26.11.2005 | Кино

Оливер не 19-й

Роман Полянский создал эталонную экранизацию романа Диккенса

На экраны вышел “Оливер Твист” Романа Полянского. По приблизительным подсчетам, это 19-я англоязычная экранизация романа Чарльза Диккенса “Приключения Оливера Твиста”. В их ряду такие знаменитые фильмы, как “Оливер Твист” Дэвида Лина, снятый в 1948-м, и мюзикл “Оливер!”, поставленный Кэролом Ридом и получивший шесть “Оскаров” (в том числе за лучший фильм 1968 г. и лучшую режиссуру). Полянский, в отличие от Лина и Рида, не англичанин, а гражданин мира, но Англию XIX в. он, как выяснилось, чувствует не хуже.

Передать дух и стиль старой, но не очень доброй Англии Полянскому не помешало даже то, что сам он к британцам не ездит, опасаясь экстрадиции в США (где с него, даже после “Оскаров” за фильм “Пианист”, не сняли давнее, конца 70-х, обвинение в связи с несовершеннолетней).

Лондон середины XIX в. — с конкретными площадями, пятью упоминаемыми в романе улицами, реальными вывесками на реальных, существующих со времен Диккенса лавках и магазинчиках и Лондонским мостом — был дотошно отстроен на пражской студии “Баррандов”.

Зато уж на все роли Полянский позвал не американцев, а настоящих англичан: автор “Ребенка Розмари”, “Китайского квартала”, “Тэсс”, “Горькой луны” и “Девятых врат” не уважал бы себя, если бы поступил иначе.

Конечно, его “Оливера Твиста” можно счесть слишком традиционным фильмом. В истории мальчика из сиротского приюта, который от голода и несправедливости бежит в Лондон, попадает там в детскую воровскую шайку, восстает против нее, регулярно слышит, что закончит жизнь на виселице, но в конце концов обретает счастье, переплетаются такие древние и не слишком модные жанры, как авантюрный роман и роман воспитания. Ловишь себя, однако, на интересной мысли. Именно такие традиционные фильмы мы, привыкнув исключительно к постмодернистским боевикам, давно не видели. И еще: поди-ка подобное сними.

В свои 72 года Полянский демонстрирует такой уровень режиссуры, какой мало кому доступен. 99 режиссеров из 100, глядя “Оливера Твиста”, завистливо присвистнут и озадаченно почешут затылки. Хотя, возможно, и скроют растерянность за саркастической фразочкой насчет старомодности.

Если Оливер Твист Полянского попадает в сырой темный ангар, в котором десятки мальчиков и девочек нудно тянут пеньку из старых корабельных канатов, — веришь, что это действительно нищие оборванцы. Когда этих оборванцев сажают за стол — видишь, что они действительно голодны. Их обноски — настоящие обноски, а не заимствованные с театрального склада тряпочки. У трубочиста — черные гнилые зубы. Это вам не отбеленные ровные зубы богатого московского мажора, которые демонстрирует в “9 роте” Федор Бондарчук, хотя его персонаж — прокуренный старослужащий в горах Афганистана, давно не видевший цивилизации. Когда трубочист снимает с головы шапку, в которой, видимо, пребывает вечно, оказывается, что, хотя нижняя часть его лица черна от въевшейся сажи, лысый череп белым-бел.

Так же выверены и эмоции, которые фильм вызывает: ясные и тоже, можно сказать, классические. Возмущает наглое жлобство так называемых сэров (брюхатых обжор-пивников) по отношению к нищим детям. Искренне желаешь, чтобы, попав в Лондоне в детскую шайку, Оливер Твист как можно совершеннее освоил воровское ремесло, ведь воры кажутся первыми добрыми людьми, встретившимися на его пути. Потом так же сильно жаждешь, чтобы он сумел освободиться от воров, поскольку у него появился шанс на настоящую жизнь, чтобы ему наконец-то повезло. В финале искренне жалеешь крестного папу воров-малолеток и девиц-проституток Феджина (классная, в традициях Станиславского, характерная роль Бена Кингсли), хотя прежде он казался злодеем.

Столь же просты, но вечны мысли, на которые фильм наводит. Почему люди так жестоки друг к другу? Почему негодяи столь безошибочно вычисляют человека чистого и объединяются против него, стараясь выставить его вором и подлецом? Почему мир устроен так, что проявлять доброту опасно и редкий человек, который способен на нее, может в результате сильно поплатиться?

Надеюсь, ясно, что новый “Оливер Твист” — это такой Диккенс Диккенсович. Но одновременно это и “очень-очень Полянский” (определение very-very Polanski стало расхожим в мировой критике после фильма “Горькая луна”). Сам Полянский сказал, что хотел бы сделать фильм, с героем которого могли бы идентифицировать себя его дети — сын и дочь от нынешней жены, французской актрисы Эммануэль Сенье. Но, очевидно, он и сам идентифицирует себя с Оливером Твистом. Чтобы снять такую картину о выживании, надо было, как Полянский в возрасте Оливера, пройти через Варшавское гетто. Кто-то обратил внимание и на схожесть в судьбах Полянского и Диккенса, у которого — хоть и не в гетто — тоже было тяжелое детство.

Беда фильма только в том, что сегодня, чтобы оценить его, от зрителя требуется некоторая образованность. Во времена советского книжного бума достать собрание сочинений Диккенса казалось счастьем, им зачитывались даже двоечники. Но показывать в наши дни “Оливера Твиста” — это, как заметил кинообозреватель агентства Reuters, с коммерческой точки зрения играть в рулетку. Конкуренции с Гарри Поттером Диккенс не выдержит. Прокатчикам остается рассчитывать только на родителей, которым хотя бы раз в год, особенно в дни школьных каникул, должно хватать ума приобщать чад к культуре.

Источник: "Ведомости", №202 (1483), 27.10.2005,