08.09.2011 | Арт

Чужаки на Волге

VII Ширяевская биеннале современного искусства

С 1999-го года каждый второй август село Ширяево на Волге превращается в площадку для экспериментов современных художников. Вообще-то у этого места у подножия Жигулевских гор, в пятнадцати верстах, как сказали бы прежде, от Самары и в четырнадцати часах езды на автомобиле из Москвы, есть давняя артистическая история, не говоря об истории как таковой – село основано в XVII веке. В конце 1860-х годов Илья Репин, гостивший здесь вместе с пейзажистом Федором Васильевым, начал работу над знаменитыми «Бурлаками». При советской власти в качестве филиала Самарского областного художественного музея в Ширяево открылся мемориальный дом-музей Ильи Ефимовича, чья чисто символическая экспозиция (подлинных вещей нет никаких) располагается в избе, где якобы тот квартировал.

Музей в самом деле скорее комичный, но его, специально прилетев на вертолете, посещал сам В. В. Путин в свою бытность президентом. Ему местные жители благодарны – заасфальтировали все дороги, полностью наладили проблемы с электричеством, только что траву не покрасили.

При «прежнем режиме» самарское отделение Союза художников СССР организовывало тут пленэры для своих членов. Среди которых были Неля и Роман Коржовы, с наступлением новых времен от традиционного живописания (хоть они всегда считались абстракционистами) перешедших к фотографии, видеоарту, инсталляциям и наконец к кураторской деятельности, главным итогом которой и стала Ширяевская биеннале с постоянным девизом «Между Европой и Азией».

Проект интернациональный (за все время существования в нем участвовали художники и кураторы из девяти стран), амбициозный, серьезный (теперь его поддерживает Государственный центр современного искусства) – и одновременно экстравагантный. Понятие «биеннале» в данном случае значит лишь то, что мероприятие происходит раз в два года. Это скорее практикум для участников, которые две не

дели живут в домах аборигенов в совершенно деревенских условиях, вместе едят, пьют (куда же без этого?), общаются, а главное  - придумывают и создают работы прямо на месте. Что вызывает головную боль у журналистов и пресс-службы – заранее анонсировать ничего невозможно. Но информационная шумиха тут и ни к чему. Произведения (почти все из них это вообще перформансы, хоть и тщательно подготовленные) живут один день – день открытия биеннале для публики, которая приплывает в Ширяево из Самары на зафрахтованных «ракетах». Зрители сначала плывут три часа, а потом часов семь под палящим солнцем все  вместе этакой «ордой» ходят по селу, спускаются к Волге и озеру, поднимаются в горы с их знаменитыми штольнями, знакомясь с результатами деятельности «международной творческой лаборатории», как называют свой проект организаторы.

Есть и еще один специфический термин – этот туристический «крестный ход» называется «Номадическое шоу», симбиоз двух понятий, европейского «шоу» (художники демонстрируют свои работы и самих себя) и азиатского «номадизм», то есть кочевничество, постоянное передвижение с места на место, на которое обречены зрители.

Напомним, девиз биеннале – «Между Европой и Азией». Но каждый раз для нее придумываются конкретные, хоть по сути расплывчатые темы типа «Провинция», «Еда», «Любовь», «Дом», так что художникам предоставлена возможность для импровизаций.Еще одна особенность проекта – более-менее постоянная кураторская группа, каждый из членов которой отвечает лишь за себя, за свой отбор участников, кто – за Германию, кто - за Эстонию, кто – за Францию, кто – за Швецию, кто –за Москву. Коржовы же являются идеологами и координаторами всей биеннале, что обеспечивает ей элемент здоровой итоговой непредсказуемости. В любом случае в Ширяево главный – не куратор, не зритель, а художник, попадающий в необычную обстановку, творящий «с чистого листа», выброшенный из системы иерархий, формальных установок, дисциплины музеев и галерей. Но не следует понимать, что биеннале – этакая анархическая коммуна, летний «междусобойчик», хороший способ провести время. И непосредственные производители артефактов, и кураторская команда очень ответственно подходят к делу, а Коржовы как аборигены выступают еще и топографами, заранее составляя карту «Номадического шоу» и раскидывая проекты согласно собственному сценарию. Они же и придумывают каждый год общую тему. В этот раз она звучала так: «Чужестранцы».

Да, опять расплывчато и немного похоже на тему VI биеннале «Америка», но у понятия «чужестранец» очень много актуальных коннотаций. Больше половины приехавших в Ширяево художников – в самом деле граждане других государств. Во-вторых, всякий художник для обывателя кажется шпионом или тайным врагом. Тут уместно вспомнить того же Репина, который по приезде в Ширяево на первых же этюдах столкнулся с местными бабами и мужиками и потом

меланхолично написал в мемуарах «Далекое близкое»: «Нигде так не ругаются, как на Волге». На нынешней биеннале тоже не обошлось без вызова наряда милиции…

Если подходить к делу более философично, то проблема Иного вообще всерьез занимает современную культуру во всем ее разнообразии – от бесконечных фантастических триллеров про пришельцев и прочих alien’ов до глубокомысленных рассуждений философов о национальной идентичности. Про социально-политические аспекты можно вообще не говорить – про гастарбайтеров, мигрантов, расовую ненависть, ксенофобию, стычки на национальной почве можно прочитать, увы, в любом номере любой газеты. Но ото всего этого слоган «Чужестранцы» не начинает казаться банальным. Скорее, наоборот. Тут важна не избитость неисчерпаемой темы, а тот художественный результат, который она повлекла за собой.

Приходится признать, что в этот раз в целом он вышел неважнецким. Виной ли тому располагающие к сибаритству волжские просторы, долгие ночные беседы у костра на берегу, сам формат фестиваля, предполагающий некий привкус необязательности, общий дурашливый настрой участников биеннале, расслабившихся от русского гостеприимства, вечно возникающие в случае большого проекта разные технические проблемы – сложно сказать. Публика «Номадическим шоу» осталась очень довольна, особенно ее самый молодой контингент, но оно-то и настораживает – в самом деле получилось в меру остроумное, во всех отношениях приятное шоу. Хотя ну не научную же конференцию по вопросам туризма и миграционной политики устраивать в темных и холодных штольнях или на горячем песке пляжа! Да и заумных, философических, темных по смыслу, невразумительных по форме работ хватает на всякой музейно-галерейной выставке современного искусства, а как видно по каталогам, которые привезли с собой художники в Ширяево, они тоже умеют делать такие работы. В конце концов, лично мне все в целом тоже понравилось, особенно сама игровая атмосфера происходящего.

Уже само начало «Номадического шоу», случившееся на пристани сразу по прибытии кораблей с гостями, настраивало на карнавальный лад. Во время перформанса «Детектор для народа» шведы Грета Вейбулл и Класс Эрикссон заставили всю толпу проходить через импровизированный металлоискатель, а сами сыграли в строгих таможенников, проводящих персональный досмотр с правом присвоения личных вещей, включая буквальное тестирование продуктов. То есть Ширяево объявлялось на время особой зоной искусства, в которой зритель-абориген и оказывается чужестранцем.

Каждого прошедшего контроль встречал молодой человек в костюме верблюда со странной конструкцией вместо горба. Его сопровождала девочка в каком-то варварско-цыганском обличье со связкой баранок вместо монист.

Верблюд был очень дружелюбен, лез обниматься, позволял себя гладить, хоть многие приехавшие, еще не освоившие местные правила игры, в страхе шарахались. Это было начало перформанса, длившегося все время «Номадического шоу», французской группы «Дилижанс» (Эмили Пичедда, Валентин Суке, Нина Суке- девятилетняя Нина тоже является полноправным соавтором). Перформанс назывался «Поехали!» и посвящался, понятно, нынешнему юбилею полета Юрия Гагарина, а обтянутый фольгой объект символизировал не то спутник, не то космический корабль, а верблюд и девочка напоминали о том, что зритель попал в пространство между Европой и Азией, и шоу, которое его ожидает, именуется «номадическим».

Еще более резко с местной, но уже не советской, а исконно русской специфи-кой поиграли немецкие художницы Мартина Гейгер-Герлах, Катрин Зон, Барбара Карш-Шаеб и Роза Рюкер, устроив перформанс на берегуВолги и в ее водах. Барышни-феминистки рядком прошлись по пляжу, распевая хоть и по бумажке, но на довольно сносном русском «Из-за острова на стрежень» и так же стройно вошли в реку, тут мелкую, и шли до тех пор, пока не скрылись под водой в память о несчастной княжне.

Не менее жесткое, но самое лаконичное высказывание на тему «Свой-чужой» принадлежит казаху Ербосыну Мельдибекову. Его жанр автор определил как «граффити на болоте». На болотной ряске он вывел только одно слово – «Сусанин», и тем самым закрыл тему. Не важно, где погибли иноземцы, в лесу или в трясине, но от судьбы в России не уйдешь.

Всего не перечислишь, а кое-что не стоит упоминания, так что именно из пат-риотических соображений в финале перейду к московской программе биеннале. В этом году ее можно назвать спецпроектом со своим сюжетом, косвенно корреспондирующим с общим заголовком «Чужестранцы». Столичным художникам было дано задание высказаться на тему пиратства. Ведь пираты - кочевники без роду и племени, чужестранцы, да еще и очень опасные, для любого корабля под национальным флагом, при этом для них самих весь мир как дом родной, имуществом в котором можно пользоваться легко и безвозмездно. К тому же пират – это и метафора для современного художника, вольно перемещающегося по планете, давно не озабоченного проблемой границ, говорящего на общепонятном для своих арт-эсперанто и к тому же всегда готового присвоить чужое (слова «цитата» и «апроприация» давно стали фундаментальными в художественном лексиконе XX века). Каждый из участников субпроекта тему понял по-своему, что и хорошо.

Сергей Катран выстроил на скале над Волгой четырехметровую «Торрентову башню» из компакт-дисков сомнительного происхождения, тем самым материализовав виртуальную утопию общедоступного информационного ресурса (торрент – это то, откуда бесплатно скачиваются фильмы и музыка). Ветеран искусства перестройки Сергей Шутов создал музыкально-информациюнную программу для пиратского «Атомного радио», предназначенного для прослушивания в бункере в случае ядерного взрыва. Звуки «разносились» из красного громкоговорителя, прикрепленного под крышей нежилой деревенской избы, немого свидетеля случившейся катастрофы. Владимир Потапов, победивший в конкурсе, организованном Институтом проблем современного искусства для своих студентов в преддверии биеннале, нарисовал картину (единственное живописное произведение на фестивале!), на которой пиратская повязка со знаком «ТМ» закрывает всю планету Земля, намекая, что экономическое пиратство стало обыденным профессиональным делом, торговым знаком. Холст черных тонов Потапов повесил на дом в качестве флага, но работу пришлось быстро снять по требованию местной администрации – видимо, в ней тоже засели пираты, узревшие в безобидном произведении злобный намек.

Наконец, Иван Лунгин вспомнил технологию 150-летней давности французского инженера Ламбо, предложившего делать корабли из бетона. Его перформанс назывался «Она утонула…», что звучит крайне актуально, если вспомнить, что автор бессмертного выражения побывал в Ширяево. К сожалению, пиратская лодка утонула раньше, чем автор отправился на ней в путь по озеру, в самом деле став подводной. Что ж, бывает. Но идея-то хорошая. Как хороша и идея Ширяевской биеннале – неровной, странной, но притяга-тельной именно в своей экспериментальности. Хочется продолжения.

Источник: "Культура", 1 - 7 сентября 2011 года,