25.03.2009 | Кино

Бешеный баран

«Рестлер» Даррена Аронофски – игра в «кино для настоящих мужчин»

Как это ни странно, но «Рестлер» с Микки Рурком действительно недурственный фильм. Почему странно? Потому что наша пресса не одобрила его после прошлогоднего Венецианского фестиваля, где он завоевал «Золотого льва», признав добротным, но не великим.

А к тому же нефирменным фильмом Даррена Аронофски, от которого по-прежнему ждут арт-хауса, повторений «Числа Пи» и культового для юных пользователей сайта VKontakte «Реквиема по мечте».

О чем «Рестлер». О знаменитом в 80-е постаревшем бойце по прозвищу Баран, который все еще популярен среди знатоков борьбы на ринге по-американски, но после очередной схватки прямо в раздевалке зарабатывает инфаркт.

У нашего рестлера беда не только с сердцем, а также спиной, сломанной ключицей, порванной в давнем матче плечевой мышцей, слухом и зрением, но и со взрослой дочерью, которую он когда-то бросил и предал. А еще немолодой подругой-стриптизершей, не соглашающейся на близость, поскольку с клиентами стрипклуба запрещено, и предлагающей для утешения – экивок фильма в сторону киноманов – поглядеть «Страсти Христовы».

Кроме того, у него проблемы с финансами, из-за отсутствия которых он вынужден идти на унизительный поклон к завистливому менеджеру-коротышке из супермаркета и обслуживать в качестве продавца мелочных покупателей. У него нет не то что мобильника – даже обычного телефона. Жить ему приходится в съемном домике на колесах, дверь в который то и дело блокирует хозяин, не получающий вовремя арендную плату. Если у него и появляются деньги, то уходят на лекарства и анаболики. В итоге, несмотря на запрет врачей, герой решает вернуться на ринг, чтобы, возможно, на нем и помереть – на глазах восторженной публики. На ринге он еще кому-то интересен. В обычной жизни – никому.

Странности. От Даррена Аронофски действительно ждешь более сенсационных картин. «Рестлер» - вполне себе мелодрама. Впрочем, с нетрадиционной ориентацией: интересующаяся прежде всего зрителями мужского пола. Ясно, что если у героя нет отношений с дочерью, то они потом наладятся. Неголливудскость лишь в том, что налаживаются они не вполне. Сюжет тоже слишком американский: всегда можно вернуться, нельзя сдаваться, ты можешь победить и недуги, и обстоятельства. Фактически «Рестлер» - типичная для Голливуда история старой Золушки, пусть в данном случае и в мужском обличье, которая способна еще раз стать принцессой благодаря собственному упорству. Такому, постоянно демонстрируемому в кино, американскому несгибаемому стоицизму стоило бы поучиться и нам. Но качество фильму такая идеология сама по себе не гарантирует.

Банален и открытый финал: выдюжит герой или нет. Открытые финалы в литературе и кино – чаще всего свидетельство растерянности писателей и режиссеров, попросту не знающих, как разрешить то, что сами же завертели. Признать, что герой не выдюжил, означает вогнать зрителей в тоску и возбудить у них неприязнь к фильму. Но показать, будто выдюжит, и вовсе глупо: а дальше-то что? Неужели одна локальная победа над обстоятельствами поможет герою радикально изменить жизнь?

В случае с «Рестлером» открытый финал означает, что Аронофски как автор фильма попросту умыл руки.

Предвзятое отношение к фильму порождает и профессия главного героя. Рестлинг – чересчур американское и слегка туповатое культурное явление. Это ведь не честная спортивная борьба. Точнее, как понимаешь из фильма, если и честная, со своим кодексом, но точно не спортивная. Это не спорт, а шоу. Искренне не понимаешь: в чем кайф для зрителей, прекрасно понимающих, что все оговорено и подстроено? Отчего рестлинг собирает в Америке и Канаде многотысячные толпы? Чего сотрясать воздух, гоняться за автографами звезд рестлинга и специальными журналами, каких в канадо-американских магазинах на полках десятки? Неужели публика не знает, что в поединке рестлеров побеждает тот, кто обладает наибольшим рейтингом, кто ей более симпатичен? Что побеждает раскрашенный под положительного героя комиксов, а не под отрицательного?

Что в этом хорошего. При всех странностях «Рестлер» увлекает именно рестлингом – закулисьем шоу. Да, все вроде бы подделка. Но ключица-то у героя сломана по-настоящему, плечевая мышца порвана реально! Ударные моменты фильма – собственно эпизоды боев. Ради пущего артистического эффекта персонаж Рурка, упав на ринг, тайком режет себе лоб осколком заранее припасенного стекла, чтобы публика поверила, будто лоб раскроил свои ударом соперник.

Особенно эффектен бой, перед которым герой Рурка договаривается с партнером вести себя аккуратно. Партнер просит: не бросай меня на пол, потому что коленям и спине давно хана. После этого Аронофски демонстрирует нам финал якобы аккуратного поединка, в котором оба соперника залиты кровью с головы до ног. Оказывается, они – эту договоренность нам не продемонстрировали – мочили друг друга стремянкой и журнальными столиками из стекла, которые при ударе о спину разлетались вдребезги, а потом швыряли друг друга на осколки. Потом каждому наложили по десять швов. Герои фильма работают на публику словно венские акционисты - знаменитое арт-движение 1960-х, представители которого ради искусства мазохистски изголялись над собственным телом, шинкуя его отважнее, чем стейк из супермаркета.

В фильме много и других хороших наблюдений.

Замечателен эпизод со старыми нищими рестлерами, которым благотворительные фонды устраивают встречи с почитателями, где те могут заплатить за кассеты с записями былых побед или за возможность совместно сфотографироваться. Почитателей – мало. Услуга сфотографироваться производит совсем уже удручающее впечатление. Так за деньги фотографируются с несчастными умирающими от людских инфекций обезьянами на центральных площадях российских городов.

Ситуация, когда герой приударяет именно за стриптизершей, а не, к примеру, продавщицей, тоже вроде бы расхожа. Кино цинично. Рестлер и стриптизерша, борец и клоун, проститутка и гангстер, измена и измена, девушка и револьвер – что может быть для публики притягательнее?

Но замечательно наблюдение, что профессии рестлера и стриптизерши родственны. Обе – публичны. Обе – обрекают на одиночество. Обе – еще и на нищую старость, поскольку востребованы лишь до определенного возраста.

Но главное достоинство фильма, конечно, сам Рурк. Судьба персонажа рифмуется с его собственной, что фильм корыстно подчеркивает. Как и его персонаж, Рурк – продукт эпохи 80-х. Его герой до сих пор восхищается в рок-музыке «Ганз энд Розез», а про Кобейна высказывается так: «А потом появился Кобейн и все об…л». Как и его персонаж, Рурк какое-то время назад казался героем вчерашних дней. Тем более, что испортил свое некогда красивое лицо профессиональными боксерскими поединками, травмами и последовавшими операциями.

Точно так же последний шестой «Рокки» обыгрывал схожесть судеб и возвращение к публике боксера Рокки и исполнителя его роли Сильвестра Сталлоне.

Самое забавное, что некоторые искренне убеждены, будто Рурк и впрямь выпал из кино на двадцать лет. Еще забавнее, что он сам этого не отрицает. Впечатлило его интервью ведущей программы «Время». Да, я не снимался столько-то лет, - вежливо и мило ответил он. Вам хочется, чтобы не снимался с начала 1990-х? Пожалуйста! Всё ради вас! Ерунда: на самом деле он снимался постоянно. Но почти двадцать лет – во второстепенных ролях. В середине 2000-х роли стали заметнее. Рурк сыграл в громких картинах «Однажды в Мексике», «Город грехов», «Домино». Но такой главной роли, как в «Рестлере», у Рурка и впрямь не было с тех самых 80-х, когда он считался актером из первой голливудской десятки.

Финальный стоп-кадр «Рестлера» – его бросок обратно в пространство киноэкрана. Кстати, похожим кадром, по давним слухам, должны завершиться «Утомленные солнцем-2». У них тоже будет открытый финал.

Источник: Русский Newsweek, 23.03.2009,