30.01.2009 | Арт

Одинокая амазонка

История искусства наконец-то оправдалась перед Верой Ермолаевой

Так вот бывает: эффектная «любимая мысль» ослепляет исследователя или куратора, и он довольно жестко, волюнтаристски режиссирует исторический процесс в угоду понравившейся сюжетной композиции. В конце прошлого -- начале нынешнего века прогремела по миру выставка «Амазонки авангарда». К амазонкам российскими и иностранными кураторами были причислены шесть художниц, чье творчество действительно принципиально в деле утверждения новых форм искусства XX столетия: Ольга Розанова, Любовь Попова, Наталия Гончарова, Надежда Удальцова, Александра Экстер, Варвара Степанова. В их компанию тогда не попала Вера Ермолаева, соратница Малевича, ближайший его помощник в делах организации знаменитой школы Утвердителей нового искусства (УНОВИС) в Витебске и Государственного института художественной культуры (ГИНХУК) в Петрограде.

Посещение двух персональных выставок наследия художницы (летней в Русском музее Санкт-Петербурга и только что открытой в московской Галеев-галерее) подтвердило: Ермолаева -- амазонка авангарда ничуть не менее великая, просто другая.

Как рассказал вашему обозревателю руководитель московской галереи Ильдар Галеев, за всю историю монографических выставок Веры Ермолаевой было три. Первая -- скромная, для понимавших тогда что к чему и не трезвонящих об этом единомышленников, хранителей и знатоков полузапретного «левого искусства» -- в ЛОСХе (Ленинградском отделении Союза художников) в 1972 году. Вторая прошла летом 2008 года в ГРМ Санкт-Петербурга. Она была собрана в основном из государственных собраний. Подготовлена Русским музеем, куда попала большая часть спасенного наследия художницы. Третья открыта сейчас в Москве, в Галеев-галерее, что находится в Большом Козихинском переулке. Представлены в основном работы из частных коллекций.

Две последние выставки великолепно раскрывают ноу-хау художницы -- антидогматизм.

Ермолаева пленницей раз открытого метода-приема никогда не была. Азартно экспериментировала, отважно решала самые сложные пластические темы, работала с пространством очень по-разному. И всегда убедительно.

Рожденная дворянкой, Вера Ермолаева уже с 19 лет стала учиться в популярной среди левых художников петербургской студии М. Бернштейна. В 1910-е годы училась в Мекке мирового модернизма -- Париже. Восхищалась Сезанном, Пикассо, Браком, Дереном. Футуристический арт-эпатаж был главной «фишкой» созданного в 1914 году петербургского кружка «Бескровное убийство». Лидер группы -- Михаил ле Дантю, среди активистов Вера Ермолаева. Выпускали они одноименный журнал, в текстах и иллюстрациях которого принципы футуристической «сдвигологии» выражены последовательно и талантливо. Ну а после революции Витебск, Малевич, ГИНХУК, поиски (довольно убедительные) в сфере беспредметного искусства, супрематизма. И все-таки к фанатичным апологетам идей Малевича Вера Ермолаева не принадлежала.

Даже взяв на вооружение метод «прибавочного элемента» (анализ живописных систем разных исторических периодов с целью фиксации в них элементов будущих художественных структур), художница радикально утверждала ценность самой живописи, ее плоть, пастозность, рожденные в безусловном доверии мощи и энергии наблюдаемой природы.

Во второй половине 1920-х Ермолаева сплотила любящих недогматическую живопись единомышленников (Юдина, Рождественского, Стерлигова). Получилась «Группа живописно-пластического реализма». Уроки малевичевского супрематизма не сдерживают сильную жизнь, движение взбунтовавшейся против геометрии плоскостей живописной субстанции. Влюбленность в цветное пространство мироздания, его неисчислимые нюансы и оттенки позволила Вере Ермолаевой творить потрясающие, филигранные по тонкости цвета и богатырские по лепке предметно-пространственной среды серии пейзажей, натюрмортов. Даже схожие с малевичевскими «яйцеголовые» люди с непроявленными почти лицами волнуют странно живой эмоцией сочувствия, дознания о запеленатом в кокон душевном мире. Что и говорить, фраза Малевича «Живопись растет горой» применительно к творчеству Веры Ермолаевой оказывается просто-таки cool!

Жизнь и творчество художницы оборвались трагически. Гнусная энкавэдэшная душегубка уничтожила ее в 1937 году: по суду "тройки" -- расстрел в лагерях. Обвинение в пропаганде антисоветских идей. Первый арест и ссылка в лагеря -- в 1934 году. В числе причин политическая сатира на ГПУ в иллюстрациях к поэме Гете «Рейнеке-лис».

Книжная иллюстрация -- особая страница творчества художницы. Уже в 1918 году Ермолаева работала в знаменитой кузнице изданий русского авангарда -- книгопечатной артели «Сегодня». Оформленные художницей книги восхищают особой варварской грацией кубофутуристического стиля. В 1920-е -- начале 1930-х мастер трудилась в «Детгизе».

Ее иллюстрации к обэриутам, оживающие вещи в книжках-игрушках, придуманных совместно с Львом Юдиным, вошли в золотой фонд советской детской книги.

Символично, что именно книгу можно считать главным событием новой выставки. На вернисаже в Галеев-галерее публике был представлен отлично изданный фолиант с прекрасной, тонкой в нюансах статьей исследователя Антонины Заинчковской о творчестве Веры Ермолаевой, с публикацией большинства архивных документов, наконец, с исчерпывающим каталогом сохранившихся, известных сегодня произведений художницы.

Источник: "Время новостей" № 13, 28.01.2009,