19.11.2007 | Кино

Масоны нашего двора

О том, что «12» якобы являются ремейком «12 разгневанных мужчин» Сидни Люмета, стоит забыть навсегда.

 Про картину Никиты Михалкова «12» написано и наговорено уже много. Оно и понятно: пусть не полная, но все же серьезная победа русского кинооружия в Венеции. «Бомба для России» (как в одном из интервью охарактеризовал свой фильм сам Михалков). Картина, которую специально посмотрел Путин Но все-таки кажется, что в многочисленных рецензиях на фильм подмечены не все его странности и загадки.

Отчего они так комикуют. Главное эстетическое разочарование: давно не снимавший Михалков, похоже, не ставил перед собой трудноразрешимые творческие задачи.

О том, что «12» якобы являются ремейком «12 разгневанных мужчин» Сидни Люмета, стоит забыть навсегда. «12» - самостоятельное произведение, на чем настаивает и Михалков. У Люмета 12 присяжных судят юношу-пуэрториканца, обвиняемого в убийстве отца. У Михалкова те же 12 решают судьбу юноши-чеченца, обвиняемого в убийстве отца приемного - офицера российской армии, подобравшего его прямо возле застреленных родителей, которые были офицеру близкими друзьями, и вырастившего его в Москве. Два мира - две системы. Фильм Люмета - во славу презумпции невиновности. Его высшая идея: лучше оправдать виноватого (если доказательства преступления вызывают сомнения), чем осудить невинного. Фильм Михалкова о том, что происходит с Россией, - про «так жить нельзя» и про «как нам обустроить». Кто такие в фильме «мы» - вопрос отдельный, требующий даже не расшифровки, а дешифровки. Потому что в «12» эти «мы» - ребята непростые.

Но пока разговор об эстетике. Я был уверен, что Михалков позаимствует жесткий люметовский каркас: единство времени и места, создающее ощущение, будто наблюдаешь за реальными спорами в реальном пространстве. Снимать такие фильмы сложно. История знает лишь несколько: «Веревку» Хичкока, в которой двое малых совершали преступление и пытались избежать наказания, «Мари-Октябрь» Жюльена Дювивье, в котором члены французского Сопротивления спустя годы пытались выяснить, кто из них был предателем, и рязановский «Гараж» - там, впрочем, экранное время с реальным не совпадало.

Михалков не решился на реальное время. Замкнутое пространство, в котором у него заседают присяжные, то и дело разрывается. Действие переносится то в камеру, где ждет вердикта чеченский юноша, то в Чечню: юноша вспоминает прошлое - мир и войну. Чеченские сцены, наверное, нужны - особенно для зрителя иностранного. Среди них есть очень сильная: когда мертвый, казалось бы, город взрывается страшнейшей перестрелкой черных выбитых окон.

Но все-таки ясно, что Чечня нужна Михалкову и потому, что он иначе не удержал бы зрителя спорами присяжных. В том, что он сам знал, что не удержал бы, убеждает высокий для такого серьезного фильма градус комикования. Большие актеры, которые изображают присяжных, постоянно комикуют, давая публике передышки перед очередным серьезным эпизодом. Хохма–серьез–хохма–серьез - это явно от режиссерской неуверенности.

Михалков не верил в возможность взять зрителя камерной драмой, пусть злободневной для России, еще и потому, что сценарий - расхлябанный. А расхлябанный он оттого, что именно такой и был нужен. Фильм ведь не только о заседании, но и о заговоре. Очень позитивном, к сути которого зрителя надо было подвести постепенно. Что за заговор? В фильме «12» разбросаны загадочные намеки-приманки. Мы их будем анализировать постепенно.

Вот про расхлябанность. В завязке сюжета 11 из 12 присяжных уверены в том, что юноша-чеченец виновен и вообще варвар. (Потом мы узнаем, что 1 из 11 играл в особую игру - это вам еще одна приманочка.) Но 12-й присяжный - персонаж Маковецкого - вдруг сообщает, что он против обвинительного приговора. Что, по логике, дабы переломить ситуацию, должен сообщить остальным этот инакомыслящий? Особенно если провел - как потом выяснится - самостоятельное расследование и убедился в невиновности обвиняемого. То и должен сообщить, что у него есть свои факты. Но Михалков-то творит фильм про Россию. Ему надо показать срезы российского общества и соответствующие им идеологии. Поэтому герой Маковецкого ничего не сообщает о фактах - о них он вспомнит часа через полтора, - зато заводит песнь про нечто, печаль, разлуку и туманну даль. Мол, нельзя так сразу осуждать человека. Мол, я тоже однажды почти прожег свою жизнь, но нашелся человек, который отнесся ко мне внимательно - и тем меня спас.

Остальные персонажи фильма словно того и ждали. Они тут же начинают по очереди исповедоваться перед остальными. Кто выдает сокровенное про папу, кто про дядьку ридного. Регулярно перебивая монологи свои и чужие развлекающими - и удерживающими зрительское внимание - гэгами. Персонаж Ефремова на фоне очередного монолога изображает пантомиму «Кокаинист». Персонаж Петренко закапывает лекарство то в глаза, то в уши.

В итоге оказывается, что герои фильма - и не герои вовсе, а удобные для картины о судьбах России маски-функции. Тут есть Еврей Евреевич - Гафт. Кавказец Кавказович - Газаров. Хохол Хохлович - Петренко. Народ Народович, он же Антисемит Антисемитович, - Гармаш. Интеллигент Интеллигентович - Маковецкий. Богач Богачевич - Стоянов. Актер Актерович - Ефремов.

Меня спрашивают: но актеры-то, как нас уверяют, и впрямь хороши? Потенциально да. У каждого есть ударные номера. Михалков (тут впрямь режиссерское ноу-хау) заставил их находиться в тонусе, установив в зале четыре камеры. Никто не знал, какая кого снимает - то есть все вынуждены были психологически реагировать на монологи других. Но можно ли живо реагировать на функции?

Насколько «12» – это «бомба»? Еще один большой вопрос. По мне, темы, поднимаемые фильмом, не взрывоопасные, а скорее общие места. Что, собственно, сказано? Что в России есть люди, которые не любят евреев. Что есть и те, кто не любит кавказцев. Что в войну был и литовский СС. Что в России раздолбайство: строители, прокладывая под землей трубу, провели ее в итоге под потолком школьного спортзала. (Это да, бомба! Таких «бомб» было много в пьесах Гельмана времен СССР - типа «Заседания парткома».) Что все мы в одной лодке. Война, несчастье, убийство могут достать любого, невзирая на положение и благополучие. Что в России жульничество - персонаж Алексея Горбунова, директор кладбища, рассказывает о том, как землекопы разводят людей на бабки прямо во время похорон. Тоже большое откровение! На обвинение в том, что у самого персонажа Горбунова «ролекс», тот отвечает, что он, в отличие от других воров, на кладбище часовенку оборудовал, а в родном селе школу поднял. Учитывая, что фильм в конечном счете приводит к убеждению, что чеченского мальчика подставили бандиты (это не спойлер, это везде звучит), приходишь к естественному выводу. По Михалкову, надо давать бой бандитам-беспредельщикам. Но поощрять и уважать тех, кто из своих барышей отстегивает народу. Пусть грешат - но каются: формула, высмеянная еще драматургом Островским.

Что и кого любит Михалков. Удивительно, но среди дюжины присяжных есть персонажи фельетонные. Причем возникает ощущение, что Михалков сводит счеты: Юрий Стоянов однозначно изображает продюсера фильмов «Возвращение» и «Изгнание», прежнего совладельца компании РЕН ТВ Дмитрия Лесневского. Этот персонаж по фильму - инфантильный зажравшийся идиот, окончивший, кажется, Гарвард, говорящий вместо «извините» «сорри», важно заявляющий, что у него сегодня деловой ужин в ресторане «Пушкин», явно зависимый от своей мамы - он демонстрирует ее портрет, слегка напоминающий Лесневскую Ирену. Стоянов был приглашен не зря. Михалкову требовалась от него не школа БДТ (которая у Стоянова тоже есть), а школа «Городка».

Еще в фильме есть Валерия Новодворская, правда, в мужском обличье: ее шаржирует Сергей Арцибашев. Это к тому, что Михалков не любит еще и гнилых демократов.

У меня нет личных отношений ни с Лесневскими, ни с Новодворской, ни с Михалковым. Мне просто странно: либо режиссер делает истинно серьезный, встряхивающий общество фильм о России, предлагая реальное столкновение главных существующих идеологий, либо делает фельетончик.

Какие тайны скрывает главный положительный герой фильма, которого изображает сам Михалков. Тут-то к основному: да, идея фильма в том, что нам надо объединиться против окружающей гадости. Из равнодушных поначалу 12 присяжных постепенно формируется ячейка - колесико и винтик единого общероссийского дела, нашего гражданского сообщества.

Всё, однако, гораздо хитрее. И не потому, что эта ячейка формируется-формируется, а в финале распадается, - так как до какого-то предела люди в современной России готовы пожертвовать собой ради чужого и общего блага, а после какого-то - уже нет (когда председатель собрания - персонаж Михалкова - предлагает всем и впредь следить за судьбой чеченского мальчика, все отказываются). А потому, что главная идея - в тайне личности самого персонажа Михалкова. Он не сразу кажется положительным. Он голосует за виновность чеченского мальчика почти до самого конца. Но он, как линчевская сова, не то, чем он кажется. Пишут, что в финале фильма Никита Сергеевич выпадает из образа и патерналистски берет лично на себя заботу о судьбах России (заодно и чеченского юноши). Ничего подобного. Ответственность за судьбы России берет на себя в фильме не лично Михалков, а презентованная им тайная организация.

Кто таков этот его председатель собрания с благообразными длинными седыми волосами? Он напоминает попа-расстригу. Но он офицер-расстрига. Явно не армейский, а спецслужбовский - в финале спокойно по-чеченски шпарит. Из отдельных намеков складывается его портрет. Он ловко вынудил присяжных назначить себя председателем. Он проговаривается, что оказался присяжным не первый раз. В финале он вдруг делает признание, которое фактически сводит на нет все предшествовавшие дискуссии. Он на крупном плане бросает фразу: «В зале сейчас сидят люди, которые наблюдают, чем закончится процесс», - явно намекая не только на тех, кто сидит в зале суда. У него особая стратегия по отношению и к остальным присяжным, и к обвиняемому чеченцу. Он не зря часто упоминает слово «мы», подразумевая не собравшихся, а неких закадровых единомышленников.

Заседание требовалось ему не для вынесения вердикта - у него были другие цели:

а) проверить присяжных на вшивость,

б) все же попытаться воззвать к их патриотизму,

в) возможно, вычленить тех, кого можно присоединить к конспирологической организации. Какой? Честных русских офицеров в отставке, не приемлющих равнодушие и коррупцию и взявших на себя ответственность за судьбы России.

Из недавнего фильма Роберта Де Ниро «Ложное искушение» мы узнали, что в Йельском университете 150 лет существует тайная организация, нечто вроде масонской ложи, целью которой было оберегать интересы президента США. Из фильма Михалкова мы вдруг узнаем, что либо у нас есть свои масонские ложи, либо их создание (на благо президента России?) - цель определенных кругов интеллектуальной элиты.

Что из этого поняли на фестивале в Венеции? Да ничего, полагаю, не поняли. Фильм наградили за гуманизм.

Источник: Русский Newsweek, № 38 (162), 17 - 23 сент 2007 года ,