Авторы
Первой премьерой очередного сезона Большого театра станет новая постановка оперы Чайковского «Пиковая дама», которую готовят в Большом театре режиссер Валерий Фокин и дирижер Михаил Плетнев. Каким бы ни оказался спектакль, поводом для сенсации он уже послужил. Михаил Плетнев, практически не дающий интервью, встретился с журналистами и рассказал о своей работе над спектаклем.
В роли дирижера-постановщика оперного спектакля Михаил Плетнев выступает впервые. Шутку о том, на что он рассчитывает, сделав ставку на «Пиковую даму», Плетнев отпарировал, заявив: «Ставку надо делать на туза».
Музыкант решительно отмежевался от попыток поставить эту работу в ряд с новым «Борисом Годуновым» и «Евгением Онегиным» Большого театра. Он отметил, что не видел этих спектаклей и не собирается вносить никакого вклада в попытки по-новому интерпретировать классику. «Я стараюсь, чтобы музыка Чайковского звучала так, как она должна звучать», - подчеркнул Плетнев.
О работе с режиссером Валерием Фокиным Плетнев сообщил: «Его трактовка лишена внешних эффектов ради эффекта, она достаточно графична. Каждое движение, которое он просит, обусловлено музыкой».
Об исполнителях главных партий Михаил Плетнев высказывался осторожно. Он отметил, что у Бадри Майсурадзе, назначенного на партию Германна, красивый голос, и похвалил усердие другого исполнителя Германна - Романа Муравицкого. Исполнительниц партии Лизы - Екатерину Щербаченко, Татьяну Моногарову и Нину Поповскую Плетнев лишь назвал. Зато о Елене Образцовой (Графиня) сказал: «С ней проблем нет никаких. Она профессионал высочайшего класса».
Оркестр Плетнев не обидел. «Поначалу было ощущение разрозненного коллектива, - признался он. - Сейчас мы приближаемся к единству. Музыканты очень хорошие, но посадка неудобна. Первые скрипки не звучат, если сидят там, где обычно». Проблемы «как сесть» Плетнев объяснил акустикой Новой сцены Большого театра. «Удовольствия от акустики я там не получаю никакого», - сказал он. На вопрос, какие концертные залы Москвы кроме Большого зала консерватории хороши по акустике, он ответил: «Никакие». Когда у музыканта поинтересовались, было бы ему легче работать на старой, настоящей сцене Большого, Плетнев признался: «Да, конечно же, легче. На той сцене, которой нет и никогда не будет. Если наши люди в наше время берутся за такую вещь, как ломать Большой театр, то что из этого получится, я не хочу даже говорить. Уже столько было примеров…» Примеры реконструированных театров "Ковент-Гарден" и "Ла Скала" его не вдохновили. «Это не у нас», - подчеркнул Михаил Плетнев и добавил, что в "Ла Скала" после реконструкции стало хуже. Музыкант напомнил: театр "Ла Скала" был разрушен бомбежкой во время войны, а Большой пережил ее и до нынешней реконструкции сохранялся как целое. «Я бы ничего не трогал. Простояло бы еще 200 лет», - убежден Плетнев. На замечание о значимости его мнения он продолжил: «Там большие деньги, мое мнение никого не интересует». И добавил еще несколько абсолютно цензурных и от того гораздо более впечатляющих слов, которые тут же попросил все-таки не публиковать.
Корреспондент «Газеты» поинтересовался у музыканта, что в «Пиковой даме» Чайковского близко лично ему. «Не думал об этом, - признался Плетнев. - Но главное, чтобы раскаяние Германна вызвало сильные эмоции. Слезу». Вообще о партии Германна Плетнев высказался наиболее развернуто. «Многие привыкли петь напролом, быстро и громко, а в этой партии так не годится. Тут в музыке много актерских состояний, нужно много красок, вокальных приемов. Не могу сказать, что меня впечатлила хотя бы одна постановка «Пиковой дамы». Мне всегда казалось: музыка намного богаче, чем то, что я вижу». Он посетовал, что в исполнении самых лучших Германнов есть известное однообразие: они поют просто красивым звуком. Главное, что Плетнев хотел бы услышать у исполнителя партии Германна, - ощущение, будто в этом персонаже два разных человека, что временами устами Германна говорит дьявол.
Отвечая на вопрос корреспондента «Газеты», вспоминаются ли ему постановки, где музыкальная и сценическая часть были бы, на его взгляд, достойны друг друга, Плетнев назвал репертуар Большого театра 1950-х годов, прежде всего знаменитого «Бориса Годунова».
Когда речь зашла о том, что его вообще раздражает в работе, Плетнев перечислил лень, нерасторопность и равнодушие. Настоящей премьерой музыкант посоветовал считать третий спектакль и уточнил, что будет дирижировать всеми представлениями своей «Пиковой дамы», не предполагая готовить себе замену.
В традиционном варианте либретто правда о гендерной принадлежности Леоноры, переодевшейся в Фиделио, чтобы вызволить своего мужа из тюрьмы, выясняется лишь в конце. У Кратцера Леоноре трудно скрывать свою женскую природу, и на фоне актерской статики остальных героев, она постоянно ерзает: «Что, черт возьми, происходит» и «Боже, как неловко» – ответила бы она на любовные притязания Марселины, если бы ей не нужно было петь текст начала XIX века.
Почти во всех положительных отзывах о постановке как большой плюс отмечается её иммерсивность. Во время действия видишь только один, да и то замыленный и банальный приём – лениво направленный в зрительный зал свет поисковых фонарей, остальное же время наблюдаешь мерный шаг часовых вдоль зрительного зала. И всё это где-то там, на условной театральной сцене, с игрушечными автоматами и в разработанных художниками костюмах.
