07.04.2011 | Кино
Короткое замыкание. Вариант № 2Пять наших режиссеров нового кинопоколения сделали киноальманах "Эксперимент Five". По рекламному заказу и для сети
В интернете вывешен второй – после «Короткого замыкания» - киноальманах, сделанный режиссерами нашей, по-настоящему пока не накатившей новой волны. Фильм «Эксперимент Five», как и «Короткое замыкание», состоит из пяти новелл, но более коротких, по пять-шесть минут. Их можно найти на разных сайтах, в том числе на YouTube и на созданном заказчиком альманаха сайте 5gum.ru.
Конечно, вызывает предубеждение факт, что фильм спонсирован жевательной резинкой – для раскрутки то ли ее имиджа, то ли какого-то нового (не знаю - не жую) брэнда. Но жевательную резинку нужно только похвалить, поскольку проявила вкус к действительно хорошим режиссерам, а в новеллах о кариесе ни слова. По ходу просмотра скорее возникает подозрение, что фильм профинансирован не жевачкой, а полузабытым «Полароидом», поскольку каждая новелла начинается с одной и той же завязки, как «Полароид» делает и распечатывает снимок, некто кладет его в черный конверт, на фоне которого и возникает название новеллы, а дальше… не тишина, а собственно интрига: кто из режиссеров как эту завязку разовьет.
«Короткое замыкание» сделали Хлебников, Буслов, Вырыпаев, Герман-мл. и Серебренников. Состав режиссеров нового альманаха не менее впечатляет. Тут, в частности, те наши, кто брал главные мировые призы в 2000-е годы: Попогребский (соавтор «Коктебеля», «Простые вещи», «Как я провел этим летом» - призы в Берлине ), Звягинцев («Возвращение» - главный приз Венеции, «Изгнание» - приз в Канне, грядущая «Елена»), а также Буслов («Бумеры - 1 и 2»), Волошин («Нирвана», «Я») и Велединский («Русское», «Живой»). В отличие от «Короткого замыкания», где все новеллы, при всей непохожести, объединяла тема страданий от влюбленности или отсутствия любви, в «Эксперименте Five» все новеллы метафизические. А в четырех случаях из пяти еще и мистические. Еще бы: тайная фотография… черный конверт…
В трех случаях из пяти, открыв конверт, герой обнаруживает на фото самого себя в момент, когда открыл конверт... М-да… А ведь не сговаривались…
Удивительная штука. Режиссеры всех пяти новелл явно старались отличиться. В том числе друг от друга. Они очень хотели выглядеть умными, стильными, европейскими. Но в этом стремлении оказались похожи друг на друга. Все новеллы – чистой воды маньеризм (как его стали понимать в кинематографической Франции на рубеже 1990-х: форма, детали, выкрутасы для режиссера интереснее сути). Все новеллы – замедленный клип. В том смысле, что нет монтажной истерики «четыре смены плана в секунду» в духе MTV, но все предельно красиво, декорировано, оцифровано, пропущено ради цветовой глади через кино- и фотошопы.
И теперь, когда вы было подумали, что я этот альманах ругаю, скажу: он мне нравится! Все до единой новеллы все равно интересны.
Да, режиссеры в своих устремлениях действительно похожи. Но лишь потому – это очевидно – что у них одна и таже стилистическая цель: максимально отдалиться от любых сопоставлений с советским кино. Не с тем кино, которое творили Тарковский, Абдрашитов, Панфилов, Алов и Наумов, в лучшие годы Михалков и др., а с тем среднестатистическим советским, усредненность которого новое поколение киноманов распознает на телеэкране с полукадра, тут же переключая канал. С тем самым усредненным, стиль которого – за редкими исключениями – унаследовали новорусское телекино и провинциальные российские т. н. блокбастеры.
Пожалуй, у нас действительно возникла в кино новая волна. Появились режиссеры, которые жаждут, чтобы новая российская кинопублика и весь мир воспринимали их в ином – не советском, а европейском – контексте. Я их понимаю.
Пожалуй, главное, что отличает «Надежду» от аналогичных «онкологических драм» – это возраст героев, бэкграунд, накопленный ими за годы совместной жизни. Фильм трудно назвать эмоциональным – это, прежде всего, история о давно знающих друг друга людях, и без того скупых на чувства, да ещё и вынужденных скрывать от окружающих истинное положение дел.
Одно из центральных сопоставлений — люди, отождествляющиеся с паразитами, — не ново и на поверхности отсылает хотя бы к «Превращению» Кафки. Как и Грегор Замза, скрывающийся под диваном, покрытым простынёй, один из героев фильма будет прятаться всю жизнь в подвале за задвигающимся шкафом.