"27 чудес" /
Проектного бюро "Легейн"
Проектного бюро "Легейн"
Авторы
Передо мной солидный синий картонный короб с магнитным замком. В нем - коллекция из 26 репринтов детских книг первой трети прошлого века и восстановленное издание неопубликованной в свое время брошюрки Самуила Маршака со стихами-загадками "Семь чудес" с гравюрами Владимира Фаворского (кстати говоря, единственными, сделанными в цвете художником, предпочитавшим черно-белую гамму).
Издательская программа "Интеррос" при помощи Проектного бюро "Легейн" возвратила нам "Мойдодыра" Корнея Чуковского с картинками Юрия Анненкова (1923), "Цирк" Николая Асеева с рисунками Марии Синяковой-Уречиной (1929), "Маски шести зверей" Веры Ермолаевой (1930) - каждую маску следовало вырезать строго по контуру и использовать в карнавальных играх.
Большая часть иллюстраций принадлежит художникам русского авангарда. А последователь и пропагандист Малевича экстравагантный Эль Лисицкий сам создал "Супрематический сказ про два квадрата", изданный, впрочем, в 1922 году в Берлине (читать здесь, собственно, нечего: это такие визуальные ребусы, полные революционного пафоса). Также в комплект входят более традиционные вещи. Например, стильные дореволюционные гармошка-свиток "Песнь о вещем Олеге" Виктора Васнецова (1899), комичная "Война грибов" Георгия Нарбута (1909) или "Корабль-Призрак" Гауфа, оформленный другим мирискусником - Дмитрием Митрохиным (1912). Весь проект называется "27 чудес", отсылая одновременно к Маршаку и числу книжек. Но он и в самом деле чудесен, возвращая нас в "золотые годы детской книжки" (так называется сопроводительная объемная статья-комментарий нашего крупнейшего знатока книжной графики Юрия Герчука).
Начало века действительно стало своего рода реабилитацией детства в изобразительном искусстве и культуре вообще. К ребенку перестали относиться как к "маленькому взрослому", которому нужно поскорее вырасти и стать полноценным членом общества.
Ювенильность начала рассматриваться как такой же самодостаточный и оригинальный феномен, как считавшиеся маргинальными народное и примитивное искусство, которым увлекся авангард
(кстати, один из предыдущих проектов "Интерроса" был посвящен советскому наиву) или творчество душевнобольных, "арт-брют". Хотя, честно сказать, та же васнецовская "Песнь о вещем Олеге" с затейливо стилизованной под Древнюю Русь каллиграфией, заказанная Комиссией для чествования памяти А.С.Пушкина при Императорской академии наук, или изысканно-галантные пассеистические экзерсисы декадентов-мирискусников - образцовые примеры модерна - едва ли предназначались именно малолетней аудитории. Настоящая детская книжка возникла уже после революции, в атмосфере тотального авангардного эксперимента.
То была эпоха торжества визуального. Традиционная культура ассоциировалась с нравоучительным и подавляющим Логосом, от власти которого пытались избавиться новаторы (помнится, Пушкина хотели выкинуть с корабля современности еще футуристы).
А именно детская "книжка-игрушка" с простыми и небольшими текстами, которую к тому же подчас не владеющий еще грамотой "пользователь" не читал, а рассматривал, больше всего подходила для победы над словом
(своего рода эквивалентом "победы над солнцем", как называлось хрестоматийное театральное действо авангардистов). К тому же работа для "профанной" публики, а не высоколобых аристократов, воспринималась и как демократизация искусства. Хотя подлинно политических произведений-манифестов, за исключением "Сказа" Лисицкого, в подборке "Интерроса", мы не найдем. Бианки, Киплинг, Маршак, народные сказки - материал все больше безобидный. Другое дело, что именно его оформление-обрамление было новым экспериментальным жестом.
Эксперимент закончился так же резко, как и начался. 1 марта 1936 года "Правда" печатает редакционную статью, посвященную "художникам-пачкунам" Владимиру Конашевичу и Владимиру Лебедеву, якобы осквернившим своими иллюстрациями сборники Маршака и Чуковского. Книжка-картинка надолго превращается в Книгу, построенную по строго определенному реалистическому канону, в своего рода Священное Писание от Кремля. В России вновь наступает время логоцентризма. Чудеса кончились.
Но на то они и чудеса, чтобы мистическим образом повторяться. Даже если их возвращению способствует такая сугубо рациональная и приземленная компания, как "Интеррос".
Книжный сериал Евгении Некрасовой «Кожа» состоит из аудио- и текстоматериалов, которые выходят каждую неделю. Одна глава в ней — это отдельная серия. Сериал рассказывает о жизни двух девушек — чернокожей рабыни Хоуп и русской крепостной Домне.
Они не только взяли и расшифровали глубинные интервью, но и нашли людей, которые захотели поделиться своими историями, ведь многие боятся огласки, помня об отношении к «врагам народа» и их детям. Но есть и другие. Так, один из респондентов сказал: «Вашего звонка я ждал всю жизнь».