04.10.2011 | Анимация

Стежками и липкой лентой

Фестиваль «Крок» проплыл половину пути

Международный фестиваль анимационных фильмов «Крок» каждый год проходит на борту теплохода. В этом году «Принцесса Днепра» везет кинематографистов по маршруту Киев–Одесса, но на берега участникам любоваться некогда. На конкурс прислали фильмы из пятидесяти стран — никогда прежде охват смотра не был таким широким (даже из Экваториальной Гвинеи пришел пластилиновый фильм дебютантов).

Селекционная комиссия устроила марафон для зрителей, а прежде всего для жюри фестиваля, предложив конкурсную программу длиной 21 час, что для короткометражной анимации невероятно много. Представьте, что вам пришлось бы посмотреть подряд полторы сотни фильмов! А ведь есть еще информационная программа, ретроспективы и мастер-классы.

При таком количестве размываются критерии отбора: фестиваль, где соседствуют картины всех возможных стилей и направлений, высоколобые и пошлые, эксперимент и попса, шедевры и откровенные неудачи, рискует потерять собственное лицо. Боюсь, найти в этом множестве фильмов какой-то центральный сюжет или внятное направление, особенное именно для «Крока», не удастся, быть может, что-то станет ясно к закрытию.

Разумеется, в программе есть мировые хиты авторской анимации последних двух лет, о которых мне уже приходилось писать, — как иностранные, так и русские, — получившие гору призов и сейчас добравшиеся до «Крока». Но показали и совсем новый российский фильм, который наверняка ждет счастливая фестивальная судьба, — «Сизый голубочек» Екатерины Соколовой, снятый на екатеринбургской студии «А-фильм».

Это монохромная, как старое кино, рисованная лирическая история о человеке, из года в год, сначала юным очкастым солдатиком, а потом становясь все старше, проезжающем мимо одного и того же домика на полустанке. Там когда-то пухленькая девушка вешала белье, потом он видел рядом с ней кавалера, потом маленького сына, затем мужа, оставляющего женщину плачущей. А когда на глазах уже изрядно постаревшего и облысевшего мужчины сын его незнакомой возлюбленной уходит в армию, застенчивый герой наконец-то соскакивает с поезда, и последний круг деревенской кадрили предназначенная друг другу немолодая пара проходит вместе.

В фестивальном контексте особенно видно, что русское кино по-прежнему куда сентиментальнее иностранного, даже снятого на самые трагические сюжеты. И куда больше, чем иностранное, любит рассказывать законченные истории. А среди иностранных участников фестиваля сюжетное кино встречается разве что в «зрительских» попсовых фильмах, порой снятых весьма лихо. Как, например, сходу берущий зал австралийский «Налларбор» Алистера Локхарта и Патрика Сэрелла о едущих по бесконечному шоссе раздолбае на хорошей машине и невозмутимом старике на тарахтелке. Зрители помирают со смеху, глядя на соревнования трехмерных компьютерных персонажей, хотя, конечно, для такого кино не обязательна анимация — игровая короткометражка смотрелась бы не хуже.

Но в иностранной анимации есть то, чего в нашей, к сожалению, нет: игровое парадоксальное кино, конструирующее иные, фантастические миры. Такие, например, как во французской картине Гийома Плантевена «Рубика», герой которой падает с обрыва и влетает в мир с перпендикулярной гравитацией. Он летит вдоль улиц города, пробивая стекла домов и будто бы продолжая падать со все большим ускорением. И лишь только ему удается зацепиться за скамейку, половина города летит в пропасть, а вместо нее появляется океан и снова другая гравитация. Оказывается, что эта планета — кубик Рубика. В абсурдистском фильме немца Давида Буоба «Дом» тоже фантастическое пространство: тут девочка, пытающаяся заботиться о бабушке, которую мама и тетя хранят в шкафу, ходит по стенам и потолку так же бодро, как и по полу, и украшает лысую бабушку прической из травы или из макарон.

Загадочное греческое кино «Священная курица жизни и музыки» — это трехминутная зарисовка компании «Номинт». Сначала перед нами гигантская двухголовая курица, стоящая посреди полей. А потом мы видим бедное чудище с двух сторон сдавленным многоэтажными учреждениями по его изучению. И одна куриная голова заглядывает в окошко, где люди смотрят кино, в то время как другая поет перед полным театральным залом, расположенным на верхнем этаже сооружения, прямо над музеем, где выставлено ее яйцо. Непонятно, но здорово.

С другой стороны, у нас не бывает не только разного рода игр, доступных лишь анимации, но и серьезных современных сюжетов, решенных анимационными средствами. В России не снимают проблемные мультфильмы, и анимация сама позиционирует себя как нечто далекое от жизни. На нынешнем «Кроке» была возможность убедиться, что сегодня проблемная анимация находит такой способ рассказа, где в самом пластическом решении уже есть режиссерский ход и отношение к предмету. Например, фильм «Прогресс черного пса» восходящей звезды британской анимации Стефана Ирвина рисует историю несчастий собаки с того момента, как ее вышвырнули из дома, с помощью множества разложенных блокнотов с рисунками, которые превращаются в полиэкран. Рисунки в каждой из книжек повторяются снова и снова, и закольцованная череда несчастий пса выглядит бесконечной.

Француз Эммануэль Белльгард снял фильм «Жизнь» о своем отце, жившем «за чертой» и убитом неизвестно кем с помощью черной изоленты, дающей очень лаконичную и выразительную брутальную графику на картоне. Удивительный индийский «Рассказ стежков» Нины Сабнани — это документальная анимация, где рассказ о жизни людей, занимающихся традиционными ремеслами, идет через движение рисунков вышивки и аппликации. Мастерицы рассказывают о войне с Пакистаном, о землетрясении, переездах и так далее с помощью ярких наивных картинок, складывающихся в удивительные композиции, где виден каждый стежок и фактура ткани.

Впрочем, наверное, это неправильно — рассказывать об анимации исходя из того, чего у нас нет. Даже если иногда это обидное отсутствие. В конце концов какая разница, кто снимает хорошие фильмы, если мы их можем посмотреть? Дело только за этим.

Источник: "Московские новости",29 сентября 2011,