20.11.2009 | Кино

Паранормальное явление

«Рождественская история» Земекиса приятно обманывает ожидания

«Рождественскую песнь в прозе» Чарльза Диккенса экранизировали десятки раз. Но такой экранизации, как «Рождественская история» Роберта Земекиса — в оригинале A Christmas Carol, — еще не было.

Земекиса, вероятно, сызмальства раздражали живые актеры. Поэтому фильмы с живыми нетрансформированными актерами, если не считать приключенческой трилогии «Назад в будущее», справедливо (благодаря хитроумному сюжету) ставшей у нас хитом эпохи первых видеомагнитофонов, удавались ему хуже, нежели фильмы, в которых присутствовали мультЯки. Так именовались анимационные существа, обитающие в мире наряду с людьми, в его ироничном детективе «Кто подставил кролика Роджера?». При этом, судя по всему, собственно анимационные фильмы Земекис делать не хотел.

2000-е с их технологией performance capture пришлись ему, как редко кому, кстати. Он обрел возможность делать фильмы с участием живых актеров, которые напоминают на экране мультЯков. Мимику и жесты, телодвижения актеров фиксируют с помощью датчиков, потом переносят в компьютер — в итоге актера можно перерисовать в кого угодно. Получается вроде бы не анимация. А с другой стороны, как назвать то, что получается? В первом из своих инновационных фильмов, «Полярный экспресс», Земекис, по существу, использовал одного актера — Тома Хэнкса, которого происходившее, вероятно, забавляло.

Тот настроил/наделал столько рож и телодвижений, что компьютерщики Земекиса нарисовали целую кучу персонажей от мальчика до Санта-Клауса.

«Рождественская история» — третий после «Беовульфа» из инновационных фильмов Земекиса. Главного персонажа — скрягу Скруджа (чье имя стало в англомире нарицательным), пережившего в ночь Рождества такое нашествие призраков, что он превратился в добряка и благодетеля, — изобразил Джим Керри. Он неузнаваем так же, как Хэнкс в «Полярном экспрессе». Как и его партнеры по «Рождественской истории» Колин Фёрт, Робин Райт Пенн, Боб Хоскинс — признать, и то приглядевшись, можно лишь Гэри Олдмена. Сыграть вместо Керри могли хоть Владимир Машков, хоть Ксения Раппопорт — из них потом нарисовали бы такого же Скруджа, похожего телом на знак вопроса. А заодно на Плюшкина. Знает ли Земекис о существовании Гоголя?

Так кто здесь Керри?

Джим Керри не первый раз выступает в роли, в которой распознать его невозможно. Прежние – в фильмах «Гринч – похититель Рождества», «Лемони Сникет» и «Маска» (в сценах, где действует Маска).

Но это проблема Земекиса. Интереснее та, с которой столкнется зритель. Название —«Рождественская история». В фильме падает снег. Это, что ни говори, а скорее анимация. В главной роли хохмач Джим Керри. В ряде кинотеатров фильм демонстрируется в стереоскопической 3D-проекции. Короче, по всем параметрам фильм детский.

А он не детский.

Земекис-то — перфекционист. Он любовался каждым сотворенным кадром. Он стремился создать арт-кино. В итоге три четверти фильма развиваются ночью, что детям едва ли понравится. Вдобавок Земекис делал серьезный фильм о грехе скупердяйства. А поскольку здраво не верил, будто скупердяй может преобразиться, начинил рождественские наказания Скруджу такими ужасами, что детей тоже, как и Скруджа, серьезно скрутит.

Не то кино, какого ожидаешь. Но и хорошо.

Источник: Ведомости, 19.11.2009, 219 (2489) ,