Авторы
предыдущая
статья

следующая
статья

05.10.2020 | Записки американского доктора

Петя

Он был исключительного природного ума, и имел великолепное чувство юмора.

Помахивая карточкой, Петя бодро вошел в приемное отделение больницы. Он был маленького роста, но очень пропорциональный, и даже широкоплечий, если брать в масштабе роста, пшеничные усы и приятный басовитый голос. Петя был похож на донского казака из детского спектакля. Он был в ботинках на каблуках и высоком хирургическом колпаке зеленого цвета. Эти несложные атрибуты должны были визуально добавлять ему роста.

За ним плелся «алканавт» с побитым лицом и запекшейся кровью на лбу и лице.

Из окошка женщина визгливо закричала:
— Куда ты его ведешь?!»
— В приемник.
— Ты что! Все что голова — это нейрохирургия!  - заверещала она.
— А все, что жопа — проктология? Да?!
Петя шел не притормаживая, спросив на ходу: «Ты кто?»
- Я старшая медсестра приемного покоя, - взвизгнула тетка.
- Это низшая раса в медицине, врача зови, - спокойно закончил диалог Петя.

Петя Хохлов был, что называется, из фельдшеров. Он был исключительного природного ума, и имел великолепное чувство юмора.

Мы сдавали анатомию, и это был реальный шанс, чтобы отчислили. Объективно было два таких экзамена, где карьера врача могла кончиться, так толком и не начавшись. Анатомия и биохимия.
Анатомы это знали и, по-моему, не без удовольствия нагоняли нам холода в задницу.

Пете на экзамене достались женские половые органы. Ну типа повезло, так повезло.
На подносе лежали серо-желтого цвета какие-то детали, напоминающие суповой набор, из которых даже больное воображение не могло бы представить когда-то функционирующие женские деликатные органы.

Петя сильно нервничал, ерзал на стуле, теребил пальцы.
— Ну, начинайте, — сказал профессор.
Петя закатил глаза и выпалил:
— Во-первых, вся она покрыта волосами.
Профессор замер, было видно, что он еле сдерживает смех:
— Давай зачетку. Три.
— За что три-то?!
— За то, что не сказал, кто она.
 Петя до института и во время работал на скорой, и клинические предметы давались ему очень хорошо. К тому же я уже упоминал, что он от природы был умен.


Ему не раз ставили зачеты и экзамены почти автоматом. И так было понятно, что он «сечет».
Как-то на экзамене по терапии ему дали кардиограмму с классическим обширным инфарктом.
Петя взглянул, и говорит: «Вы ее что, с трупа сняли?»
— Идите, пять балов.

Наше расписание включало переезд с одной базы на другую. Мы решили выпить, перед следующим классом.
Это было во времена борьбы с алкоголем и особенно большого выбора не было, да и денег тоже не было.  Альтернативное решение было найдено мгновенно. Мы пошли в аптеку и купили упаковку настойки боярышника, малюсенькие, по 25 миллилитров, пузырьки. Увидев, что мы опаздываем, решили сбросится и поймать такси, чтобы доехать до следующей базы. Набившись в машину и выпивая добытое, мы параллельно обсуждали какие-то случаи из практики. Возник спор, галдеж и шум. Водитель, посмотрев на коробку с малюсенькими аптечными пузырьками, спокойно так говорит Пете: «А чего ты с ними споришь? Дай им лучше «бутылкой» по башке.»

После института Петя стал анестезиологом-реаниматологом. Благодаря Петру Леонидовичу Хохлову десятки людей остались жить и может быть однажды прочитают этот короткий рассказ.

P.S.
Я разыскал Петю, чтобы показать ему рассказ про него. Мы болтали час, как семиклассники, вернувшиеся в школу после летних каникул. Как будто не было ни тридцати лет, пролетевших как один день, ни моей иммиграции, ничего. Наверное это и есть та самая невидимая нейросеть, индуцирующая нас как металлическую стружку приложенный магнит.

— Петя, дорогой, как ты сам?

— Нормально, Монечка, как ты? Представляешь, я тут КОВИД прихватил, попал к своим в реанимацию, две недели проболел. Пришел ко мне инфекционист, а я ему и говорю: «Доктор, надо что-то делать. Я, блин, как старый огнетушитель, из меня уже только желтая пена идет».

Мы оба хохотали, находясь на разных сторонах земного шара. Врачи вообще смеются только над своими болезнями, хоть так, немного, подергаем «костлявую» за косу.
Хорошо, что он поправился.









Рекомендованные материалы



Ковидлэнд

Я, честно говоря, уже думал, что больше не придется писать про ковид, ан нет, жизнь продолжает «навешивать» и справа, и слева. Ковид, как бес на балу, кружит в вихре вальса, меняет партнера и опять кружит и кружит. Причем если сначала в основном кружил со стариками, то теперь выхватывает из толпы всех, не брезгуя маленькими детьми.


Энцефалит

Я вообще считаю, что самое опасное качество для врача - это “когда не всегда прав, но всегда уверен”. Сомневаться в нашем деле не стыдно. И вообще, основная задача тренинга врача после института, научиться без ошибки распознавать норму, а даже не болезнь. Нашел что-то, что не норма, и не знаешь, не беда, спроси. Кто-то скорее всего знает. В медицине зачёт не по индивидуальному результату, а по командному.