04.07.2012 | Анимация

Вагоновожатая и центрифуга…

... для мозгов. Продолжается анимационный фестиваль в Аннеси

Фестиваль в Аннеси идет полным ходом, как всегда тут  основные зрители – молодежь, главным образом толпы студентов из европейских киношкол и тех, где изучают новые технологии и медиа. У этой активной молодой публикой каждый показ встречает прием такой бурный, как футбольный матч – с дружными воплями,  свистом и тучей бумажных самолетиков, летящих на сцену. Недаром те, кто имел успех в Аннеси, говорят, что лучшей публики не сыскать во всем мире, и их можно понять: когда полуторатысячный зал дружно хохочет над каждой шуткой, ахает в трогательных местах, а потом орет, топочет и свистит, долго не отпуская автора, - это дорогого стоит. С другой стороны, та же самая нетерпеливая юная публика не хочет воспринимать непривычного и сложного, она способна погубить на показе самое сильное, но не сразу понятное кино, и к этим вкусам приходится применяться селекционной комиссии.

Один из любимых элементов каждого показа в Аннеси – фестивальные ролики. Их каждый раз два: первый - всегда один и тот же – ролик партнеров смотра, специально снятый  какой-нибудь именитой французской мультстудией с популярными героями. Это  короткий фильм,  где беспрестанно самым веселым и оригинальным образом появляются логотипы компаний, газет и телеканалов. На этот раз они возникают по дороге героя – это брутальный человек из каменного века ТокТок, догоняющий индюка. К финалу фестиваля публика знает ролик наизусть и готова хором повторить весь саундтрек, если вдруг на показе вдруг отказывает звук. Думаю, что лучшего промоушна компаниям-партнерам не найти.

Второй фестивальный ролик – имиджевый и каждый день новый. Эти пять сюжетов традиционно делают студенты самой энергичной французской киношколы Гоблен из Парижа. В этом году, поскольку страна-гость фестиваля – Ирландия, то все сюжеты посвящены этой стране, где есть и уличные бои с полицией, и ирландские танцы, и овцы, и умиротворяющие зеленые поля.

В этом году в программе Аннеси как никогда много полнометражных фильмов, их становится больше с каждым годом и лидирует тут азиатское, прежде всего японское и корейское кино.

Но главный интерес у знатоков анимации, в первую очередь вызывают программы авторских короткометражек. Стоит рассказать о фаворитах первых конкурсных дней.

«Чинти» Натальи Мирзоян со студии «Петербург»- единственный российский фильм в программе Аннеси, и он, чего давно не бывало с нашим кино, действительно входит в число фаворитов конкурса, уже сейчас на него посыпались приглашения от западных фестивалей. Впрочем, эта недавно снятая картина сразу оказалась очень успешной, она же представляла Россию на Берлинале. В бесхитростной истории про муравья, влюбленного в прекрасное и строящего по картинке свой собственный Тадж Махал взамен уродливого муравейника, отлично сделано то, что мультипликаторы называют «актерской работой». На пластике и «лице» сначала юного и большеглазого героя, а в конце седобородого, но по-прежнему мечтательного муравьиного старца  ясно отражается его характер со всеми эстетическими страданиями и воспарениями.

По утрам, перед фестивальными показами, арт-директор и главная знаменитость Аннеси Серж Бромберг, проводит для интересующейся публики встречи с режиссерами под названием «Короткометражки и завтрак», где любит задавать авторам провокационные и не всегда приятные вопросы. В прошлые годы на таких завтраках нашим участникам фестиваля немало доставалась за некую общую старомодность российской анимации. Но Наташин фильм понравился даже скептическому Бромбергу, на его взгляд (впрочем, я думаю, он мало видел нового русского кино), этот фильм очень отличается от обычных отечественной сказочности. Ну и, конечно, всех восхитил особый «аромат» картины, сделанной из разных сортов чая, так сильно  связанного с индийским сюжетом.

«Соловьи в декабре»  фестивального любимца из Канады Теодора Ушева, неизменно получавшего премии за свои интеллектуальные и экспериментальные фильмы – не совсем привычен для этого режиссера. Это совсем короткая, трехминутная работа по заказу Монреальского фестиваля нового кино – быстрый отклик на сегодняшние события в Монреале, так похожие на новейшие революции, включая Россию. Обычно немедленная реакция – удел других искусств, анимация слишком долго делается. Но Ушев придумал свой собственный способ делать стремительное кино, не копаясь с классической анимацией, а с помощью живописи акрилом и энергичного монтажа. Еще в Загребе, рассказывая об этом фильме и цитируя Сьюзен Зонтаг о том, как важно для искусства появиться вовремя, Теодор говорил о том, что сам он не участвует в митингах и столкновениях с полицией, но его фильмы – это его собственный «коктейль Молотова». Фильм Ушева, которому он предпосылает эпиграф из Элиота «В моем начале есть мой конец», посвящен дочери режиссера, именно она – та девочка, которая смотрит в окно, на пролетающие будто перед окном поезда картины. Но эти мрачно-живописные, размашистые картины, - скорее воспоминания самого Ушева, выросшего в социалистической Болгарии. Изломанные фигуры людей с длинноклювыми птичьими головами чем-то напоминают гойевские кошмары. Похоже, будто девочка (а может быть и сам Теодор в детстве, ведь речь идет и о его «начале») едут в Сибирь мимо советских лагерей. И знание тоталитарного прошлого  пугает отца, думающего о будущем дочери. 

«Маленькое здесь и великое где-то» - фильм канадки Мишель Лемье, выполненный в уникальной технике игольчатой анимации. В первой половине ХХ века этот экран с многочисленными выдвигающимися иголками, тени от которых складываются в изображение, - изобрел наш бывший соотечественник Александр Алексеев. У него было два таких экрана, один из которых, по словам Мишель, очень долго пытался приобрести друг Алексеева, великий канадский режиссер-экспериментатор Норман МакЛарен. Но к тому времени, когда экран был куплен, у пожилого МакЛарена уже дрожали руки и он так и не смог работать с инструментом, требующим точных движений. Тогда эту технологию у Алексеева перенял другой канадский режиссер – молодой Жак Друэн. А теперь, когда Друэн немолод, игольчатый экран, как скрипка Страдивари, перешел к Мишель Лемье. Кстати, постановщица, полюбившая игольчатый экран, работа с которым, по ее словам, - это диалог,  настойчиво рассказывала о том, что есть еще второй, «спящий» экран, оставшийся во Франции после смерти Алексеева. И как было бы прекрасно, если бы эту уникальную технологию освоил кто-нибудь еще. Может быть найдется наследник Алексееву в России? 

Сам фильм Лемье – не сюжетная история, а четыре сложенных вместе импрессионистических этюда, каждый из которых скорее иллюстрирует неясное чувство восхищения и страха перед непознаваемым, в первую очередь – космосом. Мишель заключает своего героя в круг понятного мира – дома и знакомых предметов. Но открывая из него дверь, человек будто бы оказывается в открытом космосе, где вокруг, даже под ногами – пустота и только звезды. Такое чувство иногда бывает черной звездной ночью на юге. Рассыпающееся на точки и снова складывающееся в сюрреалистические картины игольчатое изображение, очень подходит этому фильму, пытающемуся говорить о том, что трудно сформулировать.  Оно осыпается, как в какой-то момент фильма превращаются в песок  и исчезают все знакомые предметы даже в «маленьком здесь».

«Трамвай» знаменитого чешского режиссера Михаэлы Павлатовой – один из главных любимцев публики Аннеси, уставшей от большого количества тяжелого, полного социальных проблем, депрессивного кино, и мечтающих  о хорошей шутке. Павлатова сама немного стеснялась того, что ее фильм получился таким легким и, как она говорила, «глупым» и, извиняясь, признавалась, что это была не ее идея, а заказ. Дело в том, что  планировался большой международный проект - игровой фильм о женских сексуальных фантазиях. И ему было решено предпослать маленькое анимационное вступление, сделать которое пригласили Павлатову. Ее картину продюсировала французская студия Sacrebleu, много работающая с иностранцами. Но в результате получилось так, что игровой фильм сделан не был, и анимационное вступление зажило собственной жизнью. Картина Павлатовой - невероятно энергичная история о вагоновожатой,  которая воспринимает вождение трамвая, как эротический акт. Она видит серых пассажиров-мужчин в зеркало заднего вида и сладострастно двигает рычаги, а удары компостера по билетам, будто фрикции полового акта, доводят ее до оргазма. Все это так лихо снято под все ускоряющуюся музыку, что хохот в зале не прекращается ни на минуту.

«Проект центрифуги для мозга» Тилла Новака из Германии – отличный пример того, как сегодня анимация, включаясь в игровое кино, симулирует реальность. Этот веселый фильм-подделка выглядит как документальное интервью с автором теории о том, что в центрифуге мозг человека работает намного активнее (к этому заключению он пришел в результате изучения детских аттракционов).  И вот нам показывают якобы архивные кадры практических исследований, начиная с 70-х годов. Оказывается, благодаря своим связям для подтверждения этой теории был построен парк развлечений с невероятными аттракционами, на которых можно было кататься сутками. Причем, все эти поразительные  приспособления, вроде нагромождения гигантских колес обозрения мы видим на экране действующими, якобы среди реального городка развлечений. Вот это и есть анимация.

Источник: "Московские новости", 8 июня, 2012,