17.09.2013 | Pre-print

Привет вам, принц…

... на "Пряжке", в вашем доме

Остранение это такой художественный прием, при котором автор выступает в образе человека, но на самом деле им не является. («„Остраннение“ есть описание знакомой вещи как впервые увиденной „странности“».) Как ни жутковато в этом признаваться, для меня «остраннение» не прием. Как раз приемом был бы взгляд изнутри, когда все ясно само собой из названий вещей. Но для меня нет ничего само собой разумеющегося. Я – образцовый абрамтерцовский пхенц (читать надо, господа, читать). Моя человеческая оболочка, изученная мною за истекшие шестьдесят пять лет, позволяет мне всего лишь худо-бедно судить о человеческих существах.

-- Как вы выразились? «Человеческих»?

См. А.Вознесенский, «После». 

Да, это планетяне Земли. Я не из их числа. И не знаю подобных себе. Не знаю, где их искать и есть ли чтó искать. Я ударяю по зеркалу железным щупом. Из осколков набирается порядочная аудитория, к которой я и обращаюсь в этом скорбном для меня обличье. Пусть знают, каково это – жить в человечьей шкуре. В плену каких предрассудков и фобий вынужденно пребываешь. Вынужденно – не притворно. Потому что, хоть и гляжу на все вчуже, бессилен перед своими чувствами – вполне земными.

Мои слушатели то и дело перебивают меня: о чем-то спрашивают, просят уточнить. Вопросы к самому себе могут быть лишь наводящими.

-- Как, простите? «Человечество»?»

Да, это совокупный продукт грехопадения. А грехопадение – это авария. Падение самолета на Землю. И все пассажиры, кто в нем летел, ударились о Землю и обернулись людьми. Сиречь превратились в тела с душами. (Помните предложение в учебнике русского языка: «Под потолком протянулись длинные трубы с душами» – и безумный взгляд ученика, не догадывающегося, что речь идет о парниковом хозяйстве.)

Души это у.е. мирового Духа – он же Дух Земли. Лишенные вкуса, запаха и цвета, души расфасованы по телам. В одне руки отпускается девять граммов души. Такова разница в весе между человеком до завершения жизнедеятельности и после. В отличие от воробья. Знаете, какая разница между воробьем? Никакой. И перышки одинаковые, и клюв одинаковый, и лапки одинаковые, особенно левая.

В плотно населенных областях Земли душа представляет собою ценник. По истечении срока годности тéла ценник втыкается в любое другое свежеизготовленное изделие из плоти, не обязательно человечьей, поверх старой цены пишется новая. Это – метемпсихоз или насильственное переселение душ. Где плотность заселения не столь высока, там спрос на душу у населения не столь велик. В отсутствие дефицита можно позволить себе приобрести новую душу, а не подержанную. Вывеска с надписью «секонд хенд» кириллицей – редкость.

Душа не носит половых знаков отличия, то есть не может быть sexy. Ввиду грядущего воскресения во плоти столь же радужные перспективы и у тела. Фирма «Унисекс» уже приступила к массовому пошиву верхней и нижней одежды – второе представляет для меня большой научный интерес, если только это не N.T.

N.T. -  Non testemonium. Произносится как «энтэ», что по-немецки означает «утка». См. М.Гаспаров, «Записи и выписки».

Надо сказать, что желание любой ценой оставаться sexy приводит к росту антирелигиозных настроений, некоторым это дает повод усомниться в существовании души. Ее решено объявить женщиной в порядке компромисса на том основании, что ей присущи такие женские черты, как любовь к бижутерии («Душа ведь женщина, ей нравятся безделки»).

А теперь коснемся сугубо мужских черт души – утверждать, что их нет за душой, в корне неверно. Так к вопросам чести женское начало индифферентно, притом что в восьмидесяти разах из ста скрещивались клинки и шли дуло на дуло ради украденной подвязки. А то и в ста разах из ста, поскольку за соперничеством всегда стоит секс – если не непосредственно, то опосредствованно (говорю «опосредствованно», потому что слово «опосредованно» выдает планетянина Земли, я же – пхенц и этим горжусь).

Соперничество никогда не бывает интерсексуальным. Однополым – пожалуйста. Спартанские девушки, правда, вызывали на состязание спартанских юношей, но на то они и спартанские. Обычно женщины соперничают с женщинами, мужчины с мужчинами. «Девичья честь» – медицинский термин: «обесчещена» значит смертельно ранена. Но посмертно «героя» не дадут. Между соперницами на внутрикомандных зачетах честь во внимание не принимается и по ней оценка не выставляется. Обоюдные попреки отсутствием «стыда и совести» не более чем фигура речи. Вопли «бесстыжая!» – вцепившихся друг дружке в глаза равноценны крикам «ура!».

Хотя и у мужчин в вольной борьбе несокрушимым стержнем выступает отнюдь не честь. Когда никто не подглядывает в раздевалку, то на честь кладется с прибором. Правит бал «мужское достоинство» – «девичья честь» навыворот. Примечательно, что «девичью честь» контролируют мужчины, тогда как «мужское достоинство» контролируют... тоже мужчины.

Первые мои шаги по Земле... Почему-то хочется сказать «Зембля». А что? Существует такое написание, книжки надо читать, классику... Когда я еще только «приземблился», один господин, вальяжный, но бородатый, преподаватель гимнастики в мужской гимназии, предостерег меня от милиции нравов: «Смотрите, осторожно с ними, они могут все, – и непроизвольно понизив голос: – Они могут унизить ваше мужское достоинство». На что я, пхенц, криво усмехнулся.

Достоинство – широкое понятие, граничащее с честолюбием на западе, с тщеславием на севере, со спесью на востоке и со всем вместе взятым – на юге. Однако с честью общей границы не имеющее. Защита чести и достоинства разом не предусмотрена. Честь дружна с пулей – достоинство не умеет стрелять. Честь чуть что оскорблена – достоинство чуть что унижено: эдакий надутый индюк, который ищет управу на обидчиков в судах. К тому же чувство собственного достоинства потерять невозможно: занимает слишком много места. Пример того, когда собственность больше собственника, заходящегося в сакраментальном крике: «И это все мое?!» Напротив, утрата чести, бесчестье, нет-нет да и сверкнет серпом по-над чреслами, как лучом сквозь тучу. (Читать, читатели! Гесиода читать!)

Честь – внеклассное чтение. В классе читают про яблоньку: не кушай паданцев немытых, а то заболеешь. Адам был послушным мальчиком и не стал есть. И не узнал, что такое хорошо, а что такое плохо. А сам дома под одеялом с фонариком, дыша собственным пещерным воздухом, зачитывается  «Тремя мушкетерами»:

К себе не попусти презрением упиться,

Бесчести сам, насколько честь твоя сгодится.

Честны мы лишь затем, чтоб ближнего позорить.

Коль честным ты слывешь, с тобой опасно спорить.

Честь – это оригинальное изобретение человечества. Не с Древа Познания, там про добро и зло. Да еще на коре вырезано: «Адам + Ева = любовь». Знаешь, кто вырезал?  Лучше тебе не знать – Змей Горыныч, дурной человек. Нельзя портить деревья. А любовь это смерть. Сперва маленькая, а когда умрешь окончательно, то даже не заметишь, разве что замечательный сосед и вправду заиграет на кларнете и трубе.

Первое что сделают планетяне Земли, войдя в контакт с внеземными цивилизациями, это запатентуют честь. Она тем удобна в обращении, что умещается в кармане в виде финки или даже фиги. Занимает мало места по сравнению с добром. Последнему величие служит плохую службу. Добро можно любить лишь великой любовью и соответственно так же ненавидеть зло – великой ненавистью. А величием пленяются и пленяются слепо: оно имеет свойство ослеплять.    

«Велик во всем, и в добрых и в дурных делах», – говорится с уважением и выслушивается с признательностью. Коль скоро зло велико, не остается места презренью, бесчестью. А победить можно, только обесчестив. Кто жалок и презрен, тот и побежден. «Пусть ненавидят, лишь бы боялись»? Нет. Пусть ненавидят, лишь бы не презирали.

Тсс! Я умолкаю. Восемь тысяч знаков. Смирительные штанишки режут в паху, снимите их с меня. Не бойтесь, снимите. Понимаете, они думают, что я апологет чести, лицо грузинской национальности, а я – пхенц. Эй, слышите? Для меня это – штанишки. То, что для вас рубашка.