Авторы
12.12.2008 | Кино
Мрак по БалабановуОбраз врага по Балабанову требует своей систематизации
Почти во всех фильмах Алексея Балабанова есть враг. Не обязательно конкретный. Образ врага по Балабанову требует своей систематизации.
«Счастливые дни» (1991) – сама по себе окружающая действительность, внешний враждебный мир.
«Замок» (1994) - сама по себе окружающая действительность, внешний враждебный мир.
«Брат» (1997) – безвременье, не позволяющее герою найти свои корни (он находит духовных родственников только в лице группы «Наутилус помпилиус»). А также русские и чеченские братки.
«Про уродов и людей» (1998) – надо бы, по идее, сказать, что пионеры порнографии, снимающие первые непристойные фотографии и фильмы, но это будет преувеличением. Строго говоря, отрицательных персонажей в этом фильме нет.
«Брат-2» (2000) – украинские и американские мафиози, русские братки, простые чернокожие бандиты из замусоренных кварталов типа Южного Бронкса.
«Война» (2002) – европейский либерализм с его двойными стандартами, чеченские полевые командиры, занимающиеся торговлей людьми, продажные эфэсбэшники, связанные с бандитами (в том числе опять-таки чеченскими).
«Жмурки» (2004) – братки, братки, еще раз братки и продажные менты, а также современные, вышедшие из братков политики.
«Мне не больно» (2005) – папики, которые берут опеку над молодыми девушками и считают себя благотворителями, а также мелкая урла.
«Груз 200» (2007) – маньяк и его приспешники, ловко и грязно орудующие, прикрываясь милицейскими погонами, а также сам по себе неопрятный и циничный СССР.
«Морфий» (2008) – темная зимняя тоскливая, сбивающая с катушек провинция, тяжелая работа для юного интеллигента-врача, наркотики и красное быдло (дело происходит в 1917-18), которое постепенно обретает все большее чувство вседозволенности.
Пожалуй, главное, что отличает «Надежду» от аналогичных «онкологических драм» – это возраст героев, бэкграунд, накопленный ими за годы совместной жизни. Фильм трудно назвать эмоциональным – это, прежде всего, история о давно знающих друг друга людях, и без того скупых на чувства, да ещё и вынужденных скрывать от окружающих истинное положение дел.
Одно из центральных сопоставлений — люди, отождествляющиеся с паразитами, — не ново и на поверхности отсылает хотя бы к «Превращению» Кафки. Как и Грегор Замза, скрывающийся под диваном, покрытым простынёй, один из героев фильма будет прятаться всю жизнь в подвале за задвигающимся шкафом.