08.09.2010 | Кино

Маленький большой человек

Фильмы и женщины режиссера

В российский прокат вышел последний фильм Романа Поланского «Призрак». Незадолго до этого, в июле, режиссера выпустили из-под швейцарской стражи. Арестован он был в сентябре прошлого года для экстрадиции в США — там его обвиняют в совращении несовершеннолетней в 1977 году. 18 августа Поланскому исполнится 77 лет. Три этих события дают повод вглядеться в его судьбу — необычную и в то же время символическую для второй половины XX века

Изначально он Раймунд Роман Либ­линг. Его родители — польские евреи. Он родился в 1933-м в Париже, которому верен и теперь. За пару лет до начала Второй мировой родители вернулись в Польшу. Мать погибла в Освенциме, отец выжил в концлагере Маутхаузен-Гузен, где казнили сто пятьдесят тысяч человек, в том числе легендарного генерала Карбышева. Мальчиком Роман попал в краковское гетто, где почти никто не выжил. Он умудрился сбежать. Его спасли польские крестьяне, которые и дали ему славянскую фамилию. По-польски она звучит как Полянский (точнее, Поляньський), а в позднейшей американской транскрипции — Поланский или даже Полански.

Родом из гетто

В его истории важна даже не война. Важен опыт гетто. Он снял всего один фильм про Холокост, и достаточно поздно, почти в семьдесят. Это «Пианист» 2002 года, который принес ему «Оскара» за режиссуру и «Золотую пальмовую ветвь» Каннского кинофестиваля. Но не будет преувеличением заметить, что психология человека, прошедшего гетто, пронизывает многие фильмы Поланского. Он из тех редких режиссеров, как Кубрик, каждый новый фильм которого не похож на предыдущие. Тем не менее есть общее между «Отвращением», «Ребенком Розмари», «Жильцом», «Девятыми вратами», «Пианистом» и, кстати, «Призраком». Все они о попытках выжить во враждебном мире. Лучшие из них — о том, что попытки выжить соседствуют со страхом перед действительностью, переходящим в паранойю. То ли весь мир в заговоре против тебя, то ли тебе это только кажется. Но в итоге выясняется, что мир таки в заговоре и надо спасаться.

Опыт гетто иногда проявляется в фильмах Поланского неожиданно. В 2005-м он сделал очень хорошую экранизацию романа Чарльза Диккенса «Оливер Твист» — про мальчика из сиротского приюта середины XIX века, который от голода и побоев бежит в Лондон, становится вором, восстает против своей шайки и т.д. Некоторые киноманы загундосили: «У-у-у!.. Старомодное кино!» Но поди кто подобное сними. Если Оливер Поланского попадает в сырой ангар, в котором дети выполняют нудную работу — тянут пеньку из старых корабельных канатов, веришь, что это действительно нищие оборванцы. Когда этих оборванцев сажают за стол — видишь, что они действительно голодны. Между прочим, это тоже фильм о выживании. Автор этих строк ляпнул тогда в рецензии, что подобный фильм мог снять только режиссер, который сам в возрасте Оливера Твиста прошел через подобное. И решил, что перегнул палку. Но потом выяснилось, что члены съемочной группы «Оливера Твиста» ни секунды не сомневались, что Поланский делает автобиографический фильм.

Родом из социализма

Войдя во взрослую жизнь, Поланский по странной логике небес тоже оказался сопричастен многим знаковым событиям второй половины века. Из них многие — кошмарные. Судьба его не берегла. Впрочем, мы сейчас говорим о том периоде его жизни, когда он неизменно пребывал в дамках. Ринувшись в кинематограф, он тут же стал знаковой фигурой молодого польского кино, самого интересного в мире на конец 50-х — начало 60-х наряду с французской «новой волной» и советским оттепельным кинематографом. Ему повезло сняться как актеру в 1955-м в первом полнометражном фильме Анджея Вайды с символическим названием «Поколение». А потом (после дебютного своего, ставшего модным, польского фильма «Нож в воде», сделанного в 1962-м) он оказался первым кинодиссидентом в социалистическом лагере. Он эмигрировал в родную Францию — и вскоре снял свои первые западные картины: «Отвращение» в 1965-м и «Тупик» в 1966-м. Обе англоязычные, обе громкие: получили, соответственно, Спецприз жюри и «Золотого медведя» — главный приз кинофестиваля в Берлине.

Милош Форман, второй знаменитый кино­эмигрант, но уже из Чехословакии (к середине 1960-х поднялась чешская киноволна), уехал на Запад только в 1968-м, после вторжения в Прагу войск Варшавского договора. Страшное, но странное совпадение: родители Формана тоже погибли в Освенциме.

Между тем Поланский в 1968-м оказался причастен еще к одному историческому событию — к отмене Каннского кинофестиваля. В год, когда Францию потрясла студенческая революция, он был в Канне членом жюри. Наряду с революционерами-манифестантами, заполонившими набережную Круазетт, в Канне появились делегаты от парижской кинообщественности, знаменитые режиссеры Годар и Трюффо. Они привезли решение общего парижского кинособрания закрыть и уничтожить буржуазный Каннский фестиваль. К ним присоединились члены жюри Моника Витти и Луи Маль. Поланский не присоединился, оставшись в ретроградном меньшинстве с членом жюри от СССР Робертом Рождественским. Режиссер понимал, что всякая левая фраза порождает в конечном счете коммунизм, а что такое коммунизм, он хорошо знал — не зря от него бежал. Тем не менее, поскольку ходил-то он везде с упомянутыми Витти и Малем (есть знаменитые фотографии), он все равно вошел в историю как человек, который закрыл Каннский фестиваль и содействовал его идеологической перестройке. Уже с 1969-го фестиваль стал более радикальным. А с конца 1970-х удерживает планку самого артистического фестиваля в мире. В 1991-м Поланский выступил в роли президента Каннского жюри. Одним из членов жюри стала тогдашняя суперзвезда из СССР Наталья Негода, с которой Поланский снялся в боевике «Назад в СССР».

Родом из шестидесятых

1960-е, однако, не только даровали ему свободу и признание, но и породили наивысший кошмар в его жизни, который лишь усилил главную тему его творчества: страх перед враждебным миром. В 1969-м банда сатаниста Чарльза Мэнсона, состоявшая (что совсем уже ужас) из женщин, на вилле режиссера жестоко убила его друзей, прислугу и его беременную жену — голливудскую звезду Шарон Тейт, с которой он снялся в 1966-м в собственном комическом триллере «Бесстрашные убийцы вампиров». Самое жуткое во всей этой истории, что Мэнсон — такое же порождение свободных, голодных до любых идеологий 1960-х, как и Поланский. При этом резня, учиненная Мэнсоном, стала, пожалуй, одним из трех знаковых событий, положивших конец прекраснодушию 60-х, когда хиппи на антивоенных демонстрациях засовывали гвоздики в дула армейских автоматов, а звезды кино и эстрады ходили без охраны.

Два других знаковых события — концерт «Роллинг стоунз» в том же 1969-м под Сан-Франциско, когда нанятая для охраны мотобанда «Ангелы ада» зарезала одного из фанатов (легендарный рок-фестиваль в Вудстоке, символ иллюзий 1960-х, и концерт «роллингов» под Сан-Франциско разделяло всего четыре месяца). И захват (с последующим убийством) палестинскими террористами в 1972 году во время Олимпиады в Мюнхене израильских спортсменов. До этого кошмара мир не знал, что такое секьюрити и спецслужбы. После этого началась эпоха спецслужб.

В 1977-м Поланский уже сам подстроил себе еще одну катастрофу — ту самую связь с несовершеннолетней. Это ведь тоже знаковый момент для мироощущения 60–70-х. Как любой отец, автор этих строк душил бы педофилов собственными руками. Но Поланский-то не педофил. Там и девушка не выглядела на тринадцать — что с девушками бывает. Заметим также, что мы осуждаем Поланского и его идеологию с позиций сегодняшнего времени. А 70-е были временем иным. Последним отголоском раскованности и свободы 60-х. Вызовом мещанской морали, как тогда ее понимали. Временем последнего торжества «Лолиты» Владимира Набокова, которого теперь тоже обвиняют в Америке в педофилии. Звезды, обкурившись, не требовали паспорта у прильнувших к ним девочек. В фильме 1971 года The Beguiled, снятом знаменитым Доном Сигелом (его тут показали по кабельному каналу), персонаж не кого-нибудь, а мачо Клинта Иствуда целует — как полноценную женщину — 13-летнюю девочку. Сейчас подобное в американском кино невозможно.

Один из несостоявшихся проектов Поланского — экранизация «Мастера и Маргариты», которую он должен был осуществить для голливудской студии Warner Bros. Проект был затеян в 1989-м. Студия отказалась от него после падения Берлинской стены, сочтя его более не актуальным (можно подумать, Булгаков сводится к разоблачению социалистической действительности). Поланский до сих пор считает, что сценарий этого фильма — лучший из тех, с какими он имел дело. И очень сожалеет, что фильм не состоялся.

Не зря свое прегрешение Поланский сотворил не где-нибудь, а в доме Джека Николсона, который тоже грешил, но которого американское правосудие отчего-то не преследует (а потому, что пошел на сотрудничество). Не зря отношение к Поланскому раскалывает даже лучших друзей. Спилберг, например, его осуждает. Зато любимый актер Спилберга Харрисон Форд был тем самым, кто доставил Поланскому во Францию режиссерский «Оскар» за «Пианиста», поскольку из-за невозможности приезда в Америку получить его лично режиссер не мог. Поланский давно покаялся. Девочка, из-за которой весь сыр-бор, давно стала многодетной матроной, получила от него большой куш, отрицает все претензии к нему. Есть документальный фильм 2008 года Roman Polanski: Wanted and Desired, в котором он честно рассказывает об этой истории. Фильм при этом доказывает, что его преследуют только потому, что это скандально и эффектно для СМИ.

Родом из иронии

Самое удивительное, что Поланский сохранил чувство юмора. Новейший фильм «Призрак», получивший приз за режиссуру на февральском фестивале в Берлине (награду зал приветствовал стоя), разоблачает западных политиков и американские спецслужбы. Но при этом — очень ироничный. Поланский словно бы предчувствовал, что его все-таки арестуют по американскому запросу. И заранее сделал ответный «фак» Америке из швейцарской тюрьмы, обвинив ее в том, что истинных преступников глобального масштаба ее суд не замечает и не преследует.

Источник: The New Times, №24, 09.08.2010,