22.09.2005 | Кино

Скандал №5

За последнее десятилетие мировую фестивальную аудиторию эпатировали ровно пять фильмов

В наш прокат вышла мексиканская «Битва на небесах» - не получившая призов, зато самая скандальная лента последнего Каннского фестивалях. На показах 11 августа в московском кинотеатре «35 мм» и 16 августа в петербургском Доме кино обещал присутствовать ее режиссер 33-летний Карлос Рейгадас. Фильмы, вызывающие столь непримиримый раскол кинопрофессионалов, когда половина премьерного зала с ненавистью кричит «Бу-у-у!!!», а другая половина истово аплодирует (обычно это случается на главных кинофестивалях), рождаются нечасто. За последние десять лет (от Каннского фестиваля 1995 года до Каннского 2005-го) таких громких скандалов можно насчитать ровно пять. Любопытно вспомнить их историю – хотя бы потому, что четыре из пяти фильмов вскоре были признаны современной классикой. Не ждет ли подобное и фильм Рейгадаса?

1995-й. «Мертвец» Джима Джармуша.

Считающийся теперь шедевром фильм с Джонни Деппом не просто провалился на Каннском фестивале, а с треском. Поскольку не все читатели видели все, будем кратко рассказывать о фильмах-скандалистах. В «Мертвеце» (действие в конце вымышленного XIX века) скромный герой Деппа случайно, защищаясь, убивает человека и, тяжело раненный, пытается укрыться от мести в лесах с помощью таинственного индейца. Постепенно он теряет мамочкину робость и становится убийцей удачливым и равнодушным.

Далее начинаются странности. Уходящие от погони – едут шагом. Преследующие – тоже не спешат. И дневные переходы, и ночевки словно бы ритуальны. Люди будто бы находятся в плену у ландшафта. При всех замедленностях, это несомненно вестерн. Но, скажем так, метафизический. Герой на самом деле совершает путешествие в неизвестное. Оно связано: а) со смертью (герой, возможно, давно убит либо перживает растянувшийся во времени миг умирания), б) с ландшафтом. Тому, что именно американский ландшафт индейских времен был мистическим, посвящены серьезные исследования, главный смысл которых: индейцы совершали ритуальные круговые переходы в поисках двери, через которую можно выйти на духовный уровень мира. Другой смысл фильма: протест против белой цивилизации машин, глупцов, мертвецов. Как раз и запечатавших выходы на иные, нематериальные, уровни бытия.

Причина раскола аудитории. Единственный в нашем ряду случай, когда причинами стали не шокирующие или оскорбляющие нравы сцены, а недостаточная подготовленность – даже вроде бы развитой каннской – аудитории. В итоге продюсеры, испугавшись, на год отложили выход «Мертвеца» в прокат. Страной, где он впервые отпраздновал триумф, стала Россия. У нас его показали раньше всех, причем по первому каналу ТВ и он сходу обрел репутацию фильма культового.

1996-й. «Автокатастрофа» Дэвида Кроненберга.

Вот уж был скандал, усиленный еще и тем, что Каннский фестиваль проявил свое великое садистское умение создавать искусственный ажиотаж. Перед входом в гигантский зал, где фильм показывали прессе, была организована давка. Многие критики из ведущих мировых газет на сеанс не пробились. После показа в каннском зале звучали наигромчайшие вопли в его истории: сначала ненавистников, потом (меньших числом, но более настырных) сторонников.

«Автокатастрофа» (по роману безумного автора Дж. Г. Балларда) – про деяния группы людей, переживших страшные аварии и обретших страсть заводиться от искореженных металла и машин. Герои инсценируют знаменитые автокатастрофы, а потом, с переломанными костями, предаются утехам. В фильме (нашелся, кто подсчитал) четырнадцать честно и добротно отработанных любовных актов: по двое, по трое, мужчины с мужчинами, женщины с женщинами.

Причина раскола аудитории. Одни сочли, что фильм демонстрирует явные симптомы некрофилии. Другие (к этой точке зрения в итоге склонился и автор этих строк): что умный хулиган Кроненберг сделал фильм про тех, кто пытается - с помощью опасности и секса - выскользнуть из заданного быта. Сделал картину однозначно и непримиримо антибуржуазную. Поощрительный "Спецприз жюри" Каннского фестиваля за риск и оригинальность особенно разозлил противников ленты. Тем более, что она долго оставалась запрещенной даже в терпимой ко многому Англии.

2000-й. «Танцующая в темноте» Ларса фон Триера.

Этим фильмом Фон Триер завершил трилогию про святых мучениц, начатую «Рассекающей волны» и «Идиотами». Особенность его святых, правда, в том, что они неправильные, совершают прегрешения слишком суровые. Уже это вызвало раздражение. Хотя именно за этот фильм фон Триер получил наконец «Золотую пальмовую ветвь», награждение сопровождалось склокой даже более бурной, чем вокруг «Автокатастрофы». Споры вокруг картины – и те оказались невозможны. Ее либо принимали, либо нет. И противники, и сторонники фильма считали его «проверкой на вшивость»: на наличие/отсутствие у человека вкуса и киночутья.

Причина раскола аудитории. К тому времени оформилось сильное «анти-фон-триеровское» лобби, которое режиссер бесил в принципе: неправильностью, неполиткоректностью, новыми формами. Противники ругали фильм: а) за сюжет, который называли индийским, б) за то, что это не мюзикл. Конечно, нет, это антимюзикл! И музыка в фильме совсем непопсовая (Бьорк, как-никак), и смысл фильма в том, что американский мир никак не соотносится с идеальным миром голливудского мюзикла, и самому по себе Голливуду фон Триер явно желал сделать гадость, препарировав один из его фирменных жанров. Основная претензия была и вовсе забавной. Дескать, этот фильм – бесстыдная манипуляция публикой. А что, любой другой фильм не манипуляция? Бурная полемика лишь раззадорила нашу публику. Это был первый случай, когда критика реально повлияла на зрителей: хотя у нас тогда не было залов для арт-хаусного проката, «Танцующая» собрала в России полмилиона долларов (до сих пор не побитый рекорд для фильмов такой степени немассовости).

2001-й. «Интим» Патриса Шеро.

Скандал случился на фестивале Берлинском. Победу «Интима» французского мэтра (в театре он и вовсе классик) Патриса Шеро многие восприняли с недоуменным смешком. Полемика с переходом на личности, считать ли решение жюри революционным или кретинским, перекинулась и в нашу прессу. Суть фильма в том, что немолодые мужчина и женщина регулярно встречаются, чтобы предаться безудержному сексу, не зная даже имен друг друга. Кроме секса, герои два часа мучительно выясняют взаимоотношения с близкими и страдают от всего, от чего принято страдать в европейских фестивальных картинах – прежде всего, от одиночества. Снят фильм в духе “нового реализма” “Догмы” и предельно откровенно. В том числе есть и смелая крупноплановая сцена орального секса.

Причины раскола аудитории. Западная пресса осталась особенно довольна тем, что актеры немолоды, а их тела несовершенны: дескать, фильм политкорректно утверждает, что всякое тело имеет право на свой секс. Но я был тогда среди тех, кто не увидел в фильме ничего оригинального и счел, что его поощрили исключительно за смелость. И даже впервые в жизни сочинил – причем опубликовал – эпиграмму:

It’s not so good, it’s not too bad,

Но наградили за минет.

2005-й. «Битва на небесах» Карлоса Рейгадаса.

Сразу о причинах раскола. Забавно, но Рейгадас разгневал западную (в отдельных случаях и нашу) прессу именно тем, чем ее некогда пронял Шеро: тем, что у него есть два крупноплановых эпизода орального секса (в самом начале и самом конце фильма, причем во втором случае дело происходит на небесах) и вообще много любовных сцен, а тела некоторых персонажей… сказать, не идеальны, значит выразиться сверхкорректно.

Сам Рейгадас, однако, считает и, боюсь, справедливо, что недоброжелателей рассердили не «неправильные» тела, а то, что немолодой мужчина с «неправильным» телом занимается в фильме любовью с молодой красивой девушкой. «Если бы по сюжету он был наркобарон, а она проститутка, это никого бы не шокировало», - сказал Рейгадас. А вот поскольку они просто люди – это почему-то шокирует, хотя у многих недоброжелателей фильма фигуры не лучше.

Оставим эти эпизоды. У фильма масса других достоинств. Он замечателен соединением документальности – и абсурда, который вдруг стал замечать вокруг себя главный герой, будучи подавлен ощущением страшной вины (мы не сразу понимаем, что он участвовал в похищении ребенка, который к тому же случайно погиб). Абсурден – ежевечерний ритуал поднятия военными фантасмагорически огромного флага под варварскую барабанную музыку. Абсурдны – ходящие по обочинам толпы пилигримов Девы Марии. Абсурден – главный собор Мехико, похожий на концертный зал. Абсурден – полицейский инспектор, спешно вызванный на дело, не успевший снять футбольную форму и надевающий поверх нее бронежилет.

Далее: удивительна визуальность картины, напоминающая об Антониони – но об этом мы говорили в итоговом каннском репортаже. Наконец, это самый сильный из виденных мной фильмов о покаянии. И самый парадоксальный. «Битва на небесах» - то ли битва за душу героя, которую ведут боги – но уж явно типа древнегреческих. То ли его собственная битва за спасение своей – и не только – души. При этом Рейгадас, не стесняясь, принимает решение за небесную канцелярию, даруя герою прощение и спасение, несмотря на еще одно совершенное им убийство (поскольку им он спасает другую заблудшую душу) и… еще один поступок, утаю какой. Наверное, это тоже может кого-то взбесить.

Меня, однако, не бесит.

Источник: Русский Newsweek, 8 - 14 августа 2005 № 29 (59),