13.07.2020 | Записки американского доктора

Рауш наркоз

Ровно за три дня до дембеля зуб заболел, как он и пообещал.

Нас построил на плацу командир части и громко сказал:

 - Так, слушай мою команду! К нам приезжает зубной врач, на три дня. Всем у кого болят зубы — показаться. Запомните, идиоты, кто пожалуется на больной зуб после его отъезда, я полечу сам. И весело заржал над своей шуткой.

После обеда того же дня приехал медицинский уазик “буханка” с красным крестом.

Оттуда вынули сложенное военное стоматологическое кресло, которое было больше похоже на электрический стул, приготовленный для серийного убийцы и маньяка, доктора Лехтера.

По сути это было деревянное кресло с подлокотниками и изогнутой железной подставкой для ног. На подлокотниках и ножках были ремни, видимо чтоб руки и ноги не мешали специалисту правильно лечить зубы. Еще вынули большой металлический пресс, напоминающий тиски с дырками разного размера. Это оказалось устройство для штамповки коронок, прямо как говорится, не отходя от кассы. Вставляешь лист железа, и пожалуйте бриться, коронка готова. Одели на зуб и вперед, служи.

Солдаты отнесли кресло и пресс в мой медпункт, и ушли, а вскоре появился низкорослый старший лейтенант в новенькой форме с десантными парашютиками в петлицах. На вид он был узбек или казах, я не спрашивал. Его десантный мундир выглядел странно в нашем батальоне связи, где были у всех сплошь черные петлицы.

Он весело улыбнулся, причем во рту у него все абсолютно зубы были золотые, прямо не рот, а пещера Алладина. Его улыбка больше напоминала улыбку какого-нибудь рэпера из Чикаго.

Он весело сказал с акцентом: “ Ну что военный, лечиться будем?!” И засмеялся.

После увиденного мне стало не до смеха, особенно по тому, что у меня как раз месяц ныл зуб на холодное.

Я решил попробовать все на себе и смело сел в кресло.

Офицерик, взял со стола маленькое круглое зубное зеркальце на длинной тонкой ручке.

Открой рот, сказал он.

Я послушно открыл рот, ожидая, что он посмотрит инструментами, вместо этого он обратной стороной ручки зеркальца стал по очереди стучать по зубам, как кладоискатель, спрашивая после каждого: болит? Не болит?

Наконец очередь дошла до больного зуба, я сморщился. Он отложил зеркальце и перед моим лицом через секунду оказались зубоврачебные клещи.

Я схватил его за руки, хорошо он меня не пристегнул. Я не хочу, можно пломбу или что там у вас?

Он слегка расстроился, что я отказался от, очевидно, кардинального метода лечения, но сказал: хорошо.

 Бор машина была такая же, как и описанное ранее оборудование. По моему армия захватила эту бормашину во время битвы за Шипку. Она работала со звуком машинки Зингера и с такой же скоростью.

Никогда мне так быстро ни до ни после зубы не лечили. Он за секунду чего-то высверлил, помял что-то в руках, я бы не удивился если бы узнал, что это был хлебный мякиш, и залепил дыру. Готово, гордо сказал он.

Я спросил: а болеть не будет?

- До дембеля гарантирую.

Ровно за три дня до дембеля зуб заболел, как он и пообещал.

Вот сука, подумал я, и решил, что долечу дома в Москве.

Вернувшись в Москву, я восстановился в институте, и на скорой. Жизнь завертелась и мне опять стало не до зуба. Когда же он стал болеть сильней и чаще, то я пошел сдаваться. Моя мама устроила мне в какой-то блатной зубной поликлинике консультацию, и сделав рентген они обнаружили здоровенную кисту, проросшую в гайморову пазуху. Они сказали, что надо лечь в больницу на пару дней.

Какие пара дней?!  У меня анатомия, я не могу.

Рядом со скорой помощью была районная стоматологическая поликлиника. Я зашел к молодой докторше с моим рентгеном. Она взглянула и сказала, приходи, я все сделаю. Только принеси лидокаинчику себе, и мне пару ампул захвати, для блатных пациентов. Я обрадовался, что все так хорошо и просто разрешилось, и пришел в назначенный день.

Был жаркий день, она работала в халатике, надетом на голое тело и я не мог удержаться, чтобы незаметно не взглянуть на проглядывающие через халат тонкие трусики.

 Я сел в кресло, она устроилась поудобней.

- Открой рот.

И сделала укол в десну.

Потом загремели какие-то железки на подносе, и она начала делать надкорневую резекцию.

Через минуту я понял, что лидокаин не взял, но ударить в грязь лицом перед такой красоткой я не мог, и терпел.

Она ловко орудовала руками, на раскрасневшемся лице выступил пот.

В какой-то момент увлекшись она села верхом на ручку кресла, в которую я вцепился руками.

Вдруг я почувствовал тыльной стороной руки всю нежную женскую анатомию через тонкую ткань ее белья. Я замер, и боль как по мановению волшебной палочки, полностью улетучилась, совсем. Я боялся пошевелиться, пока она орудовала железяками у меня во рту. В какой-то момент рука стала затекать и я невольно ей пошевелил.

Она подскочила, и сразу слезла с ручки чуть улыбнувшись, поправила халат и продолжила, как ни в чем не бывало.

 В этот момент боль шибанула так, как будто кто-то всадил мне со всей силы отвертку в голову.

 После этого, я еще попил антибиотики неделю, и все зажило как на собаке.

Несколько лет назад, я с грустью поменял этот зуб на имплант.

Зуб-то удалили, а воспоминания о той замечательной зубной фее так и остались как прижженное клеймо на обратной стороне ладошки.

Mirer, MD