07.11.2011 | Концерт

Вместе с прогрессом

Новый джаз в Москве

В прошлом году московское отделение Гете-Института решило устроить в  октябре свой джаз-фестиваль – и привезло три бесспорно значимых проекта, включая классика европейского авангарда Алексндера фон Шлиппенбаха. В этом году начинание продолжилось уже под названием «Джаз в октябре». Но в октябре уже, можно сказать, традиционно проводится фестиваль памяти   Никлая Дмитриева  - создателя московского культурного центра «Дом» и музыкальной фирмы «Длинные руки» (так же называется и фестиваль), в основе своей тоже мероприятие новоджазовое. Традиционно,  опять же, с самого начала концертных сезонов  в столице проходили смотры музыкальной  культуры страны «Страны восходящего солнца», которые в этом году уже были названы «Японская осень».  И продюсер «Длинных рук», вдова Дмитриева- Людмила, в этом году  ловко встроила два японских  концерта в свою программу. Но  это еще не все : как известно, с 1 июля этого года «Польша председательствует в  Совете Европейского союза» и по этому поводу поляки устроили в Москве чуть ли не самую масштабную за всю новую историю наших культурных связей презентацию культуры Польши. И завершился октябрь 31 числа, т.е. в понедельник  «внеплановым»  выступлением американско-норвежского дуэта саксофониста/кларнетиста Кена Вандермарка  и ударника Поля Нильсcена-Лова (Paal Nilssen-Love).

Такой  плотности новоджазовых событий столица за всю свою историю уж точно еще не знала! Не говоря уже о том, что новый джаз успел засветиться за пределами своего, чего уж там скрывать, весьма  узкого круга ценителей.

Хотя бы выступлением польского Contemporary Noise Sextet’a в типично рок-клубе «16 тонн» .Но поскольку  этот  совсем  не Сontemporary (что по определяющему новомодные тренды журналу «Биллборд» - всего лишь  фоновый электроджаз ), и абсолютно  не Noise (шум - в собственном музыкальном понимании слова) и  даже далеко не всегда Sextet – в прошлом пост-роковая команда SLE, своими непритязательными  «модальными» импровизациями братьев Капса пришелся по вкусу московским любителям рок-музыки (хотя, если честно, джазу, в смысле - джазовой публике этот клуб не открыла). Зато пианист-лауреат Лешек Можджер, открывавший Фестиваль культуры Польши, и обещавший посвятить всю программу музыке Кшиштофа Комеды (его саундтрэк звучал на Фестивале еще и в раннем – еще польском - фильме Романа Полянского «Нож в воде», впервые показанном у нас) сверх этой программы стильно сыграл такие трудные джазовые стандарты,как «Гигантские шаги»Джона Колтрейна.  Бестер-квартет убедил, что тоже не зря сменил  старое название  «Краковский клезмер-бэнд» на нейтральное, по имени лидера  аккорденоиста Ярослава Бестера: его программа была, как и у всех аккордеонистов - франко-латиноамериканской, лишь с легким ближневосточным налетом –  и то, скорее,  в «ладовом» колорите, чем в жанровом стиле  –  без каких-либо фрейлехсов или как бы  балканских «цыганочек».

Но, думаю, главным открытием для новоджазовой публики из всей польской программы могло бы стать мультимедиа-представление  «Болотных кавалеров» (Kawalerowie Błotni), если бы она –эта публика - пришла в Музей им. Глинки 4 октября. Оттуда «Кавалеры» – композиторская группа начали турне по пяти европейским столицам(через день они уже играли в Минске) под общим названием  «Соносфера» Son((o))sphere.

Шестеро известных польских композиторов и музыкантов-импровизаторов (к тому же занимающих видные посты- один – председатель Союза композиторов, другой- директор фестиваля современной музыки  «Варшавская осень») в «Соносфере» импровизируют под заранее записанные звуки города и видеодокументы из каждой столицы, причем обязательно с местными музыкантами. Видео-составляющая «Соносферы» в Москве  определенно не удалась –  и фото московских улиц  и спецэффекты видеопроекции были, мягко говоря, незатейливыми и уж точно не на уровне музыки – почти всеобъемлющего эмбиента с соло  московской польки Эдиты Фил (флейта), электронного дуэта Олег Макаров-Patrick K.-H.  И саксофониста Алексея Круглова, уловившего в партии пианиста Ежи Корновича  экспрессионистский «вызов» Кароля Шимановского.

Из немецкой программы, пожалуй, больше всех удивило видавшую виды публику «Дома» франко-датско-немецкое трио Das Kapital, объединенное интересом к музыке  немецкого композитора первой половины ХХ века Ганса Эйслера. У нас привыкли к нему относиться свысока  – как-никак,  автор музыки к зонгам-агиткам Бертольда Брехта и даже государственного гимна ГДР. И редко когда  вспоминали, что  Эйслер был одним из  учеников Арнольда Шенберга, и одним из самых талантливых (впрочем, разошедшийся с учителем как из-за своих левых убеждений). Его (и Брехта) «Песня единого фронта» - в эпоху контркультурных демонстраций  «новых левых» 1968 года  вдруг снова стала популярной, почти как «Дайте миру шанс» Джона Леннона. Собственно, ее запись на сингл основателем европейского джаз-авангарда  Петером Бретцманном в свое время стала чуть ли не единственным хитом  в истории  «свободного джаза». К экстатическому леворадикализму трио Бретцманн-Ван Хове-Беннинк тех лет Das Kapital  явно не стремится (хотя немецкий саксофонист Даниэль Эрдманн  почти точно цитирует  Бретцманна). Но зато добивается того, чтобы публика ему, можно сказать, подпевала, а  это   в джазовом авангарде  редко когда случается…

Жаль, название трио малоизвестное, и  народу в «Доме» было совсем немного. Зато в школе драматического искусства на концерта японского саксофониста Акиры Саката  ее было более, чем достаточно. Наш саксофонист  Сергей Летов, убежденный авангардист/постмодернист, которого трио Сакаты пригласило выступить во второй части своего концерта, разъяснил, почему: потому чято  в свое время у нас продавалась польская пластинка с варшавского джаз-фестиваля Jazz Jamboree, и на ней был один трэк с участием Акиры Саката. Собственно, про словам  Летова, он решил стать саксофонистом и играть как Акира Саката именно в 1978 году, когда купил эту пластинку. Трио Сакаты Chikamorachi  (с двумя американцами  - барабанщиком Крисом Корсано, работавшим до этого с самой Бьорк, и контрабасистом Дареном Греем)  буквально смело все вокруг своим «звуковым цунами», в котором  ,однако, все было слышно до мельчайших деталей; казалось даже начинаешь понимать гортанные выкрики Акиры Саката на японском (на самом деле он мелодекламировал   притчу на общечеловеческую тему о том, что «чем выше поднимешься, тем больнее падать»). Напор был такой, что когда к трио присоединился Летов, тоже отличающийся недюжинным темпераментом, могло показаться, что музыканты переключились на какую-то хорошо всем известную лирическую балладу.

Через три дня блестящий новоджазовый октябрь завершился более, чем конгениальной точкой: переполненный «Дом» слушал   саксофониста  Кена Вандермарка и ударника Поля Нильссен-Лова - не в первый уже раз по отдельности, но впервые - вместе, хотя существует дуэт больше десяти лет.

Вандермарк - лауреат очень престижной премии «Гений» фонда МакАртура. Саксофонист получил ее в возрасте 35 лет в 1999 году и осознанно тратит на восстановление «связи времен». Недаром один из своих альбомов, посвященных недооцененным, с его точки зрения, деятелям мировой культуры (Джорджо де Кирико, Эллиот Картер и др.), Вандермарк назвал «Прерывистая линия». Особенно пристально он вглядывается в ту самую эпоху  контркультуры – одну из самых креативных с точки зрения истории музыки, в том числе и свободного джаза. Вандермарк воссоздает у себя в Чикаго, в частности,  первые проекты европейского импровизационного  авангарда –того же Петера Бретцманна, покойного черного британца Джо Хэрриота, открывавшего для джаза  индийскую этнику. И даже называет  свою фирму звукозаписи  «Атавистик». Дуэт Вандермарка-Нильссена-Лова,в частности, принципиально не пользуется никакой электроникой, даже микрофонами, но их  авангардный «атавизм»  оказывается намного впереди  многих авангардистов, как Тарелкин Сухово-Кобылина, которые в своем рвении хотят оказаться впереди прогресса. Американо-норвжеский дуэт явно обладают даром подавать золотую эпоху фри-джаза на фоне  всей мировой культуры. Первые четыре спонтанные импровизации, например, вольно или невольно сложились в сонатную форму. Саксофон Вандермарка приплясывал в старинных английских ритмах, а гонг Нильссен-Лова напоминал одновременно и об индонезийском гамелане и о новейшей электронике.

В общем, мало того, что  новоджазовый октябрь оказался самым насыщенным, он еще и закончился бесспорным событием года. В своем жанре, разумеется.

Источник: «Московские новости», 3 ноября 2011 (Скращенный вариант),