12.03.2007 | Нешкольная история

Как все начиналось. Часть 3

История Мончегорского храма преподобного Трифона Печенгского. Работа одиннадцатиклассниц из Мончегорска

АВТОРЫ

Алешинцева Мария, Никитина Татьяна, Уральцева Мария - на момент написания работы ученицы 11 класса гимназии № 1 г. Мончегорска Мурманской области.

Работа получила 3-ю премию на VII Всероссийском конкурсе Международного Мемориала "Человек в истории. Россия - XX век".

Научный руководитель - Е.А. Зубкова

Инициаторами создания храма стали Валентина Васильевна Осинникова и Олимпиада Андреевна Кондакова.

Нам было важно выяснить, как все началось, как эти разные люди, ранее незнакомые смогли найти друг друга и объединиться в общем стремлении создать Храм.

От Олимпиады Андреевны мы узнали, что с Валентиной Васильевной она познакомилась у Марии Ильиничны – соседки по дому, на квартире  у которой женщины нередко собирались, чтобы помолиться, почитать религиозные книги, ведь другой возможности тогда в Мончегорске не было.

«Я с Валентиной Васильевной познакомилась у Марии Ильиничны, она жила в другом подъезде, сейчас уже умерла. У меня, когда взяли этого малого-то в армию, мне стало скучно, а Мария: «Тоже ну приходи, почитаем хоть чего нибудь, почитаем приходи. Приду к ней, почитает она мне, тут поговорит. И Валентина-то Васильевна и пришла… Вот Валентина Васильевна меня побудила, давай-ка. Ну, я довольна этим, конечно, спасибо ей, что она меня тут приручила. И мы все с ей на пару эти годы строили все, пробивали все».

Надежда иметь свой храм в Мончегорске никогда не оставляла верующих людей, это было их душевной потребностью. Но осуществить свою мечту смогли только тогда, когда с началом перестройки начало меняться отношение к церкви со стороны государства.  

Идея построить храм воодушевила Олимпиаду Андреевну. К её великой радости, снова появилась возможность быть полезной. «Для меня удовольствие это. Очень, я обрадовалась еще даже, что ну-ка будем храмик строить. Это очень нужно» (Олимпиада Андреевна). Долгое время верующие, чтобы попасть на службы, вынуждены были ездить в Мурманск или в Кировск, куда добраться не всем было под силу.

Мысль о создании храма здесь, в Мончегорске, у них была давно. Они даже обращались по этому поводу с заявлением в горсовет, но не смогли найти понимание и поддержку со стороны местной власти.

О первых  их попытках рассказывает Анна Яковлевна Пашинская: «Клавдия Николаевна Новикова пришла ко мне первая и говорит: «Я написала такое заявление в горсовет». Я прочитала и говорю: «Слушайте, а вы за какой храм просите?» Она: «Как за какой?» Я: «А может вы, секта какая!» Это я ей подсказала, что нужно слово «Православный» обязательно вставить, говорю: «В ваше заявление вставляйте слово «Православный храм». Мы есть православные! Потом мы с ней ходили. Мария Ильинична Тимошенко ходила с нами. Раз пять мы или шесть ходили в горсовет».  Именно стараниями этих нескольких женщин и было положено начало.

Городские власти с решением не спешили. Идея постройки храма, их не вдохновляла. Заявление принять не отказывались, но всё время откладывали в долгий ящик.

А для просителей тогда это хождение по инстанциям, было не только хлопотливым и утомительным делом, но требовало известной доли смелости, грозило неприятностями на работе. «Собирали первый раз ещё до тысячелетия крещения Руси, составляли списки, всё, а вот какая сила Господняя! Без благословения, без воли Божьей ничего не могли сделать. Подавали списки в горисполком, а их наказали. Вызвали самых рьяных, первых, и унизили на работе. Второй раз они написали заявление, им сказали, соберите деньги, принесите сюда. Они собирали опять списки и деньги собирали, принесли туда в горисполком, и ни слуху, ни духу» (Валентина Васильевна).

А в 1988 году отправилась Валентина Васильевна с дочерью в Пюхтицы в Свято-Успенский женский монастырь, где и было получено благословение  на создание храма. Дело сдвинулось с мёртвой точки. Приступили к сбору подписей.

Для получения разрешения на строительство требовалось собрать не менее трехсот подписей желающих открыть храм. Стали ходить по домам.

Многие люди подписывались, но были и сомневающиеся, которые уже и надеяться перестали,  считая усилия напрасными. Некоторые отказывались сразу, а кто-то из страха и в квартиру не пускал. «Начала по квартирам ходить, там говорят: «Да уже списки собирали, толку никакого», я говорю: «Это дело ваше, хотите – подписывайтесь, хотите – нет. Поехала в Мурманск, к настоятелю Свято-Никольского храма благочинному отцу Георгию (Козаку) говорю: «Благословите нас на храм списки собирать. Сколько нам нужно человек набрать, чтобы нам разрешили здесь построить храм?» Он говорит: «Чем больше, тем лучше». Благословил, и мы пошли собирать. Может, человек триста, а может, и больше было. Мне помогали, собрали список, написали заявление правильно, а тут наши бабки говорят: «Мы подали уже заявление», Мария Ильинична, Анна Яковлевна. Я говорю: «То, что вы подали – это ерунда, пойдёмте», - (Валентина Васильевна).

Собрав списки, женщины снова отправились в горисполком, и добились приема у  заместителя председателя горисполкома Митрягина.

«<…>вот и снова нас собралось туда, я не знаю, шесть или семь человек в горисполком. Пришли, этот Митрягин был тогда: «Ну, что пришли?» Я говорю: «Мы пришли насчёт открытия храма», он говорит: «У меня уже здесь заявление есть, вот бабушки подавали». Я говорю: «Знаете что! Это у нас новое заявление». Он думал, что сейчас отыграется, оно и видно было, его такое настроение. Я говорю: «Вот, пожалуйста, у меня документы, заверенные у секретаря, один экземпляр вам, другой мне. И вот триста с лишним человек подписались». Он уже, ага, тут уже серьёзно, уже сразу и лицо другое сделал. В течение пяти месяцев это рассматривалось, месяц здесь, потом месяц они посылали в Мурманск, оно просто лежит, потом отправляют в Москву». Так общими усилиями и стараниями они добивались разрешения на строительство храма.

***

Первой трудностью, с которой столкнулись женщины, было отсутствие денег. Деньги Олимпиада Андреевна собирала у людей вместе с Валентиной Васильевной. Ходили по домам, беседовали с людьми, просили пожертвовать на храм, кто сколько может и, кроме того, и свои средства уходили на строительство.

А люди иногда боялись их и в комнату пускать, но несмотря на это ходили, собирали. «Трудно, конечно, собирали копейки, свои и деток трясли, дайте копеечек. И кто, сколько мог, столько давал, но очень было трудно тогда в то время». 

Были люди, которые помогали, но были и те, кто не только не помогал, но и смеялся над их начинаниями, говорил, что ничего не получится. Особенно обидны были реплики прохожих, которые из праздного любопытства интересовались. «Потому, что все посмеивались над нами. Не то что соседи, а те, кто мимо ходили. Придут, посмотрят, похохочут над нами, отойдут, дальше ничего у вас не получится» - (Олимпиада Андреевна). «Вон гляди, дураки вологодские работают» (Виктор Шестериков).

Такое отношение к созданию храма было результатом того, что в течение долгих лет люди жили в безбожии. Всё это было следствием государственной политики, в течение ряда лет запрещавшей церковь. «Пособирали денежки, надо, как то, где-то выискивать место. Место тоже ходили с Валентиной Васильевной искали вот. Отхлопотала она тоже вот это домик маленький вот. Барачик такой был, на Монче (поселок, теперь южный район). Отхлопотала, стали ремонтировать. Кое ломать, кое делать, так вот. Стали завозить понемножку, и материалы закупать» - (Олимпиада Андреевна).  

Здание было настолько старое и ветхое, что по началу трудно было представить, что его возможно перестроить, и превратить в храм.

«И вот, когда, Козак-то (Благочинный южного округа отец Георгий Козак), из Мурманска приехал… вначале он не поверил, думал, что хорошее здание, а когда приехал, посмотрел дом и уехал, с тем, что ничего тут не будет, когда посмотрел дом. (Валентина Васильевна) Ее слова подтверждают и Олимпиада Андреевна «Даже сам  отец  Георгий Козак с Мурманска говорил потом, что не надеялся, что у вас здесь чего-то будет» - (Олимпиада Андреевна) и Любовь Михайловна «Потом купили этот дом, в который Владыка приезжал. Он, конечно, не в таком состоянии был, нехороший».

Да, здание было действительно очень старое, ветхое, и работы предстояло очень много.

Это был старый барак, из которого  жильцов выселили по причине плохого отопления – была всего одна печь.

Этот барак для храма брать не очень-то хотели, надеялись, что дадут другой, получше: «Мы хотели другой барак – первый, с которого начал строиться Мончегорск. Там как раз на горе, и у озера – неплохое место, красивое, а нам дали, предложили другое место, его не очень хотелось. Но вот, пришлось, значит, так надо было. Вначале хотели продать нам этот домик, а у нас ни гроша, ну а потом всё-таки говорим: «Ну что, он уже разваленный дом, а вы с такой дряхлины берёте деньгами, а откуда у нас! У нас нет денег». Слава Богу, лесхоз хороший был. Сначала директор сказал, что пока не отдаст, потому что нет документов. - Мы не имеем права. Я говорю: «Разрешите, пожалуйста,нам, мы начнём строить потихоньку, а заметят, мы скажем, что вы здесь ни при чём». Тогда он отдал нам ключи от барака, сказал: «Ладно, мы вам так дарим», и мы стали работать, выдалбливать стены и всё внутри, потихонечку, чтобы там не шуметь. А потом, думаем, у нас работа будет какая-то сделана. Дальше будем работать, когда дом совсем отдадут. (Валентина Васильевна) Трудности еще больше укрепили желание, во что бы то ни стало, довести начатое дело до конца, и веру в то, что всё получится. «А мы с Валентиной Васильевной думаем: «Всем чертям назло сделаем. Пусть не такой как надо уж, какой положено» - (Олимпиада Андреевна) Да и времена тогда были другие. Если сейчас Православие все более ощутимо становиться частью духовной жизни, на восстановление и строительство церквей и храмов жертвуют богатые спонсоры, то раньше этого не было. Тогда все приходилось пробивать самим, всё приходилось добывать своими силами.

«Дак нам не из чего делать то, денег то не дают, неоткуда. Это сейчас отец Иоанн пойдет, так миллиончик-то и подкинут. А тогда никто ничего не подкинет» - (Олимпиада Андреевна).

***

Документы оформляла Валентина Васильевна. Она тогда даже не знала, с чего начинать, как что делать и поэтому нередко обращалась за советом в Мурманск. «Какие вопросы неясные, звонили туда, расспрашивали, как помочь, что сделать. К благочинному отцу Георгию Козаку Мурманскому обращалась, ездила туда, он подсказывал, как и что, правильно чтобы сделать. Ну и 29 уже декабря (1988год) мне сюда позвонили, что документы утвердили. А 6 января, я как раз туда приехала в Мурманск на службу Рождества Христова, и там как раз был уполномоченный, и он сказал, что документы пришли, вас утвердили» - (Валентина Васильевна).

Немаловажную роль здесь сыграло ещё и то, что всё это происходило в 1988-89 годах. Началась «перестройка», подули «ветры перемен» и именно в этот год отмечалось событие всемирного значения - тысячелетие крещения Руси князем Владимиром. И неизвестно, дали бы разрешение на строительство, если бы его запросили, скажем, двумя годами раньше.

«Конечно, священника пока у нас не было, мы сами своими силами все начинали строить, стены ломали.(Валентина Васильевна) Так было положено начало, а через некоторое время приехал Благочинный отец Георгий Козак из Мурманска и был приятно удивлен первыми успехами, одобрительно отозвался о трудах. «Опять он приехал, тогда смотрит: «Да дело у вас есть, а по честному, -  говорит, - я даже не ожидал, что у вас что-то здесь будет». Вот так мы начали строить» - (Валентина Васильевна). Настоятеля в храм назначили  не сразу. <…> «А после этого здесь Казак (Благочинный отец Георгий Козак) был, отец Никодим, иерей Стефан. Они посмотрели, но и после этого Казак не сразу дал  добро, а постепенно. Говорит, что ну пока отец Георгий (Данилец) к вам поездит, чтобы вот здесь требы выполнять» - (Валентина Васильевна).

Но места, куда можно было бы приглашать священника, пока не было, поэтому людям приходилось как-то выходить из положения. Собирались на дому у верующих.

«А требы выполнять негде, здесь у нас все такое еще разрушенное, только стройка. Мы нашли из верующих Королеву Клавдию Петровну, она и сейчас ходит в храм. Она уже старенькая. У нее домик здесь на Монче, такой беленький, недалеко от гаража, он и сейчас там стоит. Она разрешила там вести эти требы. Отец Георгий приезжал из Мурманска. Ну, там какие требы, молебен мы там выполняли, панихиды и отец Георгий там крестил, кого, если исповедовать, кого причастить. Причастие он, конечно, привозил из Мурманска. У нас пока неосвященный храм ничего и нельзя. «И так вот выполняли, а там строили уже» -(Валентина Васильевна).

По словам Валентины Васильевны, иногда в квартире появлялись представители горисполкома и интересовались, чем тут занимались, с какой целью собирались, зачем приезжал батюшка. Верующие ощущали если не преследование, то контроль со стороны местной власти.

Приходилось проявлять осторожность.  «<…> Но вот хорошо, Валера с женой догадались, не сказали. У них спрашивают, крестили здесь или нет, они говорят: «Нет, не крестили. Мы батюшку приглашали к болящей бабушке, он её исповедовал, причастили, уехал, а больше ничего не делал». То есть со стороны горисполкома было такое давление или преследование, не собирались ли здесь, а тут они не могли уже ничего сказать: "больной человек, причастить надо" - (Валентина Васильевна). Позже построили домик для прихожан, куда теперь приезжали люди со всей области. «А потом уже там домик купили, вот который у самого края, как на кладбище идти. Он сейчас, как говорится, архиерейский. Он приезжает туда, архиерей, там отдыхает. Ну, вот тут домик построили для прихожан. Много приезжало к нам как бы паломники, из Ревды приезжали, из Кировска, из Апатит, из Оленегорска и тут вот все ночевали, вот в этом домике, что рядом с храмом стоит» - (Валентина Васильевна).

Своего священника назначили только лишь тогда, когда строительство было закончено, уже на освящение храма.

«А потом, когда построили, к освящению храма нам выделили отца Георгия к нам настоятелем. И вот отец Георгий стал настоятелем, освятили храм и стали вестись службы» - (Валентина Васильевна)

Поначалу денег на свечки и другие необходимые вещи для проведения служб не было, но находились люди, которые помогали. Собирали,  кто сколько даст. «Правда, первое время просфоры привозили из Мурманска. В Мурманске нам, конечно, много помогли. Просфоры давали, свечечки давали, потому что у нас не было денег. Ну, вот ходили, собирали по домам по копеечке, где как, кто сколько даст».  ( Валентина Васильевна)

Однажды из-за этих денег пришлось даже иметь неприятность с милицией.

Валентина Васильевна рассказывает об одном интересном случае, который произошёл, когда они собирали пожертвования для церкви: «Одна женщина потом пришла и призналась, что это я вас в милицию сдала. Ну, мы с Антониной Ивановной пришли к ней: «Сколько можете пожертвовать?» А она: «Сейчас проходите», а сама раз, мы только вышли, а она тут же сразу вызвала милицию. Мы идем, как порядочные, а нас… там были деньги (в сумке), что-то закупить для храма, я, конечно, переживала, а вдруг скажут, что покажите сумку, а документов то никаких нет, кто я такая есть. И действительно могут забрать, ведь и не докажешь. Ну, забрали, мы там посидели. Антонина Ивановна сказала, что собираем, ходим, для строительства храма, нас и выпустили. Тогда мы пошли своей дорогой» - (Валентина Васильевна) Но женщина та, как оказалось, проявила бдительность, сдала их потому, что побоялась, думала, что преступники. После сама же пришла и попросила прощения за то, что так ошиблась.

***

Работали люди добровольно. Денег, естественно, никаких не получали. Кроме того, тратили на это своё личное время, нередко приходя в храм после основной работы, уставшими за целый день.

«Прихожане приходили, помогали, некоторые, конечно, смеялись, подсмеивались. Приходили и серьезно работали. …Так вот на работу в храм, с храма на работу, так вот приходилося трудиться» - (Валентина Васильевна)

Самым сложным было начать, ведь в распоряжении людей был старый ветхий барак, который со временем должен был стать настоящим храмом: «Мы собрания там собирали у Валентины Васильевны. Ну, вот там договорились. Вот мы первым делом зашли в этот дом, стали мусор с Валентиной таскать, по три дня, ой как было грязи, всего, так очень! На чердаке обуви столько было, это не высказать» Раиса Александровна рассказала, что это был двухподъездный барак «<…>рубленный, жильцов выселили, им дали квартиры, а этот барак, видимо, был подснос…. Стены не трогали, каркас, а внутри всё выпилили. Там были комнатки маленькие – по две квартиры, в подъезде. Всего четыре квартиры».

Работа была действительно тяжёлой, грязной вспоминает бабушка Валентина: «А грязи там было! Ой! Чердак был, грязи там! Подпол был, так диваны умудрились под пол толкать. Там не знаю, какие люди жили. Где алтарь сейчас, там был туалет, так вот сколько нам пришлось там подчистить. Там был ров такой у туалетов, мы всё туда пихали, сейчас он почти завален, а потом привозили машину и увозили и разровняли. <…>Мы всё вручную носили с лесхоза, всё делали вручную, руками таскали, копали. Тот храм делали мы руками все. Под руководством Пии Андреевны, она в том храме в кассе работала – красили, белили. Ломали дом же мы сначала, ломали, работы там много, там же сначала барак был. Стали туалет копать. Выкопали туалет, а там вода, надо было цементировать, две машины цемента привозили, всё руками таскали. Зацементировали, сейчас там нет воды».

Строили в сложных условиях, поначалу негде было и еду приготовить, чтобы накормить людей.

«Сначала женщинам приходилось и готовить прямо в сарайке. Но ничего, никто, как говорится, не обижался. Дружно работали, не считались, что вот это не моя работа, это не моя, по силе, возможности, каждый работал, каждый помогал» - (Валентина Васильевна). Поначалу первопроходцев,  тех, кто строительство храма начинали - собирали подписи, деньги, документы - было немного. Но потом к ним присоединилось значительное количество добровольцев, которые выполняли самую разную работу.

Ни усталость после работы, ни даже болезни не были им препятствием. Валентина Васильевна перечисляет тех, кто постоянно работал в храме, вспоминает их с благодарностью. Мы постарались уточнить,  а кто же постоянно трудился на строительстве храма. У Валентины Васильевны даже сохранился небольшой список этих людей, неполный, в нём некоторые имена указаны без фамилий. Но всё равно, наши собеседницы каждого старались вспомнить, никого не хотели забыть.

В храме работало много из бывших сосланных, все они умели работать и помогали, чем могли. 

Задавшись вопросом, как можно, не имея инженерного образования, средств, достаточно людей способных это делать, эти женщины смогли организовать строительство мы обратились к Олимпиаде Андреевне. Вам сказали: «Вот берите этот барак стройте, с чего Вы начали?» - «Вот Виктор Шестериков, он там друга привел. Пилы свои и стали пилить. Кто на сколько придет, и слава Богу. Один придет со своим инструментом, другие придут, попросим столько то сделать понемножку, понемножку, понемножку, а остальное уж это нам. Только нам выпилили это все, остальное мы делали уже сами. Материал нам завозить помогали» - (Олимпиада Андреевна)

По-сути всё это начиналось усилиями двух женщин. Ни средств, ни связей никаких не было. Было только огромное желание, вера в то, что всё получится и необыкновенная сила характера. Все очень старались, не обращали внимания на усталость и неудобства. Но самым трудным было не выполнение какой-то физической работы, а организация строительства. «Мы все сами по себе делали, а главное собрать это все и  людей пригласить» - (Олимпиада Андреевна).

Руководили Олимпиада Андреевна и Валентина Васильевна. Женщины не всегда знали, как и что нужно делать, но быстро всему учились.

На строительстве работали не профессионалы, а добровольцы, которые и не знали толком, как что нужно делать. Иногда во время работы возникали задачи, которые требовали нестандартных решений, приходилось проявлять  техническую смекалку и сообразительность.  С большим интересом мы слушали рассказ о том, как изготавливали купола для храма, ведь ничего подобного до этого строителям, делать не приходилось. «Я купол сделал из досок, он не понравился. Сделали другой на комбинате. Материалу было мало у нас, не хватало, а комбинат-то побогаче, вот он и помог материалом и строителями» (Виктор Александрович) Изготовление купола было наиболее сложной проблемой.  В таких случаях на выручку приходили люди знающие. «Этот купол был нормально построен, только что тут один хотел его покрыть, а не знали, как железом обтянуть. Один пришёл, говорит: «Я вам его медью сделаю, но это будет стоить пятьсот рублей», а нам тогда каждая сотня, каждая десяточка была дорога. У нас таких денег не было, и мы отказались. Так потом он стоял, стоял, так уже потом разломали, в печку сунули тот купол, а этот на комбинате делали. Тоже долго не могли сообразить, как его обтягивать-то железом. Каркас-то построили, а дальше-то… Ну всё-таки сделали с Божьей помощью, конечно» (Валентина Васильевна).

Кроме того находились и добрые люди в лесхозе, которые оказывали большую помощь. Особенно поддерживал строительство начальник лесхоза, часто безвозмездно материалами помогал.

Железной волей, настойчивостью и терпением Олимпиады Андреевны и Валентины Васильевны можно только восхищаться. Ведь они по сути вдвоём руководили всем – и мужчинами командовали, и порядок наводили, и организовывали работу.  Поразительно то, как необразованная, неграмотная женщина Олимпиада Андреевна лихо командовала и мудро руководила работами, знала как и что нужно делать. «В общем, это открытие господнее. Я то ведь и неграмотная, одного класса не кончила, некогда мне ходить было, надо работать. <…>Читаю, пишу и считаю, и отчеты делала. Нигде не училась. …Никаких курсов. И на производстве работала бригадиром семнадцать лет, и наряды закрывала, и сводку делала. … А вот покажут люди как, и делаю, для меня как-то все было понятно» - (Олимпиада Андреевна)

Выясняя подробности организации  строительных работ, задаемся вопросом, а была ли охрана? «А никто не охранял. Господь Бог. Все открыто было» - (Олимпиада Андреевна). Даже удивительно, как со стройки ничего не стащили, ведь барак, который перестраивали в храм, тогда и охранять-то было некому. Одно дело если украдут стройматериалы, но ведь там тогда уже находились иконы, в том числе и икона Тихвинской Божьей Матери, которая представляла не только духовную ценность для верующих, но и стоила больших денег. «Пришел из горисполкома Митрягин (заместитель председателя горисполкома), как посмотрел… А как раз, я уже привезла иконы и Тихвинской Божьей матери и она у нас тут стоит. «Вы что, это три миллиона стоит (а тогда морковка и свекла была по пятнадцать, двадцать копеек, а картошка по восемь) это такое ценное, а оно у вас так лежит, приди, забирай. А я говорю: «Господь и хранит, царица небесная и нас хранит и саму себя хранит». У нас ни запоров никаких, ничего не было. Все иконы были здесь. Мы ее на стул поставили у окна. В то время грабежей-то таких еще не было». (Валентина Васильевна).

Этот храм – поистине народное достояние, ведь, как сказала Любовь Михайловна, «собран он был с миру по нитке».

***

С самого начала создатели храма столкнулись ещё с одной проблемой – где взять иконы.

Огромную помощь здесь оказала Александра Ефимовна Малатина, благодаря совету которой из села Глухарёва были привезены старинные иконы, в том числе и икона Тихвинской Божьей Матери, которой славится храм преподобного Трифона Печенского. На Александру Ефимовну вышли через знакомых, которые собирались в её квартире причащаться и собороваться. Да, тогда это было действительно большой проблемой, ведь даже имея деньги, купить иконы было нельзя. «А она (Евдокия) и говорит, а у меня иконы есть. Я ей говорю, - а кто привезет то?» (Александра Ефимовна) У Александры Ефимовны не было тогда ни сил, не средств самой ехать в Глухарёвку, она уже почти не выходила из дома. Но Евдокия согласилась при условии, что её туда довезут. Валентина Васильевна всё устроила. В деревне нашлись не только иконы, которые хранились в доме Евдокии. Другие жители тоже предлагали свои иконы, кресты, которые долгие годы прятали на чердаках. Но при всём желании женщины не смогли бы увезти столько всего, поэтому взяли только несколько икон. В деревне все эти ценности удалось сохранить, так как люди их запрятали, чтобы спасти, «чтобы не пропали». Многие иконы жители Глухарёва разобрали по домам после пожара в церкви. Что смогли спасти, оставили себе.

Найти-то иконы нашли, но появилась ещё одна проблема – как это всё вывезти, ведь путь до Мончегорска не малый, а женщинам вдвоём много не унести. Ну и тут помогли добрые люди. «Надо, что ли специальную машину? А где? Машину с Вологды сюда не привезешь. И,  вот эти иконочки, мы взяли, и стали думать: «А мы же ничего отсюда не взяли с собой». Ну,  Евдокия начала: «Давай старые тряпки сюда. Ну,  пододеяльник у меня старый есть». И вот мы эти иконы, вот эти все, сложили, завернули». Но не все люди сразу относились с пониманием. Водитель автобуса, например, ни в какую не хотел везти иконы. И только благодаря упорству Валентины Васильевны он сдался, наконец, и повёз багаж.  До  Оленегорска  женщины добрались опять не без помощи добрых людей. Груз оказался плохо упакован, не брали в багаж. Валентина Васильевна сама удивляется, вспоминая, как им тогда повезло – совершенно незнакомые люди им помогали.

Но иконы привезли не только из Глухарёва. Собирали их и здесь, в Мончегорске – ходили по квартирам. И снова находились люди, готовые помочь.

Приходили и те, кто надеялся продать иконы, зная, что храму они необходимы. «Приходили, то это иконку принесут старинную, купите, а раньше и купить то было не на что. Опять поищешь, пособираешь: «Дайте копеечку». Старинная иконка то хорошая. А Бог хранил, только на все воля божья». (Олимпиада Андреевна)

Многие иконы были в плохом состоянии и требовали реставрации, но лишних средств на это в храме не было. Поэтому чистили и реставрировали их своими силами. «Мы привезли все иконы в плохом состоянии, оклады были темные. А Тихвинская была вся в ржавчине. Мы чистили оклады пастой гойя суконкой. Вначале мыли мыльным раствором, грязь то первую все равно надо отмыть, а потом чистили шерстяными тряпочками аккуратненько, и гоей то чистили». (Валентина Васильевна)

Озадаченные вопросом, как можно не имея специальных знаний и навыков заниматься реставрацией. Мы подробно расспрашиваем, от том, как именно всё это происходило, уточняя детали. «Мы чистили-то оклад. А икону саму протирали аккуратно». (Валентина Васильевна)

Чем? Маслом? «Нет, маслом, чего то не догадались, это потом уж догадались маслом. А так вначале просто водичкой, такой вот чистенькой тряпочкой». (Валентина Васильевна)

Олимпиада Андреевна, которая была «главным реставратором» вносит уточнение, добавляя: «Тройным одеколоном. Нашли иконку в этом домике Рождество Христово, потом еще какую-то иконку нашли тут в этом домике, где нам дали церковку».

Процесс была трудоёмкий, делать всё нужно было очень аккуратно и осторожно. Конечно, это должны были выполнять профессионалы, но специалистов не было, да и нечем платить. Но, несмотря на то, что женщины делали эту работу  впервые, они старались, с любовью, трудились и поэтому ничего не испортили. 

Работы продвигались успешно, строительство храма вызвало интерес местных СМИ. «Когда Чикин (в то время редактор «Мончегорского рабочего –Т.Н.) пришел и когда увидел, что мы так эти  иконы, так реставрируем: «Вы, что делаете, вы так все испортите, у меня есть художник хороший, он отреставрирует». А я ему: «Мы и сами отреставрируем, у нас нечем платить, художнику платить надо». Но одну мы ему отдали, собрали какие копейки. Но работа профессионала-художника не произвела особого впечатления. «Он сделал не лучше нас. Как мы делали, так и он сделал не лучше нашего. Так что проще нам самим делать и делали. Вот Василия Великого и Иоанна Златоуста так и не пришлось нам так отремонтировать. Мы их протерли, почистили, но там это уже шпаклевка отстала». (Олимпиада Андреевна)

Не лучше дела обстояли и с книгами для храма. Выручали опять же прихожане. После смерти пожилых людей тогда оставалось много старинных духовных книг, и родственники усопших приносили эти Библии, молитвословы.

Часто они были в очень плохом состоянии, и их нужно было заново переплетать. Отец Георгий спросил, не знает ли   Любовь Михайловна хорошего переплётчика, и попросил помочь в этом деле. Так ей дали новое послушание, которое она с усердием выполняла. Церковной литературы не хватало. Удивительно, как сохранились эти старинные книги во времена безбожия.

Первым священником Мончегорска и настоятелем храма Прп. Трифона Печенгского  стал отец Георгий Данилец, много потрудившийся на его создании и на ниве религиозного просвещения.

Родился батюшка в 1959 году в селе Кошелево  Залом-Хустского района Закарпатской области. Семья была верующая, и он с детства ходил в храм, в одиннадцать лет уже читал на клиросе. В 1980-м году приехал в Архангельскую епархию к дяде-священнику. Епископ Исидор направил отца Георгия в село Айкино, где тот нёс клиросное послушание. 14 октября того же года в Мурманске его рукоположили в диаконы и направили в Кировск. С 1982 по 1985 годы иерей Георгий был настоятелем Свято-Введенского храма в селе Княжестрово Архангельской области, где батюшке пришлось столкнуться с большими трудностями: приход был очень маленький, всё приходилось делать самому. Помогала жена – матушка Ирина. Она делила с ним и тревоги и заботы, и печали и радости. С 1985 года служил в Мурманске. В 1989 году отца Георгия направили в Мончегорск. Он был назначен настоятелем храма прп. Трифона Печенгского, а  в 1990 году был возведён в сан протоирея.  В 1995 году Георгия назначили вторым священником Свято-Никольской церкви города Мурманска. После автомобильной аварии батюшка  был уже тяжело и неизлечимо болен, но, выйдя из больницы, продолжал служить. Летом 2002 года отец Георгий скончался на родине. 19 августа, в день Преображения Господня, состоялось отпевание. И строители храма и первые прихожане, вспоминают отца Георгия с большой теплотой и благодарностью.

Отец Георгий был одним из консультантов при проектировании и строительстве второго храма ныне это Свято-Вознесенский собор, который с 1997 стал действующим храмом.

Сейчас настоятелем Свято-Вознесенского кафедрального собора (построенного с помощью руководства комбината) является митрофорный протоирей Иоанн Баюр, благочинный Мончегорского округа. Служат в храме ещё  два батюшки – иерей Сергий Погодин и иеромонах Архип Кужаков, два диакона – диакон Богдан и иеродиакон Гурий. Недавно от нас перевели в село Алакурти иеромонаха Елиазара.

***

10 сентября 1989 года состоялось освящение, а значит официально храм  стал действующим, начались службы.

Задуманное удалось осуществить. За 68 лет существования Мончегорска такого события в истории города не было. Это объединило столь разных и непохожих людей, дало им ощущение радости и полноты жизни. Судьба каждого из них является  отражением нашей истории, той эпохи, в которой всем им довелось жить. У каждого из них была своя дорога к Богу, к храму.  

Прошло совсем немного времени, но отношение людей к церкви заметно изменилось. Сейчас уже нет тех запретов, той опасности, которая была раньше. Теперь люди вольны сами выбирать, как им поступать. Отец Георгий, например, которому пришлось пережить много трудностей связанных с созданием малого храма, был приглашён в качестве консультанта при проектировании Свято-Вознесенского собора. А проектировал собор Гипроникель, директором которого являлся когда-то муж Любови Михайловны Коротковой. Жизнь течет, всё меняется. Появляется надежда, что мы, утратившие традиции предков, станем и духовно богаче, и добрее друг к другу, и совестливее.

 

Текст подготовила Виктория Календарова