Авторы
02.04.2008 | Балет
Между танцем и драмойВ Театре имени Станиславского и Немировича-Данченко состоялся вечер классической хореографии
Балетная труппа Московского академического музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко подготовила вечер классической хореографии. Впервые за многие десятилетия она рискнула взяться за академические шедевры Мариуса Петипа. В программу вошли две постановки Мариуса Петипа (Гран па из балета «Пахита» и картина «Тени» из «Баядерки»), а также хореографическая картина «Вальпургиева ночь» из оперы Гуно «Фауст» в постановке советского классика Леонида Лавровского.
Обращаясь к этим произведениям, театр сделал весьма рискованный шаг. Следуя заветам основателей театра - Станиславского и Немировича-Данченко, - здесь всегда культивировали формы сюжетного спектакля с глубоким драматическим содержанием. От исполнителей подобные постановки требовали прежде всего актерского мастерства, правдоподобия, выразительности и естественности мимики, разнообразия эмоций. Танцевальная виртуозность не исключалась, но по своей значимости отходила на второй план. В соответствии с этими требованиями формировался исполнительский стиль труппы.
Гран па из балета «Пахита» - танцевальный финал забытого старинного балета, грандиозный парад классических танцев в испанском духе. Ни фабулы, ни актерских задач здесь нет, есть лишь мастерски выстроенные комбинации, рассчитанные на демонстрацию блестящей академической выучки и безупречные линии образцово исполненных движений. В композицию этого ансамбля обычно включают соло балерин из разных популярных классических балетов. Таким образом, Гран па из «Пахиты» - коллекция хореографических сокровищ, подобная эрмитажным собраниям картин или скульптур.
Картина «Тени» из балета «Баядерка» - что-то вроде возвышенной хореографической мессы. Это воспоминания героя о погибшей по его вине возлюбленной. И лишь «Вальпургиева ночь», где в постановке Леонида Лавровского под звуки чувственных вальсов кружатся прекрасные нимфы и страстные сатиры, позволяет отвлечься от классической формы танца и качества выучки исполнителей, погрузившись в стихию необузданных эмоций.
К сожалению, танец нынешней труппы театра далек от классической чистоты и образцового академизма. Есть лишь отдельные удачные исполнительские работы. Центральную партию «Пахиты» элегантно исполняет Ольга Сизых, обладательница красивых линий и стабильного вращения. Наталья Сомова и Роман Маленко энергично справляются с «Тенями», украшая дуэт не предусмотренной Петипа рискованной поддержкой. Наталья Крапивина и Виктор Дик в «Вальпургиевой ночи» артистично и темпераментно разыгрывают вакхические страсти. Остальные солисты и кордебалет заслуживают уважения за самоотверженный и честный труд.
Впрочем, сценограф Владимир Арефьев сумел отвлечь публику от проблем танцовщиков. «Пахиту» он обрамляет огромным аляповатым кружевом, подобным узору на женском белье. Кордебалет и солисток сценограф, вопреки пластическому многоголосию хореографии Петипа, одел в одинаковые оранжевые пачки, а всех исполнительниц контрастных соло - в малиновые. «Тени», вся суть которых в строгой возвышенной простоте, подобной хоралам Баха, Арефьев осветил, как в ночном клубе, переливающимися узкими лучами, раздробившими линии Петипа мелкими бликами. В «Вальпургиевой ночи» водрузил на задник огромную луну, а сатиров и вакханок нарядил в мешковатые лохмотья и пятнистые штаны.
В гости норвежцев позвал берлинский Штаатсбалет, которым второй сезон руководит испанец Начо Дуато. Балет Ghosts в его духе – мрачновато, междисциплинарно, но не опасно и вполне консервативно. И очень стильно.
Испанец Начо Дуато под огнем критики уже с января 2013-го, когда его официально представили в качестве преемника Владимира Малахова. Получить место оказалось легче, чем доказать критике, что ты его заслуживаешь, — никакие достижения в расчет не брались. Вундеркинду 90-х явно показывали, что он не на своем месте. Во всяком случае, в Берлине.