13.02.2007 | Диски

Сфера применения — танцпол

Безмозглая музыка, сделанная от большого ума

В 1994 году английский парламент принял очередной закон «Об уголовной юстиции и общественном порядке». Помимо традиционных повседневных предписаний документ содержал специальную секцию, посвященную музыке рейв (слово «музыка», впрочем, было поставлено в кавычки). Правоохранительным органам предписывалось незамедлительно прекращать любую самопальную вечеринку на открытом воздухе (английская молодежь имела обыкновение устраивать многолюдные танцы в какой-нибудь долине) и арестовывать двух и более человек, занимающихся подготовкой места и аппаратуры.

Так прискорбно закончилась эпоха «лета любви», неистовых плясок под звездным небом и заоблачных цен на экстези, эпоха внезапной свободы и полной разнузданности, сейчас превратившаяся в полноценный романтический миф.

Двенадцать лет спустя флюоресцентные палочки, нестерпимо яркие цвета, нарочитое безумие и прочая дискотечная придурь возвращаются в мир. Группа Klaxons переигрывает старый рейверский хит «The Bouncer», появляется на обложке журнала NME в сопровождении знакомых желтых смайликов и объявляет себя изобретателями набирающего обороты термина «ню-рейв» — впрочем, немедленно от него и открещивается. Их первый полноценный альбом «Myths of the Near Future» — это своего рода манифест.

Klaxons — троица просвещенных английских парней; в те годы, когда Лоран Гарнье каждые выходные мотался через Ла-Манш и не спал трое суток напролет, чтобы поучаствовать в многотысячных вечеринках на пленэре, им едва исполнилось десять. Их желание воскресить былую радость жизни и бесшабашное буйство очень понятно — так здешние 25-летние тоскуют по российской сумятице начала 90-х:

обидно думать, что, когда мир переворачивался с ног на голову, а история вершилась здесь и сейчас, тебе надо было делать уроки.

Klaxons отнюдь не единственные апологеты ню-рейва (см. также группу Trash Fashion с ее идиотическим гимном «It’s a Rave Dave», ансамбль с говорящим названием Shitdisco и еще с десяток имен; в ню-рейв даже записали задним числом потешный норвежский дуэт Datarock, чья пластинка вышла еще летом 2005-го, когда о термине никто не помышлял), но его очевидные фавориты. В их песнях воют сирены, в текстах упоминается Юлий Цезарь и скачут карикатурные всадники апокалипсиса, они цитируют Пинчона и Берроуза, заимствуют понятия из арсенала Алистера Кроули и вообще отличаются умом и сообразительностью. Они рядятся в нелепые зеленые жилетки и пестрые халаты, напяливают шапки в виде плюшевых медведей и играют музыку, которая, вообще говоря, очень мало похожа на рейв. Если отвлечься от антуража, «Myths of the Near Future» — живой и хлесткий диско-панк с ощутимым британским душком, разве что записанный в каком-то окисленном звуке и исполненный особо истерической эйфории. Игривый вокал, порой срывающийся на восторженный крик, вспученные клавишные партии, упорная механика ритм-секции, учащенный пульс — песенки Klaxons несутся на полной скорости и улетучиваются столь же стремительно, как и появляются. Их сфера применения — танцпол, наедине с ними, в сущности, нечего делать; все их ссылки и аллюзии не более чем подмигивания: в конце концов, приятно знать, что идешь веселиться с людьми своего круга.

Я бы сказал, что Klaxons — это безмозглая музыка, сделанная от большого ума.

Исконный британский рейв во многом был реакцией на постылую скуку и консерватизм тэтчеровских времен; о новом рейве говорят как о побеге от занудства и конформизма нынешней Англии. Логика сколь заманчивая (как заманчив любой безобидный бунт), столь и сомнительная: если быть последовательным, недолго и клуб «Дягилев» объявить обителью эскапистов. Ню-рейв — это в каком-то смысле ретрофутуризм, нащупывание будущего через восстановление прошлого, которого у тебя никогда не было. Но главным образом это кодекс поведения, набор атрибутики; здесь встречают и провожают по одежке; грубо говоря, ню-рейв одинаково принадлежит к сфере компетенции рубрики «Музыка» и рубрики «Клубы». Без своей аляповатой эстетики, без боевой раскраски, без ужимок, без неоновых огней и бесноватой толпы Klaxons и примкнувшие к ним — как труппа без зрителей; их мимолетные песенки очень зрелищны, это спектакль, в котором декорации едва ли не более существенны, чем актеры, — и спектакль, надо признать, довольно увлекательный. В конечном счете Klaxons и весь ню-рейв — про то, что второй раз история повторяется как фарс.

Источник: "Афиша", 6.02.2007,