26.05.2009 | Диски

Спаниель несчастный

Очень английский альбом — в плохом смысле

Развелся с женой. Осел в Париже. Обзавелся галстуком — в дополнение к костюму. Отрастил усы и бороду — отчего стал похож разом на героя фильма Уэса Андерсона и на петербургского музыкального пересмешника из Padla Bear Outfit. Сохранил все то же субтильное и долговязое телосложение. Тело Джарвиса Кокера разложено на обложке его нового альбома по диагонали: в левом верхнем углу — ноги, в правом нижнем — ­зна­комая очкастая голова. Портрет хорош, годится для кино.

Бывший штатный сладострастник бритпопа (в роли ­фронтмена группы Pulp), томный пошляк с поволокой в ­го­лосе, Джарвис Кокер записал пластинку, простую как две копейки — и стоящую примерно столько же.

«Further Complications» — это эстрадный панк с придыханиями и жужжащий глэм с завываниями. Очень шустрые сочинения, которые становятся на что-то похожи, только когда замедляются — см. ­саморазоблачительную «I Never Said I Was Deep» и два ­за­ключительных номера. Шумная и довольно назойливая рок-­музыка, похожая то на The Offspring, то на группу «Зоопарк» эпохи упадка, а в иные моменты — и вовсе на группу «Звери» («Homewrecker!» с возмутительным соло на саксофоне). Здесь есть песня «Кавказский блюз», песня «Fuckingsong», финальный медляк, построенный на семпле из апостолов нового диско Glass Candy, — и почти нет ясно различимых мелодий.

Это очень английский альбом — в плохом смысле: здесь в полной мере проявлено островное пижонство, какая-то ленивая надменность. Единственное, чем Джарвис Кокер по-настоящему напоминает здесь себя прежнего, того, на кого хорошо было равняться застенчивым мальчикам, того, с кем хотелось лечь в постель бесстыжим девочкам, — так это то обстоятельство, что его фамилия по-прежнему кажется однокоренной слову cock.

«Further Complications» — очень плотский альбом: про секс в голове, про секс с головой, про секс на устах, просто про секс.

Даже хрестоматийные возгласы «йе-йе-йе» здесь, кажется, подразумевают сцены вполне определенного характера. Даже дежурные каламбуры и бонмо касательно экзистенциальных пустот, заполняемых в магазинах, и глобального потепления будто бы маскируют марширующую похоть.

Велик соблазн обелить героя детства и юношества, списать неудачу (а это, конечно, неудача) на записывавшего альбом продюсера Стива Альбини, любителя резких аккордов и молотящих барабанов, по-прежнему работающего стахановскими темпами. Велик соблазн — но не стоит: да, «Further Complications» выиграл бы, если заменить гитары оркестром, но пес­ни-то лучше не станут; плюс ко всему, Альбини, согласно сво­им установкам, всего лишь четко зафиксировал то, что ему сыграли, и обвинить его можно разве что в том, что он вовре­мя не ударил Джарвису по шаловливым рукам. Дело, по всей видимости, в другом. С той поры, как Кокер огласил миру свои нетленки («Babies», «Common People» и так далее), сменил пластинку, побаловался ерундой, пропал и вернулся, в нем много кого хотели видеть. Нового Моррисси — ну да, песни про толстых детей и матерные проклятия в адрес власть имущих, насмешки над собственной робостью как краеугольный камень эстетики. Нового Скотта Уокера — ну да, Джарвис получил от него почти официальное благословение и, казалось, готов был стать возвышенным летописцем фрустраций нового века. Да кого угодно — нового Боуи, нового Элвиса Костелло. После «Further Complications» самое время вспомнить, что

Кокеру, вообще-то, исполнилось 45, того же Моррисси он младше всего на пять лет — и, в сущности, за душой у него по-прежнему нет ничего, кроме яркого прошлого, разъедающей песни самоиронии, объемного багажа светских непристойностей и голоса, умеющего озвучить их так, чтобы не было стыдно.

Не так и мало, но в его возрасте поздновато пытаться влезть в чужую шкуру — равно как и предлагать переспать каждой встречной: смотрится уже не столько смешно, сколько неприятно. Задор, с которым Джарвис бросается в омут конвейерного мускульного рока, на каком-то интуитивном уровне понятен — но на «Fur­ther Complications» он более всего похож на университетского профессора, который отпускает сальности вслед симпатичным студенткам, прекрасно понимая, что никто из них ему никогда не даст. Печальное зрелище, жалкое. Если это портрет, то портрет того, кем ты не хочешь стать, когда вырастешь.

Источник: "Афиша", 11.05.2009,