для Пригова источником вдохновения.
Он рисовал на газетных страницах, каллиграфически заштриховывая их и создавая поверх очередных "вестей с полей" магические знаки-заклинания. Уже позже стал громоздить из старых подшивок гигантские инсталляции, в которых кипы газет превращались то в горы с картин немецкого романтика Каспара Давида Фридриха, то в бескрайние российские заснеженные пейзажи, то в какие-то космические ландшафты. И везде на стене появлялся любимый образ Дмитрия Александровича - истекающее кровью Всевидящее Око, сакральная эмблема, осеняющая собой дольний, профанный, сиюминутный мир, воплощенный газетным хламом (газета, как известно, живет один день). Конечно же, инсталляции Пригова были ироничными: он играл с ходульными штампами культуры ("высокое - низкое", "мистическое - мирское", "нетленное - преходящее"). Но ирония - один из ключевых терминов романтической эстетики.
И Пригов, которого все считают ерником и юродом, является философом-романтиком, но только здесь и сейчас, в том виде, в котором возможно быть таковым в конце XX века.
И на выставке в ГЦСИ опять газетные ворохи завершаются божественным глазом на стене. Листы, раскиданные на полу, поднимаются вверх, ангельскими крылами собираются слева и справа от Ока, приобретают метафизическое измерение, уходят в вечность. И как приятно, что среди них - страницы нашей "Культуры". (Куратор выставки Виталий Пацюков специально приезжал в редакцию, чтобы порыться в архивах.)
Я не успел спросить у Пригова, что он имел в виду, называя свою инсталляцию "Три точки зрения". Осмелюсь предположить, что речь шла о разнообразии интерпретаций его последнего (как оказалось) произведения: не то ироническая игра с высокими материями, не то освящение низкого, не то парадоксальное смешение обеих, как сказал бы Дмитрий Александрович, "стратегий". А может быть, это точки зрения Зрителя, Автора и Бога, взирающего на того и другого.
Теперь правильное толкование инсталляции знает только Бог.
Творчество Межерицкого - странный феномен сознательной маргинальности. С поразительной настойчивостью он продолжал создавать работы, которые перестали идти в ногу со временем. Но и само время перестало идти в ногу с самим собой. Ведь как поется в песне группы «Буерак»: «90-е никуда не ушли».
Зангева родилась в Ботсване, получила степень бакалавра в области печатной графики в университете Родса и в 1997 переехала в Йоханесбург. Специализировавшаяся на литографии, она хотела создавать работы именно в этой технике, но не могла позволить себе студию и дорогостоящее оборудование, а образцы тканей можно было получить бесплатно.
