02.06.2008 | Кино

Гнутся шведы

У «Александра. Невской битвы» лишь две примитивные составляющие: идеологическая и коммерческая.

Фильм «Александр. Невская битва» вышел у нас в красный для всего мирового пролетариата праздник труда - 1 мая. В жизни каждого кинокомментатора, даже такого, который любит кино, случаются критические дни, когда он с тоской думает: «Господи! За что мне все это? Тратить на просмотр этого свои эмоции, жизнь? Я ведь мог стать Шопенгауэром, Достоевским…» Создатели «Невской битвы», известные в киномире сценарист Владимир Вардунас и режиссер-продюсер Игорь Каленов сделали все для того, чтобы такой критический день наступил и у меня.

После «Невской битвы» меня посетила причудливая, но здравая идея. Нашим кинематографистам хорошо бы подписать декларацию о самоограничениях - похожую на датскую «Догму», но построенную на иных принципах. Ввести эмбарго года на два.

Договориться по пунктам:

1. Не употреблять в разговорах, рекламе и даже мыслях термин «блокбастер», тем более что наши кинематографисты не знают, что сие означает (они уверены, что это фильм, в который вложено больше денег, чем в другие, но на самом деле речь о фильме, который заработал намного больше прокатных середняков).

2. Перестать вкладывать в кино эти самые большие бабки (если вкладывать, то с обязательством активно разворовывать, чтобы на съемки осталось мало).

3. Забыть про исторические сюжеты.

4. Оставить в покое литературных классиков, которые уже извертелись в гробах.

5. Перестать бряцать на экране оружием, уверяя публику, будто мы легко уделаем своими убогими «кодами Апокалипсиса» Бонда и Крепкого орешка.

Возможно, самоограничения позволили бы нашим кинематографистам выглядеть в глазах общественности умнее, чем они есть на самом деле. А кроме того, у нас наконец появилась бы та самая независимая и артистическая «новая волна», появление которой многие ожидают все 2000-е годы. И наши фильмы ежегодно, а не через раз, стали бы отбирать в Канн - в этом году, если еще не знаете, не отобрали.

Но поскольку на сознательность кинематографистов рассчитывать нельзя, следует законодательно ввести правило: на темы, связанные с нашей и мировой историей и классикой (мировую ведь тоже жаль), выдавать разрешительные удостоверения. Нет, боже упаси, я не призываю вводить цензуру советских времен, возрождать приемные комиссии и худсоветы. Всего лишь предлагаю внедрить правило, по которому киноавторы, экранизирующие исторический или классический сюжет, обязаны сдать экзамен в общем потоке студентов - вероятно, в МГУ, на истфаке или филфаке. Г-да Вардунас и Каленов покушаются на Александра нашего Невского? А кто-то там другой на Дантов «Ад»? Пазолини, который мечтал экранизировать «Ад», всю жизнь считал, что не готов, а вы уже готовы? Добро пожаловать на экзамен к профессору такому-то. Тащите билет. Проявите знание по истории средневековой России и Европы, тогдашнего уклада и искусства, по старославянскому, латыни и т. д. Не надо кивать на исторических консультантов, фамилии которых наверняка значатся в титрах того же «Александра», и ссылаться на фразы из сценария, переписанные г-ном Вардунасом из трудов историка С. М. Соловьева. Идите - и тащите. Оценка роли не играет. Просто в первых кадрах уже готового для проката фильма будет пропечатано уведомление, что сценарист Вардунас получил по истории от профессора такого-то, скажем, «хор» или «уд», а режиссер Каленов и вовсе «неуд». После этого, пожалуйста, показывайте свое кино.

На самом-то деле именно сегодня стоило сделать фильм про Александра Невского. Настоящий. Тому же Михалкову, между прочим.

Странно не увлечься исторической фигурой, которая в ближайшее время может стать одной из центральных. Я убежден, что в ситуации политической конфронтации с Америкой и отчасти Европой, игр вокруг Косова, Абхазии и Южной Осетии нас ждет новый виток споров между славянофилами и западниками, государственниками и либералами, теми, кто славит Евразию, и теми, кто презрительно произносит «Азиопа». Недавно смотрю по ТВ передачу Швыдкого и слышу реплику участника программы, что Александр Невский - именно тот деятель, который не пустил в Россию западную цивилизацию. При этом прогибался под татарами, то бишь окончательно насадил у нас Азию. Что в конечном счете предопределило всю русскую историю.

Фильм Вардунаса–Каленова не мог избежать этих проблем. Но парит при этом низэнько-низэнько. Он, понятно, отстаивает ту точку мнения, что пускать Запад к нам было нельзя. Ведь тот желал насадить в России свою - католическую на тот момент - веру. Парадокс в том, что католическая вера, ее аскетизм, кровавая суровость в фильме хоть как-то явлены. Но православия - нет как нет! Только - и то лишь в финальной битве - кресты поверг кольчуг. И еще одна короткая молитва со словами «не в силе Бог, а в правде» - привет полупародийному эпизоду из «Брата-2», в котором Данила Багров перевоспитывает американца.

В «Александре Невском» Эйзенштейна, уж извините, сей конфликт Запада и России был продемонстрирован истинно масштабно. Псы-рыцари в «Невском» - безусловный прообраз того абсолютного дьявольского Зла, которое потом экспроприировал Голливуд. Эти рыцари - как роботы. У них демонические шлемы, страшные, как понимаешь теперь, роботоподобные намордники. Неповторимость «Александра Невского» Эйзенштейна в том, что это первый и последний случай в истории культуры, когда символом абсолютного Зла, дьявольского начала является крест. Дьявольскому кресту Александр Невский и его сограждане противопоставляют на своих стягах и щитах нечто языческое, в завитушечках (никаких тебе Спаса или Богородицы), что у Эйзенштейна и символизирует человечность и Добро. Причины такого отношения к кресту понятны: от советского атеизма до креста как одного из главных гитлеровских символов.

Но, все тот же господи, зачем мы побиваем классикой примитив? У «Александра. Невской битвы» Вардунаса–Каленова лишь две примитивные составляющие: идеологическая и коммерческая. Идеологическая - авторы стремились вылизать задницу творцам новейшей российской политики: Запад против нас, он плохой и безнравственный, мы - хорошие и высокоморальные, и всё тут. Коммерческая - фильм ориентирован на посещающую кинозалы молодежь. Поэтому главные герои очень молоды.

Да, тут у фильма есть и заслуга. Он впервые показывает Александра истинно молодым (в дни Невской битвы ему было 20, в дни Ледового побоища - 22). Ну, показывает… Но какой жуткий текст вложен в уста этого Александра - особенно в лирических сценах! И на какую несчастную экранную участь сей Александр обречен! Фильм «1612» Владимира Хотиненко, тоже переделавший историю для подростков, изобретательный, игровой, даже в меру самоироничный. Он не скрывает того, что он - сказка. Тут же все тупо и всерьез. Нисколько не веришь, что наблюдаешь за XIII веком и реальными людьми. А актеру Антону Пампушному, избранному в качестве Александра Невского, можно лишь посочувствовать. Ему только и требуется, что изображать благородство русской души и ответственность вождя перед народом - нуте-ка попробуйте, поизображайте перед зеркалом возвышенное благородство, сами же себя через минуту дураком сочтете.

Несуразицы фильма достойны анекдота (если авторы фильма рискнут предъявить претензии, я перечислю их благоглупости). Битвы из фильма (а их всего две: начальная - для развлечения, и финальная - собственно, Невская) сняты крупнопланово. В случае с Невской не понимаешь ни места действия, ни стратегии-логики сторон. Когда бои снимаются крупнопланово и резво-клипово - это вернейший признак режиссерской халтуры: на крупном и общем планах драки и битвы срежиссировать сложнее, будут заметны все недоработки, вся постановочность.

Особенно смешно, что основные персонажи дерутся в этой битве без шлемов, подставляя головы под любые мечи и стрелы. А почему? А потому, что точно так же играли без шлемов канадские хоккеисты-профессионалы 1970-х. Ведь это было так рекламно, попсово и эффектно.

Но насмешило даже не это. Насмешили финальные титры. Они растолковывают, что после невского поражения шведов на Россию наехал Тевтонский орден. Но об этом - за пределами картины. То бишь у увиденной истории есть продолжение. Невольно выходит, что фильм Эйзенштейна - сиквел увиденной мной халтуры.

А может, и хорошо, что так выходит. Ведь сиквел от Эйзенштейна, что ни говорите, удался на славу. И может, кто-то его вдруг посмотрит. И увидит сцену ожидания русскими войсками атаки псов-рыцарей, идущих «свиньей». И сцену начала этой атаки под пугающую музыку Сергея Прокофьева, подчеркивающую, что нападает сила дьявольская. Сначала - дальний утробный нечеловеческий рев рогов. Потом, убыстряясь в такт движению рыцарского клина, издевательский канкан - мерзкий и противный человеческой природе, в котором слышна не просто бесовщина, но мелкая. На наших воинов прет нелюдь, гадость: механически раскачивающиеся в седлах неодушевленные монстры. Одна из самых страшных киносцен в истории.

Источник: 28 апр - 11 мая 2008 № 18 (192),