10.11.2005 | От копеечной свечи...

Материнская забота

Или о непредвиденных последствиях экзотических воспитательных мер

Мария Федоровна и прежде бывала недовольна сыновними знакомствами, однако до поры лишь терпеливо наставляла чадо словесно. Все-таки сын был всероссийский император Николай II. Чаша материнского терпения переполнилась в 1901 году, когда во время пребывания государя в Париже интриганки-«черногорки» Милица и Стана - дочери князя Николая Черногорского, которого некогда Александр III объявил «единственным искренним и верным союзником России», познакомили государя с новым целителем. «Доктор Филипп» обладал удивительными «магнетическими» способностями. Государыня Александра Федоровна, родив подряд четырех дочек, особенно была наклонна слушать многообещающего француза, который сулил императорской чете скорое появление наследника, если та будет пользоваться его советами.

«Доктор Филипп» получил приглашение посетить Царское Село, где вскоре и обосновался с большим комфортом.

Поначалу Николая II несколько огорчало, что французское правительство, несмотря на союзные отношения, невежливо отклонило просьбу российского самодержца наделить «доктора» формальным дипломом. Но «доктор» быстро наверстал упущенное. Что невозможно в «мещанской» Франции то вполне возможно в самодержавной России. Филипп был произведен в генералы русской медицинской службы, и сомневаться в его ученой адекватности стало не всякому под силу.

Между тем по столице, а там и в провинцию, поползли слухи, что царская чета занимается столоверчением под руководством «мартиниста» и даже «сатаниста» monsieur Филиппа. Престиж фамилии и без того невысокий оказался под угрозой окончательного падения. Тут уж терпение Марии Федоровны лопнуло, она призвала дворцового коменданта генерал-лейтенанта Петра Гессе и велела ему «навести справки» (сейчас бы сказали – «собрать компромат») и составить обвинительный акт новоявленному медицинскому светиле. Гессе по команде переправил задание главе заграничной агентуры Департамента полиции Петру Ивановичу Рачковскому.

Рачковкий, не зря получавший казенное жалованье и не вовсе присваивавший значительные «неподотчетные суммы», а часть их все-таки расходовавший на подкуп европейских полицейских чинов, быстро собрал требуемое досье.

Выяснилось, что Филипп-Низье-Антельм Вашо, родился в 1850 году в семье бедных крестьян в Савойе. Уже в отрочестве обнаружил неординарные свойства, во всяком случае, когда Филипп был шести лет от роду, местный священник счел его одержимым. В тринадцать Филипп начал заниматься знахарством, и, наконец, нашел свое место в Лионе, примкнув к небольшой общине «месмеристов» (последователей австрийского гуру Франца Месмера, лечившего больных «животным магнетизмом»). Медицинского образования у «доктора» не было вовсе, более того врачебная практика была ему запрещена, но он продолжал заниматься своим ремеслом, за что был трижды судим и осужден французской Фемидой.

Не рассчитывая вполне на успех «объективки», Рачковский – виртуоз изготовления фальшивых документов - запасся и откровенным «фальшаком» литературно-мистического свойства. В дело употреблены были оба средства. И оба имели катастрофические следствия.

Министр внутренних дел Дмитрий Сипягин, которому по субординации Рачковский первому представил агентурный доклад, посоветовал «бросить его в огонь». Но Рачковскому Филиппа «заказали» и отступать было поздно, он отнес доклад дворцовому коменданту, а тот через Марию Федоровну довел его до сведения государя.

Откровенно мистификаторское средство состояло в изготовленной агентами Рачковского рукописи «Протоколов сионских мудрецов», с которой был командирован в Царское Село незадачливый православный мистик Сергей Нилус.

Расчет был на то, что, обаяв фрейлину Елену Озерову (что действительно удалось), Нилус приблизится к государю, будет рукоположен в священнический сан и сделается царским духовником, заменив иноземных шарлатанов, причастных «масонству» и разным «дьявольским сектам». Для доходчивости в уста «протокольных мудрецов» были вставлены некоторые любимые сентенции Филиппа.

Царь в своей обычной манере уступил напору неопровержимых фактов, но затаил обиду на напиравших. Филиппа из России попросили. Но и Рачковского в октябре 1902 года отозвали из Франции и отправили в отставку без пенсии. На место Рачковского по естественному ходу чиновной мысли был посажен его решительный оппонент и давний недоброжелатель - глава Московского охранного отделения Сергей Васильевич Зубатов, который и принялся, получив к тому возможность, насаждать курируемые полицией «рабочие союзы» уже не только в Москве, но и по всей России. Скоро союзы эти, как и предрекал Рачковский, вышли из-под полицейской опеки и 9 января 1905 года двинулись к Зимнему дворцу с политически некорректной петицией.

А «протоколы», пущенные Нилусом в оборот, и до сих пор мутят сознание иных наших излишне доверчивых соотечественников.

Право, лучше б Мария Федоровна смирилась с сыновним лекарем-«месмеристом», тем более что на «свято место», оставленное иноземным мошенником, немедленно явились доморощенные юродивые – монах Илиодор, затем Митя Козельский, а там и «старец» Григорий Распутин.