18.09.2009 | Кино

Дары моря

Из морской стихии мы вышли на сотни миллионов лет раньше, чем из гоголевской шинели

«Рыбку Поньо» анонсируют как современную вариацию на темы «Русалочки» Андерсена. Но общее лишь то, что обитательница морского дна — правда, не русалочка, а рыбка — тоже влюбляется тут в человека — правда, не в юношу, а в пятилетнего детсадовца. И тоже решает стать девочкой с руками и ногами вместо плавников.

Ей и так хорошо
Хотя «Рыбка Поньо» была на Венецианском фестивале абсолютным фаворитом зрителей и критики, ей достались лишь скромные награды неофициальных жюри.

Но, во-первых, Миядзаки уходит совсем в другие темы. А во-вторых, фильм не печален. Да, Земля чуть было не превращается в парк пусть не юрского, но девонского периода, известного как «эпоха рыб». Море наступает на японскую сушу, оставляя лишь островки, в прозрачной воде плавают гигантские, покрытые панцирями девонские рыбы. Но выглядит это романтично и красиво. Еще вам могут нашептать, будто светлый волшебный финал фильма надо трактовать так, что все умерли. Ведь оказались в явном раю, а рай — популярное место для исключительно посмертного обитания. Но даже если и умерли, что легко подвергнуть сомнению, то обрели гармонию с природой. А это, как можно понять, по Миядзаки высшее счастье, ведь фильм о том, что человек — неотъемлемая часть природы и космоса. Важно, кстати, что герои фильма обретают гармонию не просто с природой, а с морской стихией, откуда, как напоминает Миядзаки, мы все когда-то и вышли.

Добавим от себя (тема для дополнительных рефлексий), что на сотни миллионов лет раньше, чем из гоголевской шинели.

Феномен фильмов Миядзаки продолжает завораживать. В нем сплошное «но», «тем не менее» и «в то же время». Зададимся элементарным вопросом: для детей ли они? Да. В них, как правило, герои дошкольного возраста. Этих героев ожидают серьезные, не по возрасту, гипнотизирующие юную публику испытания, зачастую в противоборстве с темными силами (это, правда, аргумент и для взрослых, чтобы смотреть Миядзаки). Они чисто — внятно — нарисованы, так что Миядзаки иногда именуют японским Диснеем.

В любом случае это не анимация «только для взрослых и развитых», как в случае, например, Тима Бёртона, сделавшего полнометражные кукольные «Кошмар перед Рождеством» и «Труп невесты». Но: фильмы Миядзаки — единственные детские в мире, в которых нет ни малейшей слащавости. Рыбка Поньо хряпает ветчину, плюется в физиономии противных людей и ужас в какого уродца превращается на полпути из рыбки в девочку. И еще одно но: подтекст (см. выше).

Дети его явно не поймут. Другое дело, что Миядзаки делает все для того, чтобы дети восприняли его интуитивно и эмоционально.

Другой элементарный вопрос: можно ли считать анимацию от Миядзаки безусловным высоким артом? Вроде как нет. При всей изысканности образов это не (для понятности упоминаем наших) Норштейн и не оскаровский лауреат Александр Петров. В то же время оцените, как в «Рыбке Поньо» сделан, например, шторм. Сумасшествие образов: на берег накидывается живое море, поскольку волны — это на самом деле спины гигантских рыбин (или это только кажется герою-мальчику?).

Постепенно становится понятно, что фильмы Миядзаки резонно рассматривать не в контексте анимационного искусства, которое в ряде случаев совершеннее, а в контексте кино как такового: большого, не маргинального (не арт-хаус), но настоящего кино.

Оно настоящее еще и потому, что иногда допускает смешные проколы. Вернемся к теме о единении человека с природой. Конечно, она фирменно японская. Близка всем восточноазиатским философиям и религиям, но культуре японцев — из-за их закрытого островного существования, из-за тайфунов, цунами и землетрясений — особенно. Эта тема прослеживается не только в великих фильмах, например «Легенде о Нараяме» и (к сожалению, малоизвестной у нас) «Теплой воде под красным мостом» Сёхэя Имамуры, но и в развлекухах про природные и техногенные катастрофы, устроенные в Японии гамерами и годзиллами. После «Рыбки Поньо» начинаешь точнее понимать, что такое для японцев окружающее их море. Конечно, это живой мистический организм. Страх моря и единение с ним идут рука об руку.

В то же время смешно, что Миядзаки ради идеи родства человека и моря исключил всякие намеки на то, что обитатели глубин съедобны. В кадре — ни единого ресторана или траулера. Обитатели дна кто угодно, но не морепродукты.

Источник: Ведомости, 03.09.2009, №165 (2435),