21.06.2011 | Музыка

Volosy Ptitz

Обнародованы у Volosy Ptitz всего три песни, но говорить про эти три песни хочется немедленно.

Месяц назад украинские коллеги с портала Top10 попросили меня поучаствовать в качестве эксперта в их затее под названием «New Sound of Kiev» — что-то вроде аналога конкурса молодых музыкантов, недавно проведенного Look At Me, только на тамошней почве. В мои задачи входило отслушать десять финалистов конкурса и высказать свое мнение; кажется, потом еще должны были выбрать каких-то победителей и провести по такому случаю какой-то концерт. Чем кончилось, не буду врать, не знаю, но свою повинность я выполнил.

Вообще ведь забавно получается: притом что на Украине, по идее, все устроено куда более похожим на Москву образом, чем в Белоруссии, про происходящее с независимой музыкой в Киеве (исключая круг около группы Esthetic Education) мы знаем гораздо меньше, чем про то, что творится в Минске — видимо, сказывается отсутствие культуртрегеров, которые бы оттуда сюда что-нибудь доставляли. Ну или им и так хорошо, почему нет.

Короче говоря, по итогам ознакомления с финалистами этого самого конкурса впечатление составилось следующее: как пел классик, там все то же, что у нас. В смысле — много ансамблей, слушающих новые звуки, которые доносятся с Запада, и не без успеха пытающихся их повторить (в диапазоне от краутрока до эмо и условного вонки); много поющих по-английски и много играющих по-американски; в большинстве своем все это звучит качественно, профессионально — и зачастую тоскливо.

Но — как и у нас — все-таки не всегда. Конкретно среди финалистов «New Sound of Kiev» отыскалась смешная девичья рок-группа Ai Laika, занятный околофолковый проект Zapaska, о котором я слышал до того и который еще надо будет изучить подробнее, — ну и вот группа Volosy Ptitz. Которую мы изучим подробнее прямо сейчас.

Изучать, по большому счету, не больно-то есть что: обнародованы у Volosy Ptitz всего-то три песни, написаны — всего-то шесть. Но говорить про эти три песни хочется немедленно. Что играют Volosy Ptitz? Простецкий и даже по-своему примитивный электропоп — но с постоянными подковырками, странностями, деталями, за которые цепляется ухо: то какое-то эхо, то расщепленный до атомов вокал, до сыгранное на синтезаторе гитарное соло. Это, с одной стороны, абсолютно низменно-дискотечная история — с другой, танцпол тут увиден в странной перспективе, полудетской, полуабсурдистской: девушки поют, как садистские стишки читают, и поют про совсем неплясовые вещи — белый пудель, рыбы, птицы, черви, пивная, водка, ну или вот Наташа какая-то непонятная.

Вообще, проще всего описать Volosy Ptitz через названия других — тем более что названия эти будут максимально несочетаемые: с одной стороны, они похожи на Crystal Castles, группы лейбла Chromatics и даже где-то на Gang Gang Dance — с другой, на «Комбинацию», проект «Несмеяна», который эту самую «Комбинацию» выворачивает наизнанку, и — интонационно, да и по текстам — на «Лемондэй».

Абсолютно дикие сближения — но если вдуматься, от одних до других и правда в каком-то смысле полшага, и вот их Volosy Ptitz и делают, причем делают очень обаятельно и кокетливо, будто в классики играют. И на мой личный взгляд, такой modus operandi — один из самых логичных, продуктивных и занятных, какие могут быть в новой постсоветской музыке.

Разумеется, возникает вопрос — кто все это придумал? На всех фотографиях группы фигурируют две девушки, но выясняется, что на самом деле их четверо: двое женского пола — Аня и Ирина, обе с высшим архитектурным образованием — поют и выступают, двое мужского — Карим и Саша, оба уже успели поработать в украинской музыкальной индустрии — пишут песни и делают звук. Все остальное, пожалуй, пусть они расскажут сами: мы созвонились по «Скайпу» со всеми четырьмя, и после сорокаминутного сумбурного разговора, ненадолго прерванного визитом в киевский двор мусорной машины, получился нижеследующий мини-манифест, который вполне можно подписать группой Volosy Ptitz целиком.

«Ира с Аней хотели петь, а с ребятами были знакомы, потому что те делали музыку в другом проекте. Сначала была просьба написать текст к уже готовой музыке — а потом получилось так, что и музыка оказалась другая. Всем понравилось, и мы решили работать вместе. Наши девочки идеально подходят для того, чтобы писать им идеальную музыку для девочек, какой она им видится.

Название — это игра слов. Мы долго собирались совместить какие-нибудь странные слова, подолгу писали варианты на бумажках и случайно из шляпы вытащили эти два слова. И это работает: когда мы отвечаем на вопрос «как вы называетесь?» — «Волосы птиц», у всех сразу улыбка на лице. А писать решили латиницей, потому что так удобнее просто. В серых неразлоченных мобильных нет русского шрифта.

Мы не можем объяснить, почему возникают те или иные ассоциации. Есть, наверное, просто какие-то традиции все-таки на этой территории, — мы, скажем, не избегали традиционных мелодических ходов, принятых в том пространстве, где мы живем. И людям нравятся. Кто-то говорит: «Ну это ж почти как Italians Do It Better»! Ну мы в курсе всех этих Chromatics, что-то нравится. Еще сравнивают с Цоем — но это всегда так: если в песне прямой ритм, сразу ассоциация с Цоем. У нас вот в Киеве выступает группа «Виктор» — надо ее про Цоя спросить.

На Украине сейчас неплохая электронно-экспериментальная сцена. Люди жадно на все реагируют. Бывают выступления каких-то очень ярких современных ансамблей, статусных диджеев. Другой вопрос, что есть проблема: люди ходят за деньги только на какой-то раскрученный бренд и обязательно не из Киева. Вот на Tesla Boy толпами ходят. А если из Киева — только бесплатно.

Сейчас у нас есть шесть песен. Про Наташу, про рыб и птиц, про пуделя, про гипнотизера, медленная песня и про стоматолога. Про стоматолога — отдельная история: она вообще для другого проекта была написана, но девочкам понравилась и подошла. Ее даже купить хотели — местный стоматолог киевский обращался через людей.

Наша цель заключается в следующем: сделать наибольшее количество песен, чтобы вытеснить с рынка ту музыку, которую мы считаем плохой. Сделать мейнстримом другое. Даже необязательно наши песни — а просто что-то другое. У нас все просто, все понятно. Слова понятны. Одна девочка подошла и спрашивает: «Эта песня про наркотики?» Мы отвечаем: «Конечно!» А кому-то кажется, что она вообще про другое. И он тоже прав.

К нам уже часто подходят какие-то дяди, продюсеры и говорят: «Я занимаюсь такой-то группой, давайте переговорим в более тихом месте, предлагаю вам контракт». Еще один известный дядя сказал, что все хорошо, только название другое надо взять. Но мы в такие переговоры не вступаем. Мы хотим каким-то ненавязчивым образом продвигаться. Ротации на ТВ сейчас ничего не решают особо: есть возможность выступать в клубах, есть интернет — этого достаточно, чтобы влиять на прослойку, которая нам интересна. Мы не собираемся жить за счет этого проекта, мы можем работать с той производительностью, которая будет приносить нам радость. Музыка — не та область, которая сейчас должна приносить деньги.

У нас слишком навязчивая реклама и шоу-бизнес. Один из мальчиков работает на студии, где недавно монтировался клип одного шоумена, который решил запеть. Припев песни — его имя и фамилия. В каждом кадре клипа он есть крупно или средне. Так его ребята сейчас занимаются тем, что вырезают других людей из кадра. Чтоб не отвлекали. Мы не хотим быть навязчивыми, не хотим ни в чем таком участвовать.

На Украине сейчас застой. Люди боятся признавать свою музыку — поэтому очень много групп пишут тексты на английском: якобы они так звучат лучше, якобы так более фирменно, якобы английский универсален. На русском просто очень сложно что-то хорошее написать, гораздо сложнее. Но мы считаем, что русский язык — самый лучший. Это язык Пушкина, Лермонтова и Вахтанга Кикабидзе».

Источник: "Афиша", 20.06.2011,