17.01.2009 | Кино

Жить на нем легко и просто

Фильм вольно или невольно рассказывает еще и о том, что происходит сейчас у нас

Посмотрев одни только трейлеры и постеры «Обитаемого острова», рунет ощетинился. Первая часть фильма породила дискуссии в блогах, каких прежде не вызывала, пожалуй, ни одна российская картина. Однако к моменту выхода второй серии (один из продюсеров Александр Роднянский уверяет, что она появится не в октябре 2009-го, как сообщалось, а в апреле) фанаты романа-первоисточника братьев Стругацких скорее всего настроятся более миролюбиво. Во всяком случае, от многих из тех, кому удалось посмотреть картину на предварительных показах, слышу одно и то же: я шел-шла с предубеждением, но фильм его переборол.

На самом-то деле никакой радикальный вывод, исходя из трейлеров, сделать невозможно. Отношение к «Обитаемому острову» - типично предвзятое. Оно вызвано в первую очередь самой персоной Федора Бондарчука. Фанаты романа еще до выхода фильма сошлись во мнении, что человек, рекламирующий российские выборы, а заодно мелькающий в глянце, не способен передать бескомпромиссную сущность романа.

Сомнения вызвала и гламурная внешность главного героя, которого сыграл Василий Степанов. Первая серия показала: Степанов - на своем месте и играет прилично. Максим Каммерер - юный идеалист с прекрасной Земли, какой она станет в будущем, некстати приземливший свой космолет на тоталитарной планете Саракш. В соответствии с романом он должен быть именно таким: физически совершенным, «истинным арийцем» в полном соответствии с представлениями Лени Рифеншталь о мужской красоте, только с демократическими убеждениями.

Единственная реальная претензия к первой серии: в нее трудно въехать. Те, кто не читал роман, могут не вполне понять, что происходит, особенно поначалу. В фильме всего чуточку чересчур. Кадр перенасыщен событиями и деталями инопланетного тоталитарного быта. Говорят, что первые части фильма сейчас подсокращены. Но останься фильм в прежнем виде - тоже ничего страшного, потому что спустя полчаса в него втягиваешься. Становится попросту интересно.

По деталям - одежды, макияжа, быта - фильм продуман и выстроен так, будто все это ручная работа.

Характеры, даже эпизодические, выверены не менее тщательно, не зря почти во всех ролях очень хорошие, в том числе театральные актеры. Не припомню фильма, в котором даже эпизодические роли играли бы актеры уровня Суханова, Пирогова, Сирина, Цурило, Евланова, Анны Михалковой, харизматичного певца Сергея Мазаева; чтобы было столько проработанных персонажей второго плана - и опять-таки изображенных Серебряковым, Бондарчуком, Гармашом, Куценко, который тут необычен.

За два часа первой части много чего происходит - герой проходит через столь разные миры внутри Саракша, что его путешествие и впрямь пора прервать до второй серии. Тем более что герой преодолел предварительную финишную черту: покинул уже освоенную им и нами часть планеты, чтобы исследовать совсем уже неведомую. Похоже, создатели фильма учли опыт «Властелина колец». Тот же ход - обрывать повествование во время путешествия, при переходе героев из изведанного в неизведанное - использовал Питер Джексон.

Вопрос о том, стоило ли делить фильм на две серии, думаю, мало у кого возникнет. Уж точно - не у фанатов романа: фильм столь длинный еще и потому, что бережно относится к сюжету и философии Стругацких.

С верой в то, что такая бережность сохранится, можно осторожно предположить: этот фильм - о цинизме политики. Не о том, что политику нельзя делать чистыми руками, а о том, что политика всегда грязная, что у нее не бывает абсолютно чистых целей. У всех трех сил, которые действуют на территории империи, в которую угодил Максим Каммерер, - правящие Неизвестные Отцы, лидеры оппозиционных выродков и Странник - своя заинтересованность в том, чтобы башни-излучатели, зомбирующие граждан, продолжали стоять и действовать. Пропагандистски воздействовали на умы - ведь их можно перепрограммировать в свою пользу. Что такое башни-излучатели и кто такой Странник, читавшие роман знают, а остальным разъяснять не стоит. Тем более что в случае со Странником это пока не разъяснил и сам фильм.

В этом смысле мы имеем дело не просто с антиутопией, но еще и трагедией молодого идеалиста из нового совершенного мира. По аналогии с романом воспитания «Обитаемый остров» можно назвать романом антивоспитания. Наивный совершенный человек Максим, пройдя через все слои чужого общества и познав оборотную сторону всех, даже самых прекрасных на звук идеологий, в итоге разочаруется в идеализме. Дмитрий Быков, исходя не столько из фильма, сколько из романа Стругацких, уже написал, что «история Максима Каммерера, в сущности, - версия шварцевского “Дракона”: излучатели-то он убрал, зомбировать население запретил. А дальше? А дальше - выберутся, уверен он: главное - дать людям жить самим».

Но когда Каммерер поймет, что его усилия были напрасны, что люди сами по себе не выберутся, он сломается - за пределами романа «Обитаемый остров». В итоге этот некогда светлый идеалист примет циничную идеологию Странника, что политику нельзя делать чистыми руками. В романе «Жук в муравейнике», уже в другой ситуации, на Земле, он работает агентом Странника, и они вдвоем отлавливают этакого Максима Каммерера нового образца - не наивного, искушенного, но все еще пытающегося в одиночку сражаться с системой.

Другой подтекст: фильм вольно или невольно рассказывает еще и о том, что происходит сейчас у нас.

Создатели «Обитаемого острова» явно не желали делать оппозиционный фильм. Но нечаянно произвели картину, которая создает модель возможного будущего в России. Внутренних врагов у нас вроде пока нет - по крайней мере, таких, которых официальные телеканалы именовали бы выродками. Но вот внешние культивируются активно, и как Хонти и Пандея для Империи Неизвестных Отцов - это, как говорится в фильме, наши бывшие провинции. «Раньше мы были одним государством. У нас была общая история. За это они нас ненавидят», - примерно так излагает в фильме официальную точку зрения зомбированный патриот. А кто-то из незомбированных растолковывает еще одну актуальную мысль, что борьба с внешними врагами - лучший способ отвлечь народ от реальных внутренних проблем. От того, кто чем в стране реально владеет, от военных заказов, от коррупции (это опять-таки из фильма). Список можно продолжить: от проблем пенсий, платных образования и медицины.

Что вдруг сделало фильм актуальным? Текст - ничего больше. Когда в годы перестройки Марк Захаров экранизировал уже упоминавшегося «Дракона», они со сценаристом Григорием Гориным не без печали заметили, что политическая актуальность фильма - из-за происходившей тогда либерализации - тает с каждым днем съемок. В итоге, говорил Захаров, во всем фильме осталась лишь одна актуальная мысль: Ланцелот–Абдулов загоняет в угол главного молодого адепта прежнего драконьего режима Ракова словами типа: как ты мог? «Нас так учили!» - отвечает персонаж Ракова. «Но почему же ты оказался первым учеником, скотина?» - спрашивает Ланцелот.

С «Обитаемым островом», как признаются создатели фильма, все произошло ровно наоборот.

В нем вдруг по-другому зазвучали фразы, которые еще четыре года назад на стадии написания сценария казались нейтральными. Фильму это, конечно, в плюс. Но не нашей действительности.

Источник: "Русский Newsweek", декабрь 2008 - январь 2009, № 1-2,