02.12.2005 | От копеечной свечи...

Маски сброшены

Или повесть о печальных последствиях незнания чужих обычаев

Ежегодно 30 июня в ацтекской столице Теночтитлане устраивали праздник в честь бога войны Уицилопочтли. Этот праздник был одним из самых важных в жизни ацтеков: они верили, что если в урочный день и час не совершать определенные ритуалы в честь того, или иного бога, то жизнь на земле исчезнет.

Боги питались жертвоприношениями смертных, но если боги от бескормицы прекращали свое существование, они забирали с собой в небытие весь мир. Однако30 июня 1520 года чествование Уицилопочтли оказалось под угрозой - боги спустились на землю…

Испанскому дворянину Эрнану Кортесу на роду было написано стать авантюристом. Выходец из обедневшего дворянского рода, не проявивший интереса к юриспруденции в университете Саламанки, он в возрасте 19 лет отправился в только что открытый Новый Свет, где приобрел доверие Диего Веласкеса, губернатора Кубы (пожалуй, к началу XVI века единственного более или менее обжитого европейцами места в Южной Америке). Веласкес поручил ему возглавить экспедицию на материк, к побережью современной Мексики. Испанцы слыхали о существовании могущественной и богатой империи ацтеков, но совершенно не представляли, с чем им придется столкнуться. С Кортесом отряжено было всего 11 каравелл. На них поместилось 12 пушек и 550 солдат, из которых лишь тринадцать человек были вооружены огнестрельным оружием.

21 апреля 1519 года Кортес высадился на острове Сан-Хуан, а оттуда вскоре добрался до материка и двинулся на Теночтитлан. Сначала местные вожди пытались оказывать сопротивление, но быстро поняли, что их стрелы с кремниевыми наконечниками не могут нанести пришельцам сколько-нибудь серьезного вреда. Вскоре отряд Кортеса встретили послы обеспокоенного ацтекского императора Моктесумы II. Увидев Кортеса, они были поражены до глубины души.

Среди индейцев существовала легенда, гласящая, что в стародавние времена империю ацтеков основал верховный бог Кетцалькоатль. Он научил их выращивать маис и открыл тайну солнечного календаря, а потом ушел на восток, пообещав когда-нибудь вернуться. В храме Кетцалькоатль был изображен как белокожий человек с бородой в железных одеждах. Совсем как Кортес и его солдаты.

Послы принесли «божественному воинству» богатые дары, взяв взамен шлем одного из испанцев – он был как две капли воды похож на тот, в каком изображали Кетцалькоатля. С этих пор авторитет Кортеса среди соратников возрос до небес – они, наконец, подержали в руках настоящее золото, и были готовы идти за своим предводителем хоть на край света. До Теночтитлана оказалось гораздо ближе. Увидев закованных в железо людей, Моктесума в значительной степени утратил веру в то, что от незваных гостей удастся легко откупиться. Но когда он и остальные ацтеки увидели лошадей, бывших в отряде Кортеса, они пришли в ужас, и бесповоротно уверовали в непобедимость пришельцев. Кортес взял Моктесуму в заложники и стал сам править огромной империей его именем. Власть он взял без единого выстрела.

Разжившись золотишком, Кортес загрузил сокровищами один из своих кораблей и отправил в качестве презента испанскому королю. Когда губернатор Кубы Веласкес узнал об этом, он разъярился, ведь право распоряжаться богатствами Нового Света он считал только своим, потому и подарки монархам должны были делаться от его имени. Он снарядил против мятежника Кортеса карательную экспедицию под началом Панфило Нарваэса, растратив на это все свое состояние. Кортес со своими людьми покинул Теночтитлан и встретил Нарваэса почти сразу после его высадки на материке. Битвы (на которую рассчитывал Нарваэс, ведь его силы в три раза превосходили отряд Кортеса) как таковой не было – Кортес на месте перекупил всю армию губернатора, ведь теперь он был одним из самых богатых людей в мире.

Получив в распоряжение войско, о котором он не мог даже мечтать (а Веласкес, ничего не зная о судьбе Нарваэса, постоянно высылал подкрепления, которые тут же переходили на сторону Кортеса) – околo 1500 испанцев, Кортес вознамерился покорить весь континент и стать единоличным правителем Нового Света.

И он, несомненно, им бы стал, если бы в то время, пока он договаривался с людьми Нарваэса, в Теночтитлане не праздновали день Уицилопочтли.

Уезжая из столицы, Кортес оставил небольшой гарнизон испанцев под началом Педро де Альварадо. Это был человек жадный и глупый. Когда Моктесума и жрецы обратились к нему с просьбой разрешить чествование бога войны на площади перед дворцом, Альварадо согласился, но выставил условие, что никто не принесет с собой оружия. Как и большинство других испанцев, в Новом Свете он не интересовался ничем, кроме золота. Естественно, ему было недосуг вникать в особенности местной культуры. Поэтому когда он увидел, как тысячи ацтеков, движутся к городу, надевши ритуальные маски, он очень растерялся. Растерялся до такой степени, что счел праздничные наряды за боевые доспехи и приказал открыть огонь. Между тем ацтеки слово держали, и оружия при них не было. Против пушек и аркебуз туземцы были бессильны, и эта бойня вошла в историю как «Ночь печали». Отчаяние однако страшная сила.

Оправившись от шока, ацтеки вооружились и накинулись на «святотатствующих и жадных пришельцев». Альварадо еле продержался до подхода Кортеса. Забрав все сокровища, которые смогли унести, испанцы насилу вырвались с боями из мятежной столицы ценой огромных потерь.

Кортес вернулся в Теночтитлан с подкреплениями и полностью его уничтожил, в августе 1521. Но «Ночь печали» положила конец его честолюбивым планам завладеть Новым светом. С тех пор испанцы стали восприниматься туземцами как обычные грабители. А когда флер мистического всемогущества развеялся, индейцы быстро научились убивать испанцев и их лошадей.

Кортес совершил ряд грабительских походов, вернулся в Испанию, и, поделившись с королем богатствами, получил титул маркиза, а также санкцию на завоевание Калифорнии. Но и этот план провалился – слишком много проблем возникло у испанцев с регулярно восстающими обитателями новоприобретенных колоний. Вернувшись ни с чем из Калифорнии в 1540 году, Кортес больше не покидал пределов родной земли.

А ведь если бы Педро де Альварадо был более внимателен к местным обычаям и не испугался масок, вполне возможно, что Кортесу удалось бы создать государство, которое смогло бы стать мировым гегемоном в XVI веке, и, вероятно даже, оставаться им по сей день.