Авторы
13.02.2014 | Память
Памяти Александра Ивашкина (1948-2014)В Лондоне скончался от тяжелой болезни Александр Ивашкин – виолончелист, музыковед, профессор Голдсмит-колледжа Лондонского университета и директор Центра русской музыки при нем
Владимир Тарнопольский, композитор, профессор, художественный руководитель ансамбля «Студия новой музыки» и Центра современной музыки при Московской консерватории
Если бы мне понадобилось привести в пример человека, олицетворяющего в наши дни «русскую европейскость», то я бы без всяких раздумий назвал Сашу Ивашкина.
Известный американский музыковед, профессор университета Беркли Ричард Тарускин – автор фундаментального исследования об Игоре Стравинском – как-то на одной из конференций в США пошутил в том плане, что по сравнению с Ивашкиным он сам «немножко русский», а вот Саша Ивашкин с его безукоризненной этикой и политкорректностью – тот настоящий западный человек. При этом, страстно-увлеченный своей огромной творческой, научной и просветительской деятельностью, в этом мировом культурном пространстве Саша всегда оставался послом именно русской культуры.
Родившийся на Дальнем Востоке, получивший образование в Москве и ставший здесь активнейшим созидателем музыкально-творческой среды в 70-80 годы, а в последние полтора десятилетия активно строивший «культурный мост» между Россией и Великобританией, Ивашкин был личностью совершенно феноменальной.
В СССР 70-х – 80-х годов в сфере современной музыки он был, несомненно, одной из центральных фигур. В позднесоветский период многие наши замечательные музыканты активно исполняли новую музыку, назову лишь Геннадия Рождественского, Гидона Кремера, Наталью Гутман, Юрия Башмета... Тогда каждый из них считал это своим долгом. Но даже в контексте столь выдающихся индивидуальностей Саша был одной из ярчайших звезд. Он был и замечательным виолончелистом, и блестящим ученым-исследователем, и уникальным типом руководителя, едва ли не впервые в России почти идеально воплотившим собой идею музыкального кураторства в самом современном ее понимании, создав легендарный Ансамбль солистов Большого театра.
По-юношески открытый, необычайно светлый и доброжелательный человек, Саша всегда поражал меня своей увлеченностью и невероятно широким спектром интересов.
Достаточно вспомнить его многочисленные концертные программы, для которых ему удавалось открывать ранее не известные сочинения классиков авангарда, равно как и совершенно новые композиторские имена. Он не боялся рискнуть, объединив в одной программе никогда ранее не исполнявшиеся сочинения. Достаточно пройтись взглядом по названиям книг и статей, чтобы оценить универсализм интересов этого музыканта. Достаточно обозреть круг его личного общения – назову хотя бы имена литературоведа и философа Александра Викторовича Михайлова, художника Франциско Инфантэ, режиссера Гедрюса Мацкявичюса, – чтобы представить уровень его личности. Ему было тесно в рамках какой-то одной музыкальной «специализации», поэтому в его бурной деятельности было трудно определить грань, отделяющую Ивашкина-артиста от Ивашкина-исследователя или Ивашкина-куратора.
Так же тесно стало ему в начале 90-х в Большом театре из-за резко «скукожившихся» возможностей реализации его неординарных и «энергоемких» проектов, и в результате он пополнил долгий список выдающихся российских музыкантов, покинувших Россию. Впрочем, слово «покинул» – это совсем не про него. Саша приезжал сюда по нескольку раз в год, много записывал, выступал с несколькими российскими оркестрами, со «Студией новой музыки», но, к сожалению, так и «не удостоился» получить ни одного сольного концерта в Москве, за исключением концерта в Рахманиновском зале консерватории на нашем фестивале «Московский форум».
Десятилетие 90-х Александр Ивашкин провел в Новой Зеландии в качестве профессора виолончели и камерного ансамбля в университете Кентербери, а в 1999 занял должность профессорa и руководителя факультета исполнительства Голдсмит-колледжа Лондонского университета и директорa Центра русской музыки при этом университете. Без сомнения можно сказать, что этот единственный за пределами России Центр русской музыки нуждался именно в таком универсальном человеке, как Саша: и исполнитель, и ученый, и спeциалист по современной музыке, и настоящий университетский интеллектуал-гуманитарий, да еще и из России! И
сразу же в университете стали защищаться диссертации по современной русской музыке, проводиться научные доклады и конференции, исполняться ранее не известные сочинения русского авангарда, регулярно проводиться фестивали современной русской музыки.
Русский музыкальный центр и исполнительский факультет университета сразу ожили. И это целиком Сашина заслуга.
Ивашкин оставил замечательное творческое и научное наследие – он записал сорок дисков, преимущественно с русской музыкой, написал полтора десятка книг, около двухсот статей, организовал десятки интереснейших фестивалей и конкурсов. В силу политико-географической разделенности и языкового барьера замечательные работы его «русского периода», к сожалению, мало известны за рубежом, а написанное и записанное им за границей мало известно в России. В этом отношении творчество Ивашкина пока повторяет судьбу наследия многих наших соотечественников, эмигрировавших после революции.
Его главной темой, конечно же, была русская музыка ХХ-ХХI вв. во всех возможных аспектах – историческом, социокультурном, эстетическом, структурно-аналитическом.
Едва ли не все сколь-нибудь значимые российские композиторы последних ста лет – от малоизвестных имен раннего авангарда до ныне здравствующих композиторов – находились в поле его интересов. Самым же глубоким его увлечением и главным предметом его научных исследований была музыка Альфреда Шнитке, с которым многие годы его связывала близкая дружба. Ивашкин сделал замечательные записи музыки Шнитке, издал о нем интереснейшие, яркие статьи и книги, был главным редактором издающегося в Петербурге Собрания сочинений. Единственная по сей день англоязычная биография Шнитке принадлежит именно Ивашкину. К написанным им работам всегда непременно будет обращаться каждый, желающий изучать русскую музыку второй половины ХХ века.
Но в сфере его внимания была не только русская музыка. Одна из лучших монографий о родоначальнике американского авангарда Чарльзе Айвзе также принадлежит Ивашкину. Причем, даже в контексте сотен томов англоязычной литератуты об этом композиторе книга Саши – одна из лучших. Он был страстно увлечен музыкой и двух других американцев – Джона Кейджа и Джорджа Крама, с которыми он был хорошо знаком лично и чьи российские премьеры проводил на мировом уровне в Москве.
К счастью, все это хорошо задокументировано. А вот то, чего нельзя передать в формате документа – это выдающуюся «культуртрегерскую» деятельность Ивашкина, особенно яркую в позднесоветские годы. Самый значительный ее период – до начала девяностых – связан с Ансамблем солистов Большого театра, главным дирижером которого был Александр Лазарев. Этот «придуманный Ивашкиным» ансамбль стал в нашей стране первым коллективом, регулярно дававшим концерты новой музыки и по существу создавшим совершенно новый их формат.
Конечно, это был выдающийся коллектив! Некоторые программы навсегда врезались мне в память, настолько они были феноменальны и по своей идее, и по уровню исполнения – скажем, первый концерт-портрет Айвза в Москве... Или – российская премьера сочинений Крама... Никогда не забуду исполнение пьесы Николая Корндорфа «Да!» в Зале Чайковского...
Саша принципиально никому не говорил о своей проблеме со здоровьем. А когда мы об этом узнали, очень хотелось верить, что современная медицина если не вылечит, то хотя бы приостановит развитие этой ужасной болезни... Но этого не произошло.
Мы потеряли совершенно солнечного человека, жизнелюба. У него было огромное множество планов – и в России, и вне нее... В частности, в этом году, помимо своих концертных программ, он хотел провести Дни русской музыки в Англии в рамках Года культуры.
Уход Саши – колоссальная потеря для русской музыки, для всех, кто хорошо его знал. Нелепо складывается жизнь, что именно такие люди так внезапно и безвременно нас покидают...
Ивашкин – это целая эпоха в нашей современной музыке, масштаб которой еще предстоит осмыслить.
Я уверен, что именем Александра Ивашкина будут названы музыкальные учебные заведения, концертные залы. Но для меня он был, в первую очередь, очень близким другом, которым я всегда восхищался и гордился, мнение которого было для меня самым ценным. Не могу представить, что нашего Саши, такого инициативного и деятельного, такого глубоко-проницательного и тонко-ироничного, такого деликатно-внимательного и такого улыбчивого больше нет.
***
Саша был фанатом, патриотом своего дела. Жил музыкой. Его деятельность распространялась не только на виолончель, он и писал о музыке, и дирижировал ею.
Вообще, лучшая память о человеке – это его дела. В случае Александра Ивашкина это и сочинения, ему посвященные, им исполненные и записанные, и его глубокие музыковедческие работы, и самые разные институции, им организованные.
Саша очень рано начал играть на виолончели, и прекрасно играть. И я довольно рано, лет в 15, узнал, кто это такой, Александр Ивашкин. В очень молодом возрасте он организовал Ансамбль солистов Большого театра – работая в оркестре ГАБТа.
Играл он и Штокхаузена, и Булеза, и Кейджа, и Крама... Кого только ни играл.
Саша, кстати, и сам написал замечательную книгу о Ростроповиче и назвал ее «Ростроспектива».
Естественно, хорошо помню и его «Беседы с Альфредом Шнитке» – наверное, это самая знаменитая Сашина работа, которая до сих пор переиздается и покупается.
Я был у него в Лондоне, в его университетской комнатке, «музее русской музыки», как я ее для себя называю: там все журналы, книги, статьи актуальные, небольшая, но потрясающая библиотека, со вкусом подобранная.
Он все время удивлял. Например, тем, что Двойной концерт Брамса для скрипки и виолончели играл на виолончели соло. И доказывал на музыковедческом уровне, что есть такая редакция, как бы даже авторская.
Все, к чему он прикасался, было сенсационно и феноменально. Он был музыкант-исследователь, «копавший» музыку и пытавшийся проникнуть в глубину композиторского замысла.
Цикл состоит из четырех фильмов, объединённых под общим названием «Титаны». Но каждый из четырех фильмов отличен. В том числе и названием. Фильм с Олегом Табаковым называется «Отражение», с Галиной Волчек «Коллекция», с Марком Захаровым «Путешествие», с Сергеем Сокуровым «Искушение».
На протяжении всей своей жизни Эдуард Успенский опровергал расхожее представление о детском писателе как о беспомощном и обаятельном чудаке не от мира сего. Парадоксальным образом в нем сошлись две редко сочетающиеся способности — дар порождать удивительные сказочные миры и умение превращать эти миры в плодоносящие и долгоиграющие бизнес-проекты.
