17.10.2009 | Концерт

Гул затих

Massive Attack в Лужниках

Сначала был барабан — гипнотически-властный, как будто отмеряющий неумолимый ход времени. Потом навалился бас, сулящий тяжелую параноидальную дрему. Потом на экране из цветных прямоугольников начали складываться слова о свободе, равенстве, братстве и их отсутствии в современ ном западном мире. Потом запел женский голос — глубокий, грудной и страстный. Потом к нему присоединился мужской — глубокий, грудной и опасный. Потом был дрожащий ямайский напев и нервный шепот; гитарные нарывы и резкие движения вертушек. А потом из сумрака вышел Роберт Дель Наджа, одетый в белый пиджак, просиял улыбкой маньяка и проговорил в микрофон: «Как вы уже заметили, сегодня мы играем много нового». Примерно такими явились Massive Attack прошлым летом в Петербург — примерно такими, скорее всего, они покажутся и в Москве.

Трики жаловался, что на отчисления от альбома «Blue Lines», где он поучаствовал своим хриплым словом и темным делом, он смог безбедно просуществовать два года — в результате че го все это время провел, беспрестанно укуриваясь и напиваясь; именно образовавшееся в результате такого образа жизни угрюмое напряжение сдетонировало потом на пластинке «Maxin quaye».

Будущий мозг Portishead Джефф Барроу на «Blue Lines» помогал звукорежиссеру — и тоже мотал на ус. Про остальных подвижников трип-хопа и говорить не приходится. Большое видится на расстоянии, и из сегодняшнего дня уже очевидно, что группы важнее Massive Attack в 90-х попросту не существовало. Гранж, бритпоп и построк по мере сил закрывали тему гитар; электронная музыка быстро пережила расцвет и крах собственных претензий на мировое господство — а трое ленивых любителей марихуаны из Бристоля придумали звук, отголоски которого продолжают прорастать до сих пор. При всей заявленной массивности музыка MA скорее была музыкой отказа. Весь шедший в Британию импорт они лишили ключевых, казалось бы, составляющих, тем самым радикально переменив знаки: хип-хоп в отсутствие бравады, соул в отсутствие эстрады, грув в отсутствие вечеринки, вибрации в отсутствие позитива. В 80-х люди с прозвищами Дэдди Джи, 3Д и Гриб ездили по Британии в составе саундсистемы The Wild Bunch (откуда вышел еще и будущий продюсер Мадонны Нелли Хупер) — в 90-х они, по сути, перепридумали роль диджея, из массовиков-затейников превратившись в режиссеров: недаром трип-хопом так охотно до сих пор озвучивают всевозможные титры, недаром на сочинения Massive Attack были сняты несколько лучших клипов на земле. Электроника прошлого десятилетия была сильно завязана на функциональности и синтетических стимуляторах — Massive Attack предпочитали стимуляторы естественные, а функциональность изъяли вовсе, благодаря че му и обеспечили себе не только славное прошлое, но и будущее без ностальгии. Мудрый негр Дэдди Джи однажды заметил, что Massive Attack играют «музыку, под которую не танцуют, а едят», и каждый понял этот тезис по-своему: вам известна другая группа, которой в равной степени обязаны сочините­ли дабстепа из Южного Лондона и владельцы московских ресторанов для среднего класса?

Впрочем, это и так все знают — и в настоящем случае это по боль шому счету неважно. Потому что в лице Massive Attack (в отличие, скажем, от равных по рангу Depeche Mode и U2, будущих московских гастролеров) к нам едет не великая группа, а живая группа. Существенно не то, что Massive Attack «были», а то, что они есть.

В прошлом году в петербургском парке многие обомлели: что они играют? Почему хрестоматийная «Teardrop» звучит так блекло в сравнении с этими непонятными, новыми, гулкими, разреженными, темными вещами? За 10 дней до московского концерта у Massive Attack выходит новейший EP, где вокалист TV on the Radio Тунде Адебимпе под дождливое фортепиано пропевает возвышенную молитву, а голос бывшей подружки Трики Мартины Топли-Берд (она, к слову, тоже приедет с группой в Москву) летит над волнами цифрового шума. После сделанного Дель Наджей в одиночку зыбучего и муторного диска «100th Window» Massive Attack поспешили похоронить; теперь ясно, что они, как принято выражаться в таких случаях, не умерли, а просто вышли покурить. Тот же Дель Наджа когда-то давно произнес сакраментальную фразу: «Если какая-то вещь вообще заслуживает того, чтобы ее делали, она заслуживает того, чтобы ее делали медленно». Сердце группы Massive Attack бьется, просто бьется оно, как тот барабан в песне «Angel»: ровно, властно, как будто сопротивляясь неумолимому ходу времени. Доктор Хаус определенно заинтересовался бы этим феноменом. 

Источник: "Афиша", 29.09.2009,