09.11.2007 | Арт

О (без)духовном в искусстве

Номинанты Премии Кандинского на "Винзаводе"

Итак, свершилось. Новоиспеченная премия Кандинского в области современного искусства,   о которой полгода судачили в российских художественных кругах (было о чем - общий бюджет проекта равняется беспрецедентным 600 тысячам евро), обрела зримые очертания. В двух гигантских залах на территории арт-центра "Винзавод" открылась выставка произведений художников, прошедших в финал конкурса, организованного культурным фондом "АртХроника" при поддержке "Deutshe Bank". Во время работы выставки в середине ноября международное жюри (интернациональный состав экспертов - это тоже характерная и уникальная особенность начинания) объявит победителей в трех номинациях: "Художник года" (награда - 40 тысяч евро), "Медиа-арт проект года" (10 тысяч), "Молодой художник года" (проживание на вилле Романа во Флоренции). Будет и приз зрительских симпатий, так что посетитель выставки тоже может повлиять на судьбу экспонентов.

Но даже тому, кто не захочет голосовать в Интернете и путем SMS-послания, все равно советую добраться до "Винзавода". Выставка - этакое summary российского искусства последних двух лет.

В экспозиции не выдержана логика номинаций, и молодые художники перемешаны с мэтрами (только медиа-арт, то есть видео- и компьютерные проекты, переведен в темный подвальный этаж). Поэтому путешествие по выставке является плутанием по лабиринту генераций, стилистик, технологий и идеологий. Некое вольное листание сводного каталога по итогам сезона. (Приглашенный экспозиционер, молодой, но модный архитектор Борис Бернаскони, попытался продумать жесткую логическую схему, но столкнулся с сопротивлением авторов. А выкрашенные в грязно-салатовый цвет "жэковские" стенды в самом деле не годятся для артефактов, коим для фона подобает или кирпичная грубость, или стерильная белизна.)

Это, конечно, не выставка, а нестрогий отчет о проделанной арт-сообществом работе. Где гигантомания группы "АЕС+Ф" (футурологическая компьютерная фреска и дорогущая фарфоровая скульптура по ее мотивам) соседствует с конструктивистскими лаконичными архитектурными фантазиями Юрия Аввакумова. Где ржавая вязь элегантных металлических объектов Дмитрия Гутова под названием "Забор" подкреплена снимками Георгия Первова с реальными заборными граффити брутального содержания. Где цветная маньеристическая фотоэпопея "Ужин в Эммаусе" на евангельскую тему Рауфа Мамедова вывешена параллельно с минималистскими черно-белыми фотографиями радикала Антона Литвина, на которых развевающийся российский триколор похож на фантастический цветок. Или где, наконец - хотя примеры можно множить, - масштабные по формату и экзистенциальные по духу псевдореалистические картины Дианы Мачулиной о суетности всякого человеческого желания и поступка дополняют компактные холсты Екатерины Белявской про Красную Шапочку, больше похожие на психоделический комикс (два последних автора - наиболее любопытные в номинации "Молодой художник года").

Эти пары наличествуют в сумбурной и объемной экспозиции, я вычленил их наобум, обосновал близость от противного на свой страх и риск. Понял, что сложилось (а Бернаскони все-таки удалось!). Но в целом же логику выставки следует искать каждому зрителю самостоятельно.

Знаю, что многие неподготовленные тут же объявят произведения "кризисом безобразия" и торжеством бездуховности. Но ведь для них и Василий Кандинский, чьим именем премия названа, является лишь автором каких-то кляксовидных разводов.

Тем не менее классик авангарда сочинил в свое время трактат "О духовном в искусстве". Так что, может, мы имеем дело с очередной реинкарнацией духовного? А Дух веет, где хочет. И оттого нечего даже искать логику в нынешнем коллективном памятнике современному искусству России.

Источник: "Культура" № 44, 08.11.2007,