Авторы
предыдущая
статья

следующая
статья

18.10.2021 | Музыка

Последние песни

Рецензия студентки школы культурной журналистики Марии Невидимовой на тренсляцию концерта Парижской филармонии, дирижер Дэниел Хардинг

публикация:

Стенгазета


Текст: Мария Невидимова


Он хранил портрет и дирижерскую палочку Малера, а когда кто-то заговаривал о музыке композитора, по воспоминаниям современников, молодел лицом. Среди нововенцев, для которых личность Малера стала идейным ориентиром, Альбан Берг почитал его до фанатизма. При всей стилистической противоположности оба композитора – поздние романтики, а Берг, по его собственному выражению, романтик еще и «неисправимый». В программу концерта Парижской филармонии вошло последнее сочинение Берга и первый малеровский опус в его жизни.
Концерт Берга «Памяти ангела» считается одним из самых проникновенных произведений в скрипичном репертуаре. Он посвящен Манон Гропиус, рано умершей дочери экс-супруги композитора Альмы Малер и основателя Баухауза Вальтера Гропиуса. Скоропостижная смерть Берга превратила музыку Концерта в реквием не только по умершей девушке, но и по его автору.

Это сочинение написано в изобретенной нововенцами додекафонной технике – одной из главных новаций ХХ века. При использовании додекафонии каркасом звукового массива становится ряд из 12 неповторяющихся звуков в неизменной последовательности, так называемая «серия». Но даже в подобных условиях Берг умудряется выстроить и провести ее так, что эта, казалось бы, строгая звуковая конфигурация приобретает исповедальный тон позднеромантического высказывания. Немецкая скрипачка Изабель Фауст исполнила Концерт в несколько другом ключе, отказавшись от романтической пронзительности. В ее игре, мускулинной и аскетичной, редкие ажитации возникали скорее как внеличностные аффекты.

Исполняя Концерт, оркестр под управлением английского дирижера Дэниела Хардинга шел за солисткой, и когда пришло время Четвёртой симфонии Малера, зазвучал совсем иначе,  продемонстрировав стилистическую гибкость. На смену сдержанности пришло романтическое rubato – имитация свободного музицирования, при которой отклонения от точных темпов не заставляют трещать оркестровую ткань по швам. Такое исполнение можно сравнить с трюками эквилибриста: равновесие его постоянно колеблется и лишь предельный самоконтроль не позволяет упасть. В Четвёртой симфонии композитор в последний раз использовал текст из сборника австрийской народной поэзии Арнима и Брентано «Волшебный рог мальчика», попрощавшись, тем самым, с одним из важнейших источников для немецкого романтизма. Музыку этой симфонии часто сравнивают с лубком: такой эффект дает и камерность, и нарочитая простота ее образов, и вступительная тема колокольчиков-бубенцов, напоминающая о рождественских сказках. Но тихий финал сочинения, песня «Мы вкушаем небесные радости» расставляет все по своим местам. Повествование в ней ведется от лица ребенка, который грезит о лучшей жизни в раю – и все, звучавшее до этого, приобретает иносказательные смыслы, какими обычно и бывают полны сказки. Последнюю часть исполнила камерное сопрано Кристина Ландсхамер. Ее негромкий, по-барочному инструментальный голос с глубоким насыщенным тембром периодически то скрывался за оркестром, то выплывал из него; это удачно обернулось ощущением трансцендентности звучащего.


В программе концерта роль проводника от одного сочинения к другому сыграла скрипичная (а в оригинале флейтовая) пьеса «Doloroso» венгерского композитора, живого классика Дьёрдя Куртага. Это одна из множества его миниатюр, вошедших в сборник «Знаки, игры и послания». В них Куртаг высказывается предельно лаконично и нередко использует стилистические аллюзии. То же происходит и здесь: рассредоточенные тихие звучности чередуются с краткими мелодическими интенциями; Куртаг здесь словно сопоставляет берговские конструкты и малеровские мелодии.


Дополнительно:

Новая венская школа – это объединение композиторов, которое возникло в первой трети ХХ века в Вене. Идеологом Школы был Арнольд Шёнберг, а также его ученики – Альбан Берг и Антон Веберн (композиторы, впрочем, очень разные). Название «Новая венская школа» апеллирует к другому времени – эпохе классицизма, жизни австрийских композиторов Гайдна, Моцарта и Бетховена. Нововенцы, таким образом, назначили классиков Первой венской школой, хотя по сравнению с Шёнбергом, Бергом и Веберном, они не были и не могли быть объединены в какую-либо коалицию. Свою главную задачу нововенцы видели в создании музыки, которая не зависела бы от тяготений между тонами и освободилась бы от этой многовековой гравитации. Додекафонная техника сделала это в какой-то степени возможным. Ее изобретение повлияло на весь дальнейший ход музыкальной истории – вне зависимости от того, обращались ли к ней композиторы или нет. Это был новый тип музыкального мышления, отличный от всего, что сформировали столетия предшествующей музыки. Благодаря нововенцам границы композиторской мысли оказались существенно расширены.

 









Рекомендованные материалы


Стенгазета
20.12.2021
Музыка

Игра для своих

После исполнения музыканты и директор ансамбля Виктория Коршунова свободно беседуют, легко перекидываются шутками с Владимиром Ранневым. Всё это создаёт такую особую атмосферу, которую генерируют люди, собравшиеся поиграть в своё удовольствие, для себя и немного для публики. А как же молодые композиторы?

22.09.2021
Музыка

Не в счастье счастье

Хотя «Комсомольск» лишь наполовину состоит из барышень, его образ вызывающе женственен и здесь не обойтись без сравнений с прекрасными «Колибри». С той разницей, что «Колибри» вернулись из космоса с суровой вестью о том, что Счастья нет, а последний альбом «Комсомольска» - про почти наоборот.