21.10.2011 | Арт

Сверхчеловек обыкновенный

Сальвадор Дали в Музее изобразительных искусств.

С субботы в Москве в Музее изобразительных искусств имени А.С. Пушкина по случаю Года Испании в России прописался Сальвадор Дали. Это шестой визит творчества знаменитого испанца в столицу. Самый первый, кстати, был еще в год, когда художник был жив. В 1988-м, за год до кончины мастера, ГМИИ показывал выставку офортов Сальвадора Дали. Нынешний визит самый представительный. Все вещи привезены из дома Дали в его родном Фигерасе, который неспроста называют музеем-театром художника.

Еще в начале 70-х мэтр придумал целый сценарий жизни в доме, в духе любимых им мистификаций (достаточно вспомнить, например, стоящий в саду «дождливый кадиллак» — аттракцион-автомобиль, в котором сидят манекены: если бросить монетку, салон затопит вода; или поставленную на колонну из автошин лодку любвеобильной жены художника Галы — с лодки «стекают» капли синих презервативов). В Москве оценить спектакль музея-театра Дали в Фигерасе можно в полной мере. Привезли представительную коллекцию живописи разных периодов творчества, от кубистических ранних опусов 20-х до классических, написанных в жанре изобретенного Дали параноидально-критического метода. Имеются две очень любопытные серии графики 1946 года — к роману Сервантеса «Дон Кихот» и к жизнеописанию мастера маньеризма Бенвенуто Челлини. По анфиладе главной лестницы и в Белом зале выставлены и разные объекты, среди которых непременное фирменное кресло-губы.

А к потолку лестницы художник Борис Мессерер подвесил карнавальные костюмы, в которых Дали и Гала щеголяли в Венеции. На балюстраде стоят яйца вроде тех, что украшают башни дома в Фигерасе. В общем, можно считать, что атмосфера мира Дали создана.

Вот теперь интересно разобраться, как примем каталонца сегодня. Как величайшего гения сюрреализма, сверхчеловека, соблазнившего весь мир приближением к запретным плодам и желаниям? Или как величайшего пошляка, бахвалившегося своим дурновкусием? Полагаю, что и первый, экстатический, и второй, снобский, варианты интерпретации сильно устарели. Сегодня на выставке как-то просто посещает мысль о том, что Сальвадор Филипе Хасинто Дали просто очень неплохой художник из разряда — самое забавное — тех, кто во что бы то ни стало хотел быть ведущим, а на деле абсолютно ведомый. Наверное, его при желании можно назвать замечательным учеником, усидчивым собеседником с историей мирового искусства. И при всей экстравагантности формальных ходов его метод, да-да, тот самый параноидально-критический, иллюстративен и даже робок. Дали хорошо венчает собой выставки-хрестоматии, когда необходимо сложную мысль проиллюстрировать наглядно и прямолинейно. Вспоминаю в связи с этим подготовленную в начале 2000-х спецом по сюрреализму куратором Жан-Юбером Мартеном экспозицию в дюссельдорфском Кунстхалле «Дали и магия многозначности».

Несмотря на то что тронное место было отдано каталонцу, древние картины-ребусы, барочные анаморфозы, средневековые обманки казались наполненными тем сложным метафизическим содержанием, которое в случае с Дали зрится привнесенным и вчитанным в сюжет. Во всяком случае, древности смотреть было увлекательнее и познавательнее.

В отношении особого ученического склада таланта Дали вспоминается другая история, кстати, связанная с Музеем изобразительных искусств имени Пушкина. Нетрудно догадаться, с кем у каталонца было ревнивое соперничество, с пристрастным вниманием за творчеством кого он следил. Конечно, это другой испанец, самоуверенный и тщеславный Пабло Пикассо. У обоих мастеров есть полотна, вдохновленные величайшим творением Диего Веласкеса «Менины». Созданное в 1656 году и хранящееся в мадридском Прадо произведение это самый загадочный и многосложный апофеоз чистого искусства как созидания и акта мощной творческой воли художника, которая обустраивает собственную вселенную и перед которой меркнут авторитеты самых великих мира сего. Лучшие тексты об этой загадочной и теребящей артистические души картине написал французский философ Мишель Фуко, а в России — профессор Сергей Даниэль. Так вот. Несколько лет назад на Декабрьские вечера привозили Пикассо. Вариациям на тему веласкесовских «Менин» была посвящена целая стена. Его же штудии веласкесовской живописи украшали и огромную позапрошлогоднюю персональную выставку в ГМИИ. Сегодня можно посмотреть диптих на тему «Менин», выполненный Сальвадором Дали. Большая разница! Для Пикассо «Менины» — это повод заставить считаться со своей собственной аналитической вселенной, в которой мир разъят до протоформ, первобытного хтонического состояния. Пространство картины у него корежится, двигается, сбивается в тяжелую и мощную конструкцию. Не то Дали. В его диптихе один раз «Менины» изображены в монохромной гамме, второй раз — в цвете. Это добросовестно скопированный веласкесовский шедевр, который витает в голубом небе и к нему тянется рука художника с кистью. Тоже кредо. Вот шедевр в заоблачных высях, а вот рука того, кто делает с него учтивый список.

Источник: "Московские новости", 05 сентября 2011 ,