25.04.2011 | Дети / Литература

Через форточку интересней

В издательстве "Самокат" вышел учебник по фантазии, написанный Джанни Родари.

На задней стороне обложки книги Родари «Грамматика фантазии», выпущенной «Самокатом» написано: «может быть, через какое-то время вы придете в издательство с рукописью». Эта аннотация противоречит словам Вадима Левина, написавшего предисловие: «о взрослых, которые освоив приемы Родари, стали бы сказочниками, как-то ничего не слышно». Верить стоит скорее предисловию, хотя и ему не вполне, не так давно в издательстве «Гаятри» вышла книга сказок Марчелло Арджилли, который благодаря общению с Родари бросил карьеру юриста и стал известен своими историями для детей.

Все-таки это не книга рецептов для начинающего детского писателя, она в первую очередь ценна для родителей и педагогов, которые хотят развивать творческие способности ребенка, но понимают, что прибегать к шаблонным системам бесполезно. Развивающие диски и игры часто бестолковы и сделаны без знания детской психологии, а визуально глупы или безвкусны. Не так давно встретила обучающий речи диск для детей с 6 месяцев, одним из первых в словаре было слово «асфальт», а иллюстрировала его фото дорога с трещинами, латками и колдобинами. А главное, никакой диск не заменит общения с родителями, и Родари дает много советов, как сделать, чтобы такое общение было обоюдно интересным и продуктивным.

В чем-то это книгу можно сравнить с «От двух до пяти» Чуковского, но там центральное место занимает анализ детской речи, здесь же охвачены и визуальные впечатления ребенка, и игровые моменты.

Та же страстная защита сказки и фантазии, путаницы и чепухи как благотворного момента, только Чуковский боролся с дошедшим до абсурда соцреализмом, воплотившимся в полной мере в письме читателя, пенявшего писателю за то, что он сделал главным героем своей сказки паразита, разносчика заразы, имея в виду «Муху-цокотуху».

А Родари борется с прагматизмом и циничностью, свойственными капитализму.

Лишь в самом раннем возрасте сказка – это способ успокоиться, слушая одну и ту же историю, которая каждый раз заканчивается одинаково. А заодно и просто подольше удержать возле себя вечно занятого родителя, прося его повторить историю. Но потом сказка может стать эффективным инструментом познания мира, а ребенок – соавтором, творцом. Родари описывает методы работы со сказкой.

Можно спросить - «Что было с героями потом?», после того, как известная всем сказка закончилась. Например, с Пиноккио могло произойти вот что: деревянный мальчишка вдруг понял, что врать выгодно – он напиливал из своего постоянно растущего носа целые штабеля дров и разбогател на их продаже, а потом ему поставили памятник при жизни. Очень жизненно, и придумано ребенком.Можно создать совершенно нового персонажа – в качестве таковых Родари предлагает в одной из глав человека стеклянного, дом которого обит весь чем-то мягким, деревянного, который не тонет в воде, но боится огня, и человека из сливочного масла. Что произойдет с одним, не случится с другим, и так познаются свойства материалов.

Нужная вещь - осовременивание загадок. Мы пользуемся загадками народными, но большинство из них – про ухваты, коромысла, лапти, репу, плетень, и становятся неразрешимы для ребенка. Как бы не хотелось кому-то ходить и сегодня в лаптях, но мобильным все равно не пользоваться сложно, привыкли.

Родари объясняет систему создания образа и предлагает самим выдумывать загадки про современные нам предметы. Начать нужно с простого, отмеченного Шкловским эффекта «остранения», достигаемого Львом Толстым, описывавшим даже обычный диван так, как будто он видит его в первый раз.

Эффетвно также произвести операцию «фантастическое вычитание». Исчезает … солнце, деньги, бумага, водопровод…что произойдет? Взрослые уже насмотрелись фильмов о будущем, но попробуйте ребенка провести самого по этим воображаемым ситуациям, чтобы он проследил все проявления какого-то предмета.

«Сказки наизнанку» - тоже полезно. А вдруг Золушка – «дрянная девчонка, довела до белого каления покладистую мачеху и отбила у смирных сводных сестер жениха»? Не все так хороши, как пытаются казаться, не всегда виноват тот, кого выставляют виновным. То же благотворное недоверие к общеизвестным фактам порождает рекомендация вырезать заголовки из статей и играть, смешивать их и создавая маленькие, в несколько строк истории:

«Купол собора святого Петра,

Раненный ударом кинжала,

Ограбив кассу, сбежал в Швейцарию».

Множество примеров сочиненных детьми историй не просто забавны, Родари объясняет как с их помощью понять, что на душе у ребенка. Из теории советского фольклориста Проппа, выделившего тридцать одну функцию волшебной сказки (некая первооснова, подобие семи нот в музыке), Родари создает детскую игру. Функции записываются на карточках, и дети вытягивают одну карточку, две или три, в зависимости от установленных правил, и сочиняют про нее историю. Слова взрослые, но в ответ на «предписание» или «волшебные дары» ребенок выдаст свое – и по этой ассоциации будут понятны его приоритеты, о чем он мечтает или чего боится.

Но не только о сказках как о тексте говорит Родари. Фантазия нужна и в математике. Сказку Андерсена о гадком утенке можно представить в виде «приключений элемента А», оказавшегося в среде элементов «Б». И вот такая околоматематическая игра «Кто я?» - пусть ребенок у каждого из членов семьи и знакомых спросит это. Ему ответят – «сын, друг, брат, внук, маленький мальчик, сосед». И все это он – первый этап социализации, множественность связей.

Родари предлагает задействовать и театр, но не только как походы на детские спектакли. Иметь дома корзину с ненужной, но достойной внимания одеждой – как костюмерную. Широкая шляпа, черный пиджак, бархатное платье, галстук – реквизит для игр в переодевание, в одиночку или в компании. В группе дети также могут оценивать образ, созданный одеждой, обсуждать его – похоже или нет.

Марионетки или наручные куклы очень хороши, когда ребенок сами ими руководит. Он вживается в образ, и сам может испугаться крокодила, пастью которого двигает его рука. Один педагог, знакомый Родари, завел в школьном театре марионеток куклу, изображавшую учителя, и в импровизациях с ней узнавал, что о нем думают ученики.

Тут надо отметить, что педагог просто пытался устранить свои недостатки, как будто был положительным персонажем писателя Джанни Родари. А вот мстить кукловодам, как у нас в России случалось не так давно, было бы мерзко со стороны прототипа марионетки.

В некоторых вещах, рассказанных Родари, должна быть сделана поправка на время и местность, но он же и подсказывает пути, как справляться с этим валом нового, стартуя от старых сказок. Могут несколько затруднять чтение немногочисленные фрагменты, связанные с важностью рифмы – так как рифмуются у него итальянские слова. Но переводчик максимально облегчил этот момент. Есть ссылки на Фрейда, но не до маниакальности. И есть отзвуки его политических пристрастий – все-таки он был коммунистом, что не мешает многим, жившим в СССР и испытывающим к коммунизму отвращение, любить Чипполино и Джельсомино. Однако и тут он, итальянский коммунист, не совершает ошибки обожествления, «дедушка всех советских детей» у него появляется в одной короткой главе и превращается в «дедушку Ленина». И вот у Родари: «дети, и среди них Володя Ульянов, будущий Ленин, любили лазать в окна, вместо того, чтобы ходить через дверь», а дедушка им не запрещал, только поставил под окнами скамейки, чтобы лазить было безопасней и легче.

«Прививая вкус к вымыслам, мы помогаем детям проникать в действительность через окно, минуя дверь. Раз это интереснее, значит, и полезнее». Надо думать, что издатели были согласны с этим высказыванием, поместив на обложку фото ребенка, высовывающегося из маленького чердачного окошка.

Если не запрещать детям фантазировать, то они вовсе необязательно станут коммунистами. А если запрещать – то почти точно станут сатрапами, солдафонами и тиранами.