21.09.2011 | Арт

Ставьте на первую букву алфавита

Открылась выставка номинантов премии Кандинского

Главная негосударственная премия в области современного искусства (учредитель — культурный фонд «Артхроника») будет в конце года вручаться в пятый раз. В Центральном доме художника открылась выставка номинантов в трех разделах — «Проект года», «Молодой художник», «Медиаарт». Иллюзия респектабельности не смогла ввести в заблуждение вашего обозревателя, который в заданном премиальном ландшафте увидел признаки скучного застоя.

Да, в смысле организационном все вышло неплохо. Вовремя выпущен каталог, чисто и тактично сделана экспозиция. Вместо Андрея Ерофеева ее готовили его молодые оппоненты, ныне начальники отдела новейших течений Третьяковской галереи Кирилл Алексеев и Кирилл Светляков. В отличие от старшего коллеги они не пытались властно поставить личные экспозиционные акценты и быть пристрастными в неподобающем для премиальной экспозиции случае. Они, по собственному признанию, все организовали «без навязчивых посредников и жесткого форматирования». Каждому произведению дали максимальное пространство, вписали объекты и инсталляции в ритм больших диагоналей и клиньев. Вышло динамично и аттрактивно.

Можно сказать, что и картина тенденций российского совриска адекватна — от социальных проектов к неопластицизму, от культуры чистой визуальности к концептуализму и постконцептуализму. Однако что-то мешает признать экспозицию настоящей удачей. Проблема ее — в тавтологичности, эффекте надоевшей пластинки, которая вертится, может, и без скрипа, но играет одно и то же. Да и исполнитель маэстрией не блещет. Правда, конечно, как писал Вильям наш Шекспир, «все то же солнце ходит надо мной, но и оно не блещет новизной». Но то солнце! Светило все же. А тут — сплошь светильники восточноевропейской сборки. Эта сборка предполагает, что художник моделирует проблемную территорию современной жизни в форме некоего интеллектуального скетча. Не эпической поэмы, а очерка, эссе. Долго и трудно формулировать ее не надо, лишь эффектно коснуться, впечатлить иллюзией сопричастности и полного знания и побежать дальше. К другим выставкам, биеннале, конкурсам и грантам. Так делается теперь повсеместно. Даже в Китае. Такую среднестатистическую картину представила и экспозиция премии Кандинского.

Вот занятный пролог к новому фильму Альмодовара «Кожа, в которой я живу» — серия Ирины Наховой «Кожи». Имитация на латексе снятых с разных людей кожных покровов, на которых всякие блатные татуировки. Каждая «кожа» сопровождается чернушной историей, как покров был снят (кого-то забили до смерти, кого-то казнили за причастность к террористическим группировкам и т.д.). Вот очень своевременный социальный проект, скажут критики. И зыбкость слова и образа представлена, и медиапотоки в сточную канаву слиты, и т.п. А по мне — так этот проект просто пошлость обыкновенная. Как впечатление для глаз он отвратителен, как месседж неэтичен экзистенциально, такой же быдловатый, как татуировки зэков. И плохо, зато эффектно придуманный.

Или вот красивый на первый взгляд проект «Шепот» архитекторов выставки Игоря Чиркина и Алексея Подкидышева. Лежат на полу разные книги. Потоки воздуха листают их страницы. Из стоящих рядом динамиков доносится шелест и шуршание. Правда ведь глубокомысленно? Я бы сказал, глубокомысленно особо, по-дизайнерски, когда чувство сопричастности культуре и ее проблемам понятна каждому и усваивается как модный тренд.

Вот такой дизайнерской глубокомысленности в экспозиции хоть половником черпай. Возможно, кроме нежелания долго и трудно думать и перфекционистски исполнять, еще одна причина — встречное движение вкусов творцов и их первых потребителей, критиков и кураторов. Не скрою, сам являюсь членом экспертного совета премии. По себе знаю, что из всех сотен присланных проектов, большинство которых просто потрясает своей невинностью в отношении к какой-либо мыслительной и изобразительной традиции, инстинктивно тянешься к тем, что как-то хотя бы вписаны в дискурс. Те привечаешь, в которых, несмотря на шифры, узнаешь знакомую руку автора. В то же время помню, что некоторые работы в период голосования меня восхитили как раз невписанностью в контемпоральный мейнстрим. Я их высоко оценил, но, увы, не прошли. У коллег, наверное, свои были «невписанные», которые не понравились мне. Так вот и вышло среднестатистическое «ничего себе».

Конечно, нельзя сказать, что совсем уж все средне. Имеются прекрасные работы — пронзительно тоскующий брутальный индустриальный материал в видео и рисунках Ани Желудь, разговорчивые ретрорепродукторы в хорошо сделанной работе Владислава Ефимова, доступный для просмотра в пакетиках из-под сока стереоскопический тончайше нарисованный театр фантазий Александра Шишкина, изысканные визуальные эксперименты с миром в живописи отечественного мэтра Сергея Шаблавина. Если кто из них победит — честь и хвала. Их победа сродни признанию, что в средне звучащем большом оркестре соло флейты или виолончели просто изумительно до слез.

Впрочем, один художник на дирижера большого оркестра все-таки тянет. Его имя — первое в каталоге биеннале. Это классик московского концептуализма Юрий Альберт. Он выступил дважды. В отдельной комнате экспонируется его по-настоящему умный, ироничный проект Moscow Poll — полемика с известным ниспровергателем авторитетов артмира Хансом Хааке. Работа Альберта предполагает ответы на вопросы по сути проблематики современного искусства. Ответ — бумажка, которую надо положить в ящик с надписью «да» либо «нет». Хороший стимул мыслить и анализировать природу творчества, чем, собственно, концептуализм и занимается. Второй проект — сделанный совместно с Паруйром Давтяном, Виктором Скерсисом в составе группы «Эдельвейс» перфоманс на открытии с хоровым пением и единообразными, как та же заезженная пластинка, фитнес-танцами. Адекватная формула состояния культуры. В общем, Альберт — то что надо Альберт. На первую букву сделаем ставки. Правда, когда все мэтры концептуализма премированы, само направление необходимо уже сдать в архив, как это сделал их наследник Андрей Кузькин, запаяв в железные коробки все содержимое своей мастерской и соорудив из коробок красивую башню. Она тоже красуется на выставке. Ведь Кузькин — номинант. 

Источник: "Московские новости", 19 сентября 2011,