06.10.2005 | От копеечной свечи...

Как филантроп по воду ходил

или Повесть о роли крючкотворства в становлении гуманитарного права

В мае 1859 года чиновники французской колониальной администрации окончательно отказались удовлетворить просьбу швейцарского предпринимателя Анри Дюнана. Огромное дело шло под откос.

Приехав в Алжир в 1855 году в качестве служащего частного банка, энергичный швейцарец взял в концессию 77 гектаров плодороднейшей земли в долине пересыхающей речушки Джемиля и выстроил на ней мельницу. Вскоре при поддержке почтенных женевских обывателей, среди которых род Дюнанов был на хорошем счету, Анри преобразовал свое дело в акционерную «Мукомольную компанию Мон-Джемиля» с капиталом 500 тысяч франков, что по тем временам было весьма солидной суммой. Через два года благодаря успешному выпуску новых акций капитал компании удвоился.

Все шло превосходно. Оставалось получить разрешение властей на пользование водой, без которой водяная мельница - не мельница, а стричь купоны было, мягко говоря, затруднительно. Подходящий источник располагался неподалеку на казенных землях. Но тут бюрократы заартачились.

Дюнан бесполезно просиживал штаны в алжирских «инстанциях», а в мае 1859 года ему решительно заявили, что водоотводное дело может разрешить своей властью только сам Наполеон III.

Ответ по существу означал отказ категорический и бесповоротный, поскольку «император французов» был в этот момент сильно занят вдали от столицы – совместно с Гарибальди он выбивал из Северной Италии австрийцев. Но Дюнана такой пустяк остановить не мог, и он немедленно отправился прямо на Апеннинский полуостров.

Императора он настиг в среду 24 июня около небольшой деревушки Сольферино. Встреча, однако, не состоялась. Дюнана угораздило добраться до французского войска в разгар решающей битвы, в которой сошлись с обеих сторон 320 тысяч бойцов.

Самого побоища Дюнан не видел, но, приближаясь к месту, стал свидетелем чудовищной жестокости тогдашней войны. Плотность ружейного и артиллерийского огня в то время уже практически достигла современного уровня, а генералы по старинке продолжали гонять войска «плотными колоннами». Потери были громадные. Под Сольферино за 15 часов боя обе стороны совокупно потеряли до 10 тысяч убитыми и около 30 тысяч ранеными. Участь раненых особенно потрясла Дюнана. Помощь оказать им было некому. Санитарной службы практически не существовало. В тогдашней армии, что характерно, ветеринаров было на порядок больше, чем хирургов, каковых обреталось под Сольферино аж девять персон.

Дюнан собрал добровольцев из окрестных деревень и трое суток как мог облегчал муки раненых, причем из обеих противоборствующих армий без разбору. Революционная идея не сразу встретила понимание и Дюнану не раз приходилось останавливать итальянцев, норовивших выбросить раненых австрийцев из церкви, занятой под временный лазарет. Во время одной из таких попыток он нашел убедительную формулу, пронявшую даже неграмотных крестьян: Tutti fratelli - «Все братья».

Опыт Сольферино перевернул все планы Дюнана. Он отправляется в Женеву и пишет книгу «Воспоминания о Сольферино». Помимо собственно душераздирающих подробностей страданий раненых в брошюре содержался призыв ко всем правительствам согласиться на создание международного частного общества для помощи раненым и больным воинам всех вовлеченных в какой бы то ни было конфликт сторон, гарантировав неприкосновенность его добровольным служителям. Брошюру в ноябре 1862 года Дюнан разослал своим многочисленным друзьям - филантропам, видным военным, политикам и владетельным особам. Успех был полный. 9 февраля 1863 года Женевское общество поощрения общественного блага приняло решение создать комиссию из пяти человек для изучения возможности претворения идей Дюнана в жизнь. Комиссия образовала «Международный комитет по оказанию помощи раненым» и разослала правительствам всех европейских государств приглашение на конференцию по этому животрепещущему вопросу. 22 августа 1864 года в Женеве представители 12 стран подписали конвенцию о раненых воинах, признав нейтралитет раненых и всех кто оказывает им помощь. Защитным знаком попечителей о раненых, в уважение заслуг швейцарца Дюнана, был принят обращенный швейцарский флаг – красный крест в белом поле. Так образованием общества Красного креста по почину Анри Дюнана началась эпоха международного гуманитарного права.

Дюнан, безусловно, был по тогдашней формуле истинным «другом человечества». Он, собственно, и в Африку отправился в надежде пресечь процветавшую там работорговлю. Подумывал он и об организации еврейских поселений в Палестине и даже об устройстве всемирной общедоступной библиотеки. И скорее всего благотворительная деятельность Дюнана приняла совсем другое направление, если бы французские колониальные чиновники были более сговорчивы.

А воды Дюнану все-таки не дали. Друг человечества был в 1867 году признан банкротом и два десятка лет вел жизнь нищего бродяги. Его даже числили умершим, пока дотошный журналист не обнаружил его – тяжело больного - в маленьком деревенском приюте в родной Швейцарии.

Источник: Специально для Стенгазеты,