02.04.2009 | Арт

Воочию незримое

В Московском музее современного искусства открыли второй том видеоарта

Итальянец Антонио Джеуза -- единственный архивист одного из самых молодых жанров российского современного искусства, видеоарта. В мире видеоарт существует чуть более сорока лет. В России -- около двадцати пяти. До недавнего времени в отечестве этот жанр вообще не принимали во внимание. Свидетельство тому -- отсутствие в наших музеях с почтенной биографией нормального оборудования, технических средств, чтобы полноценно видеоарт показывать. Когда два года назад Джеуза представлял в ММСИ «первый том» видеоарта , главные проблемы были в том, что интереснейший материал оказался слабо инсталлирован. У режиссеров выставочного пространства почти не было понятия, каков должен быть модуль экспозиции. Как располагать экраны, чтобы они не мешали друг другу, чтобы изображения и звуки не сливались в хаос? Каковы должны быть масштабы экранов для каждой из выбранных работ? Как выстроить интересный визуальный контекст всей выставки, чтобы отдельные опусы поддерживали развитие найденной интересной темы?

С радостью признаем: в этот раз экспозиция инсталлирована на пять с плюсом и не уступает в своей аранжировке, своем техническом обеспечении тому, как видеоарт показывается на авторитетных мировых форумах.

В 2007 году нам демонстрировали именно что архивную историю: как видеоарт начинался из home video; каковы были первые шаги казанских видеоартистов группы «Прометей» по поиску синтеза естественно-научной мысли и формотворчества, наследующего практикам авангарда; как видеоартистский эксперимент соотносился с традиционным киноискусством; насколько активно российские видеоартисты рефлексировали по поводу искусства признанных в мире мастеров второй половины XX столетия.

Сегодня благодаря умной артикуляции пространства появилась возможность поразмышлять о философском модусе видеоарта, о том, что это за искусство, так сказать, по сути дела.

Пять этажей палаццо ММСИ в Ермолаевском переулке отданы видео конца девяностых -- начала двухтысячных. Среди художников Ирина Нахова, Александр Бродский, Гор Чахал, Сергей Братков, Анна Ермолаева, Василий Церетели, Леонид Тишков, Юрий Аввакумов, Виктор Алимпиев, Елена Ковылина, Вадим Захаров -- лидеры современного артпроцесса. На каждом этаже работы так интересно срифмованы друг с другом, что формулируются концептуальные лейтмотивы. Один из которых -- проблематичность традиционных коммуникационных связей, иначе -- мутации коммуникации. Хороша работа Ирины Наховой «Что я видел» (1997). Диалог российской и американской сторон: «нашу» аллегорически изображает кукла спящего медведя с отлетевшей к потолку душой и телефоном у лап, «ту» -- шевелящиеся в телевизоре наподобие кукол из маппет-шоу белые «тотемы» -- духи народа Америки, перед которыми тоже лежат трубки телефонов, но «вызов не может быть установлен». Проблематичность традиционных форм общения показывает и работа Александра Бродского «Вечер» (2002). Перед глиняным экраном сидят глиняные головы, тоже похожие на тотемы или ритуальные сосуды традиционных культур. У каждой в открытом рту светящийся глазок кинопроектора. Транслируемая каждой головой телевизионная картинка проецируется на глиняный телевизор. В современном мире каждый буквально изрыгает из себя потоки медиального хлама. А общение симулируется.

Несколько работ поддерживают тему отчуждения привычного предметного мира, вдруг ставшего неузнаваемым и пугающим.

Нижегородская группа «Провмыза» в своем видео Alternative Play Station (2004) показывают ребенка, бесцельно хватающего, двигающего, шатающего мебель. В этом изнуряющем агрессивно-упертом цикле правит бал рвущееся неврастеничное, подавленное психопатическое. В «Сумерках» (2005) самарца Владимира Логутова в убогой уличной картинке с едущими в сером грязном дожде по склизкой дороге машинами и бредущими по лужам пешеходами притаилась та же психоделика отчуждения. Внимательный наблюдатель увидит, что иные завернувшие за угол машины исчезают, зеленый светофор отражается в луже красным светом, а некоторые пешеходы, скрывшись за фонарным столбом, вышагивают оттуда совсем другими людьми.

Медитативная природа видео, предлагающего альтернативу и статичному фотоснимку, и движущейся картинке кино, действительно позволяет обрести тот пристальный взгляд, что согласно классику современного искусства Биллу Виоле приближает к первозданной сущности вещей.

И в большинстве случаев это приближение категорически смело переформатирует тот опыт общения с реальностью, что был в повседневности (упомянем удачные работы на эту темы Вадима Захарова, Василия Церетели, Ольги Чернышевой, Виктора Алимпиева, Мариана Жунина...). В этом прорыве к не вмещающемуся в нашу реальность движущемуся миру эстетика видеоарта солидаризируется с вечно авангардными идеями Эйзенштейна. Или нового гуру Жака Деррида, чей текст о том, что из-за отсутствия готового дискурса новые искусства нельзя увидеть -- только смириться с имплицитным туманным полем знаний, украшает стены выставки ММСИ.

Источник: "Время новостей" № 52, 30.03.2009,