Роман Булата Ханова «Непостоянные величины» изложил общеизвестные проблемы российской школы: учителя страдают от неподъёмной отчётности и мало получают, а дети вместо «книжки добрые любить и воспитанными быть» учатся прогибаться под изменчивый мир. Эти общеизвестные факты преподнесены как результат длительных духовных исканий.

Эта книга - одна из тех, к которой необходимо возвращаться, которую позволительно читать с любого места, пропуская некоторые места для того, чтобы вернуться к ним чуть позже. Эта книга - не линейная. В нее можно запрыгнуть на любой попутной станции и, подпав по ее дневниково-интимную интонацию, ехать и ехать, читать и читать.

В сжатом изложении роман напоминает мелодраму с телеканала «Россия-1». Середина 70-х. Беременная дочь-студентка возвращается к отцу-генералу в северный военный городок. Нежелание рассказать, от кого ребёнок, и разница мировоззрений обостряют давний поколенческий конфликт. После родов девушка находит новую любовь в лице рядового Блюменбаума. К противоречиям во взглядах добавляется национальный вопрос, а потом ещё намечается и переезд в Израиль.

Синицкая обращается не столько к фантастике, сколько к фантазийному — лубочно-романтической символике, и населяет привычные миры вычурными персонажами. Подобная экспериментальность добавляет текстам глубины и усиливает шокирующий эффект. Читатель погружается в добрую «сказку», которая оборачивается страшной.

Кэти Акер — панк-икона от литературы, творческая наследница Керуака и Берроуза, адепт гендерной теории и пауэрлифтинга, открытая бисексуалка и, пожалуй, одна из самых влиятельных американских писательниц конца XX века — умерла от рака 30 ноября 1997 года, когда ей было всего пятьдесят. За два года до этого она ненадолго ездила в Австралию по работе и там познакомилась с левым теоретиком Маккензи Уорком.

Своего мальчика автор выстругал из полена реальности по чертежам «Анекдотов из жизни Пушкина» Даниила Хармса и их прямого продолжения – «Весёлых ребят» Владимира Пятницкого и Натальи Доброхотовой-Майковой. От них Виталий Пуханов унаследовал тягу к абсурду и повторяющимся сюжетам. Из истории в историю мальчик жаждет свергнуть кровавый режим, пристроить стихи в толстый журнал или получить ответ на вечные вопросы от доброго волшебника.