Авторы
13.02.2007 | Архив "Итогов" / Просто так
Чужие здесь не ходятОни поднялись на борьбу против насильственной аннексии их родной страны открытым обществом
Несколько лет назад тут был указатель: "Мартьяново 3,5". Он, конечно, врал: до Мартьянова - локального центра цивилизации с сельсоветом, правлением колхоза, почтой и магазином - от областной трассы Тверь - Ржев минимум на километр больше, даже если считать по крайним строениям. Во всяком случае это утверждали цифры на километровых столбиках, поставленных одновременно с указателем.
Когда исчезла полоса жести с надписью, мы думали - душевный порыв. Шел, дескать, мимо добрый молодец, увидел указатель и саданул. Много ли жестянке надо? Вон с тех же столбиков цифры, почитай, уже со всех посшибали.
Но потом исчезла и арматура, на которой крепился покойный указатель. Тут уже одного порыва мало. Нужно было притащить ножовку и хорошенько потрудиться.
О награде в виде напиленных железных прутьев смешно и думать - в селе такого добра на каждом углу.
Наш друг, сумевший-таки добраться до нас, заметил, что нечто подобное показывали в передаче про Корсику. Там местные сепаратисты протестуют таким образом против пребывания острова в составе Франции. Тут и я вспомнил, что то же самое делали чехи в ночь на 21 августа 1968 года. Ну, с корсиканцами и чехами все ясно, а в Тверской области что за сепаратисты? Что ими движет?
Да то же самое чувство, которое испытал бы любой из нас, обнаружив на двери подъезда подробный план своей квартиры с указанием, кто из его семьи где спит. Кому это понравится? Свои и так знают, что за Сергинской церковью будет Ломово, а потом поворот на Данилову Слободу. А чужие, если надо, пусть спросят, уважение окажут сельскому человеку.
И им скажут, что село называется Сергино, а речка - Сергинка (хотя на карте они - Фатьяново и Гостимировка и так же, вероятно, звались бы на указателях).
Что от деревни до трассы 19 километров - не 20, заметьте, а именно 19! Хотя по спидометру выходит - 14, что можно было бы узнать моментально, если бы столбы стояли вдоль всей трассы. Но знание названий деревень, расстояний между ними - сокровенное, оно не должно быть добычей первого встречного. Конечно, бойцы информационной народной войны не то что не читали - не слыхали никогда о Джеймсе Фрэзере или Маргарет Мид. Но что знание истинного имени дает власть над его носителем, они чуют нутром.
Они и в самом деле сепаратисты. Они поднялись на борьбу против насильственной аннексии их родной страны открытым обществом. Борьбу тем более безнадежную, что совсем рядом, в ближайших райцентрах, множатся коллаборационисты. Старицкие и ржевские автовладельцы, в дачный сезон подрабатывающие извозом, все чаще произносят со значением: "Ох, поймать бы этих, которые указатели портят!.."
Однажды она спросила: «Ты ел когда-нибудь варенье из роз?» Ничего себе! Варенье из роз! Какой-то прямо Андерсен! Варенье! Из роз! Неужели так бывает? «Нет, - ответил я с замиранием сердца, - никогда не ел. А такое, что ли, бывает варенье?» «Бывает. Хочешь, я привезу тебе его в следующий раз?» Еще бы не хотеть!
Можно, конечно, вспомнить и о висевшем около моей детской кроватки коврике с изображением огромного ярко-красного гриба, в тени которого, тесно прижавшись друг к другу, притулились две явно чем-то перепуганные белочки. Что так напугало их? Коврик об этом не счел нужным сообщить. Одна из первых в жизни тайн, навсегда оставшаяся не раскрытой.
