22.10.2007 | Нешкольная история

Мы верили каждому слову… Часть 2

Сельский подросток в школе и семье. 60–е годы XX века. Работа девятиклассницы Ирины Соколовой из Вологодской области

АВТОР

Ирина Соколова, на момент написания работы - ученица 9-го класса школы села Покровское Чагодощенского района Вологодской области.

Работа получила 3-ю премию на VIII Всероссийском конкурсе Международного Мемориала "Человек в истории. Россия - XX век".

Научный руководитель - Т.А. Кригер.

В конце учебного года подводились итоги соревнования на лучший пионерский отряд и лучших пионеров школы.

Ежегодно 19 мая проводился «пионерский костер»– вот когда было весело и радостно. В этот день принимали в пионеры в торжественной обстановке.

Запомнилось несколько таких праздников, но особенно тот, когда нам предстояло сначала найти место, где костер подготовлен. «Нам выдали  планы – схемы, где надо было отыскать очередной план то ли на дереве, то ли под камнем и двигаться вперед – кто придет первым. И вышли мы на Мешковскую поляну, живописное место в лесу, недалеко от картофельных ям, куда деревенские жители на зиму закапывали картошку. (Ныне здесь проходит автотрасса федерального значения.). Праздник был интересный еще и потому, что учителя пели вместе с нами под баян, а потом дуэтом мужчины исполнили песню, из которой врезались в память слова: «Напиши мне, мама в Египет, как там Волга моя живет?». Официальная часть тоже была яркой: под звуки  горна, барабана шло построение, сдача рапортов.

«Я была председателем совета отряда и рапорт помню дословно. Сначала звучала команда: «Отряд, равняйсь! Смирно!».

Далее чеканным строевым шагом подходила к председателю совета отряда, вскидывала в салюте руку и рапортовала: «Товарищ председатель совета дружины! Отряд имени пионера – героя Володи Дубинина в количестве 25 человек построен. Отряд к проведению пионерского сбора, посвященного дню рождения пионерской организации, готов! Председатель совета отряда Ерошина. Рапорт сдан!», на что звучал ответ: «Рапорт принят! Вольно!». Четкий разворот, тот же чеканный шаг, команда «Отряд, вольно!» и действительно спадало напряжение, а если все получилось четко, «без запинки», то становилось на душе спокойно и радостно, что свой отряд не подвела!

Теперь-то я понимаю, насколько все «военизировано», а тогда воспринималось торжественно, волнительно и очень ответственно.

Кстати, бесследно не прошла работа вокруг имени героя: изучали его биографию, читали книги, оформляли альбомы и переживали за погибших пионеров, как за своих близких друзей. Оказавшись в Крыму, я побывала в  Аджимушкайских каменоломнях – хотелось увидеть эти места. Еще раз убедилась – нельзя забывать о войне, о том, что пришлось пережить взрослым и детям». Теперь я понимаю, почему в школе есть музейная комната боевой Славы, и я с одноклассниками уже участвовала в разработке и проведении трех музейных уроков, посвященных землякам, участникам войны, событиям Великой Отечественной войны и вещам, сопутствовавшим солдатам на той войне. Мои респонденты – послевоенные дети. Они видели инвалидов: кто без глаза, кто без руки – рукав в карман заправлен, и улавливали через отрывочные рассказы, как тяжело было всем, а фронтовикам особенно. Рождалось чувство жалости, постепенно чувство сопричастности – память о войне нельзя предать забвению, не смотря на то, что происходит временное отдаление, и новые события идут лавинообразно.     

Летом обязательно проводился «слет» пионеров всего района.

Привожу дословно документ под названием: «Порядок проведения районного слета пионеров 12 июня 1960 года».

1. Сбор сводных отрядов у здания Белокрестской средней школы. Построение. Под горн и барабаны колонна идет к трибуне.

2. Отдача рапортов председателями сводных отрядов.

3. Подъем флага/флаг поднимают 3 лучших пионера района/.

4. Приветствие участников слета председателями РОНО, РК КПСС, РК ВЛКСМ, и общественных организаций (вероятно с трибуны).

5. Сводный хор поет песни:   « Хотим побывать на луне».

                                            « Ленин всегда с тобой»

                                            « Марш юннатов».

6. Вольные упражнения у трибун.

7. Конкурс на лучшее исполнение отрядной песни.

О Б Е Д

8.  Все строем идут к Белокрестской средней школе.

9. Конкурс на лучшего шахматиста и одновременно, осмотр выставки.

10. Конкурс горнистов и барабанщиков /в парке/.

11. Художественная самодеятельность.

12. Подведение итогов.

Бывали на таких слетах и наши респонденты.

Комсомольская организация школы была слишком мала и текуча – в октябре  восьмиклассников принимали в комсомол, а в июне они оканчивали школу, и организация исчезала фактически.

Особой роли она в жизни школы не играла, но установки выполнялись, проводились собрания, взносы собирались. Сохранился комсомольский билет Хромцевой Татьяны, аккуратистки во всем, а взносы у нее собирала Татьяна Ерошина, комсорг. Во входящей документации есть информационное сообщение директору школы М. И. Ильину от Зав. школьным отделом Чагодощенского РКВЛКСМ и зав. РОНО.   «В связи с тем, что с 10 по 20 августа 1967 г. будет работать лагерь – семинар пионерского и комсомольского актива на базе Покровско – Черенской школы, просим перечислить деньги в сумме 33 руб. на счет РК ВЛКСМ № 70005 /статья содержание лагеря пионерского и комсомольского актива/». В этом лагере находилась Татьяна Ерошина, у нее сохранились пожелания друзей по лагерю «Дружба»: «… чтоб у тебя появилось организаторское и желание быть вожаком», «прожить так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы. Запомни это!», «… Встречу друзей надо обязательно организовать» -  21 пожелание, доброе, детское, но с оттенком идейности. Самое интересное, что ее дом был рядом, но жила она по режиму лагеря: умывались на речке, на  школьной площадке поднимали флаг, здесь же делали зарядку. После завтрака трудились в колхозе на уборке льна до обеда. Затем разучивали песни, проводили игры, устраивали танцы. Домой тянуло, но заходила с подружками ненадолго и опять возвращалась в лагерь.

Комсомольцы сдавали так называемые «Ленинские зачеты». В музее сохранился заполненный бланк – зачетная книжка.

Бланк отпечатан в районной типографии. На титульном листе  посвящение: «Навстречу 100-летия со дня рождения В. И. Ленина», а так же данные на владельца и организации. На второй странице находятся «Социалистическое обязательство» члена ВЛКСМ, участника Ленинского зачета и дата его принятия – 2 октября 1969г. Обязательства такие: учиться на 4, выполнять поручения комитета школы, выполнять поручения бюро класса, участвовать во всех проводимых мероприятиях школы. Срок выполнения - весь год. Кроме первого пункта, все остальные обязательства весьма формальны.

На третьей странице раздел: «Задания и поручения комсомольской организации (разовые и постоянные)». Здесь одна запись: комсорг класса, срок выполнения – постоянно.

Последняя страница содержит следующие пункты: участие в массово-политических мероприятиях (здесь отметок нет); изучение Ленинского теоретического наследия. Предлагались участие в виде лекции, семинара или ленинского урока. Этого не было, просто представлен конспект двух произведений, если их так можно назвать – «Речь на III cъезде» (комсомола), это где «Учиться, учиться и учиться», и «Великий почин». И далее записи: решение комиссии - принять зачет, решение комсомольского собрания - много подписей и дата – 4/II-70 г.

Интересна терминология этого документа. Комитет, бюро, комиссия, групкомсорг – от этих слов веет революционной тематикой.

Школьные комсомольцы отличались от пионеров  только внешне: галстуков не носили и имели комсомольские билеты, куда ставился штамп о сдаче взносов. Лучших комсомольцев назначали «пионервожатыми», затейниками в классных пионерских отрядах.

И, наконец, самые младшие школьники считались «октябрятами» - внуками «дедушки Ленина», для ясности. Усваивали понятия что можно в школе, а чего нельзя, как себя вести, учили правила октябрят.

Над октябрятами шефствовали пионеры, читали им на внеклассных часах, занимались, выполняя пионерское поручение. Такая вот выстраивалась последовательность от октябрят к пионерам, потом комсомол и партия, как высшая ступень коммунистического воспитания.

 

Трудовое воспитание

Изучая документы по истории школы, я была удивлена, что она несколько раз меняла своё название, более того название школы отражает приоритетное направление ее деятельности. В начале 60-х годов она называлась Покровско-Черенская восьмилетняя школа (единая, трудовая, политехническая). Проблема политехнического обучения впервые была поставлена К. Марксом и Ф. Энгельсом и своё дальнейшее развитие получило в трудах В. И. Ленина и И. В. Сталина. «Под политехническим обучением в общеобразовательной школе следует разуметь такое обучение, которое в процессе изучения учащимися основ наук знакомит их с применением законов науки в промышленности и сельском хозяйстве, даёт школьникам на материале главных отраслей производства общее представление о современном производстве и его основных элементах…, прививает им некоторые умения и навыки, необходимые для будущей практической деятельности; способствует связи обучения с общественно- полезной работой, подчинённой учебно-воспитательным целям школы…».

Что было в городских политехнических школах, мне неизвестно. В нашей школе, кроме навыков по сельскому хозяйству, ничему научить не могли.

А копаться в земле и ухаживать за скотом дети учились в семьях, дома. Единственно, что запомнилось, это экскурсия на электроподстанцию, где электричество давали дизельным генератором. Постояли рядом с грохочущим двигателем, посмотрели на эту диковину и все. Еще в деревне был небольшой маслозавод, хорошо «освоенный»  детворой; каждый вечер они несли сдавать молоко - каждой семье надо было сдать натуральный налог, как минимум 300 литров.  В книжечку записывали не только литры, но и граммы –  сами смотрели по молокомеру. Лаборант брал пробу молока на жирность, а мы с нетерпением ждали, когда впишут в книгу. Ведь если жирность выше 2,7%,  то делали перерасчет  - увеличивалось количество литров, следовательно,  денег; и что немаловажно, хозяйки одна перед одной радовались и гордились, что у них такие хорошие коровы. Холодильников не было, молоко охлаждали льдом. Его много заготовляли весной, возили на санях, на лошади вереницей. Сваливали в яму и засыпали опилками. Приходишь в июле – лежат огромные куски льда в емкости между бидонами.

Итак, кроме учебных предметов и общественно-идеологического воспитания, школьников занимали «общественно-полезным» трудом.

Я не имею в виду изготовление на уроках труда различных  вещей и поделок. Во внеурочное время тоже приходилось работать. Чем же занимались дети, и почему, и был ли тот труд действительно настолько общественно-полезным?

В марте 1960 года в местной газете «Вперед к коммунизму» появилась любопытная заметка, озаглавленная «Социалистическое обязательство работников просвещения Чагодощенского района». Смысл ее в том, что работники просвещения, «одобряя решения Пленума ЦК КПСС по развитию сельскохозяйственного производства, обязуются» (кроме помощи в массово-политической работе) силами учителей и учащихся для колхозов района вырастить 75 тысяч голов птицы, в том числе… Покровско-Черенская школа – 3 тысячи. В двух школах откормить и сдать государству 1300 кроликов. Заготовить 100 тонн золы, собрать 100 кг семян дикорастущих трав. На учебно-опытных участках на площади 50 га получить хороший урожай картофеля, овощей, технических и зерновых культур. Принять участие в расчистке лугов и пастбищ, заготовке грубых и сочных кормов. И это не осталось просто декларацией о намерениях. Была разработана конкретная программа выполнения обязательств и приняты меры к ее выполнению. В папке № 1 входящей документации школы есть документ – поручение от «Чагодощенского райкома КПСС, исполкома Райсовета депутатов трудящихся, райкома ВЛКСМ и отдела народного образования» от 9. IV.60 г. В этом документе расписана система поощрений и штрафов, предусмотренных при расчетах за выращенную птицу, а так же, что касается конкретно школ (выращиванием цыплят занимались не только учебные заведения) в данном вопросе: «…школы выращивают цыплят в своих помещениях, сами беспокоятся об отоплении и освещении их, и оплату колхозы производят не с отдельными лицами, а непосредственно со школой, но колхозы производят беспокойство о снабжении школ кормами для нормального содержания птицы выращиваемой школами» (стилистика сохранена). В лучшем случае за одну голову можно было получить в ценах 1960 года, 1 рубль. Срок выращивания – 1,5 месяца.

Помнят ученики тех лет и задания на лето по заготовке «грубых кормов», а по простому – веточный корм, или просто березовых веников.

В дневнике Тани Ерошиной находим запись: «Каждому собрать по 50 пар веников или по 100 штук»(уточнение для невнимательных). Березы пилили взрослые, а веточки срезали и вязали веники дети – сноровисто и весело. Школа и колхоз  сотрудничали, и это понятно. В школе подавляющее большинство учащихся были детьми колхозников; на родительских собраниях сидели те же колхозники. Нужды школы и колхоза были тесно переплетены, взаимопомощь была искренней и само собой разумеющейся. Сохранился типовой документ взаимного обязательства колхоза и школы.

Покровско-Черенская школа обязуется:

1. Создать все условия для выполнения закона о всеобуче учащихся 1 – 8 классов, а также работающей молодежи колхоза. (Много было недоучившихся по разным причинам).

2. Школа обязуется на своем участке для колхозной столовой вырастить: капусту на 0.3 га, свеклу 100кг, морковь 50кг. (Для школьной столовой  выращивали не меньше).

3. Подготовить 10 лекций, знакомящих родителей с идеями коммунистического воспитания. (Как же без этого).

4. Подготовить совместно с Домом культуры 6 концертов художественной самодеятельности для тружеников села.

5. Школа для нужд колхоза в учебных мастерских обязуется сделать:

- черенки для лопат – 100 шт.

-   ----«-------вил        - 100 шт.

- грабли                     -   10 шт.

6. Школа обязуется оказать помощь в уборке урожая 1 га картофеля и 1 га корнеплодов.

7. Школа создаст лагерь труда к 15 июня.

Последний пункт нуждается в особом разъяснении. Лагерь труда создавался на базе колхоза «Дружба» для занятия трудом в колхозе школьников из рабочего поселка Чагода (в 40 км от Покровского), желающих заработать и провести время в деревне. Работали по 4 часа в день, на прополке льна, корнеплодов, собирали камни с пашни, на сенокосе помогали, занимались огораживанием пастбищ.

Питанием обеспечивал колхоз, ночевали в палатках. Лагерь разбивали на Калинихином поле на околице, недалеко от речки. Еду готовили на костре, посуду чистили песком на речке. Вечерами сидели у костра, пели песни под гитару, сочиненные их руководителем Леонидом Михайловичем Загрибелиным: «Трещит костер, спиралью дым взлетает

Палатки разноцветные стоят.

     Трещит костер, отряд наш отдыхает,

И лишь одни дежурные не спят.

                                  Трещит костер, вдали звезда мерцает.

                                  А мысли где – то небо бороздят,

                                  Горит костер, трещит, не замечает –

                                  Вокруг него романтики сидят»

«Деревенскую тишину призывно нарушало мелодичное пение, и мы с разных концов  тянулись на огонек, к сверстникам. Нас принимали радушно, время летело незаметно за песнями, шутками, разговорами, чаепитием. Мы успевали сдружиться, переписывались, ездили в гости в Чагоду – это для нас тогда было событием! «Делу – время, потехе – час» не на словах нам разъясняли, весь образ жизни соответствовал этой пословице. Может, потому так глубоко и запали в душу эти яркие часы отдыха. Ведь надо было добросовестно трудиться день, «заслужить», чтобы вечером родители разрешили погулять».

«Городские» пожили месяц и уехали, а деревенские круглое лето трудятся, которые не лентяи.

Практика на пришкольном огороде занимала неделю. Колхоз помогал удобрениями (торф, навоз) и техникой для вспашки. Выращивали овощи, даже помидоры без теплицы. Работали и с родителями в поле.

Колхоз выделял полосу на каждую семью, надо было лен вытаскать, связать в снопы, поставить в « бабки». Лен- долгунец рос чистый, длинный – одно удовольствие его теребить. Торопились поскорей выполнить норму, да за клюквой лишний раз сбегать. 

Кроме всего, свой огород нужно было «обиходить». Особенно много выращивали картошки, капусты. Капусту успевали срубить до Покрова. Рубили родственными коллективами по очереди, помогая друг другу. «Посредине прихожей устанавливали дошник, кадку для мытья листьев. В первый день рубили «крошево» - наружные зеленые листы для серых щей; на второй день кочаны белой капусты. Женщины ходили по кругу с сечками и мельчили листья, разрешали тюкать и нам, детям. Нам интересно было послушать рассказы о старине, прибаутки, новости, иногда и озорные частушки проскакивали».

Заработки в колхозе, да и вообще в деревне были очень маленькие, поэтому практически  каждая семья держала корову.

Не членам колхоза косить на колхозных землях, даже если они пустовали, запрещалось строжайше, вплоть до конфискации сена. Просили разрешения на сенокос в лесничестве, выписывали билет, где-то до 10 июля.  Косили лесные поляны, «вельги» - болотистые закрайки, береговые «запески» у рек. Траву из болота на сухие бугорки носили вдвоем на носилках, бредя по щиколотку в воде. Болото изобилует кочками, кореньями, ноги вязнут, а нести нужно подчас метров на сто, если не больше. Если сенокос на лесной вырубке, то все работы выполнялись «по солнышку». Копны выносили и растряхивали на пятачке, где будет солнышко, ворошили часто, чтоб сохло быстрей. Сметаешь волглое, через день из стога пар валит – горит сено, вот растаскиваешь его  и пересушиваешь. До такого старались не допускать – лишний труд. Сенокос самая тяжелая крестьянская работа в нашей местности. Погода неустойчива на  вологодчине, дождь может пойти в любой момент, поэтому, что бы спасти высохшее сено, приходилось прилагать сверхусилия уже уработавшимся к вечеру людям. Плюс жара и слепни, недаром время сенокоса зовется «слепяница». От слепней и «шикалок» (местное название серых мух, совершенно незаметно садящихся на свою жертву и внезапно пребольно жалящих) спасали белые рубахи; на людей одетых в белое вся эта «гаведа» садится меньше. Но стоит одежде намокнуть от пота, все, спасения нет. Вот и представьте, как измываются слепни над людьми, пока те несут свою драгоценную ношу. Каких «коленцев» не выкидывают они, что бы отогнать локтем ли, плечом ли впившихся паразитов, а бросить нельзя, кругом вода. Терпенья не занимать крестьянам и дети привыкали не ныть, даже умудрялись загорать. В дождь или пока роса не высохла, как правило, косили, а в солнечный день хватало сушки.

Колхозник или колхозные пенсионеры косили на пойменных лугах, «жирную» траву. Но легче им от этого не было, так как 90%(!) заготовленного сена они должны были отдать в колхоз.

То есть, что бы обеспечить свою коровенку сеном на зиму, ему нужно было накосить 30 стогов или около 20 тонн. Конечно, это было неподсильно, поэтому народ шел на хитрость. Научились метать «пустые» внутри стога, да припрятывать кое-какие в лесок. Снаружи посмотреть – стог как стог, а сена в нем на треть меньше. Проходило, поскольку бригадиры оценивали «на глазок», по величине стога. «Даже у нас, детей, была забава – оценивать стога, потому что только сметаешь стог, опустишься на землю, отец довольный обходит стожок по кругу и прикидывает – пудов 30 будет! А надо заготовить, как минимум, 150! Вот идем по берегу реки на переход, стогов  за день прибавилось, мы пытаемся опередить папу, называем пуды, он поправляет, если неверно, и так глазок был «натренирован» - что ошибались редко».

Сенокос длился июль и до середины августа. Случалось, задождит на неделю. Мужчины рыбачили неводом по заводям, перетаскивая «долбленку» от одной до другой по луговинам. В дождь дети ходили в лес за ягодами и когда не надо было косить, а оставалась лишь гребля, то на обеде умудрялись насобирать ягод с молоком где-нибудь поблизости или «разведать», где их много, да специально придти после покоса. В это время созревали морошка, земляника, черника, малина. Хозяйственная жилка прививалась исподволь, сенокос не был в тягость, наоборот, он воспринимался, как ответственный момент – обеспечить на зиму корову качественным, «даровым»  кормом.

Часть моих респондентов оставалась в няньках или «домахах».

Смеются, вспоминая: «…я, что наседка с цыплятами со своими тремя малышами – никого к ним не подпускала, в обиду не давала. Накормить их надо было, в магазин за хлебом сходить, корову загнать – все по часикам». Другая «домаха» рассказывает, что только на часы и заглядывала, в 12 – напоить теленка. Поручили истопить баню – натопила! Дрова у отца под каменку были окладены, во сколько сказано, во столько и затопила. Приходят, а вода в бане холодней, чем на улице – ведь никто не сказал, что подкидывать дров надо, своего ума не хватило, видно, маловата была еще. К приходу родителей надо было самовар согреть – тоже работа, не меньше, чем на час. Углей накидаешь в трубу, зажжешь щепки, бросишь, они прогорят, а угли еще «не раскраснеются», все затухло. Начинаешь все сначала, когда и сапогом кирзовым раздуваешь – наденешь сверху на трубу и работаешь, как насосом. Во время угольков подбавляешь, а как только закипит, заглушкой трубу закроешь – на стол несешь. Бывало, накажут яиц сварить. Из гнезда возьмешь, намоешь, конфорку и крышку снимешь, марлю чистую расстелешь, в нее яйца положишь и кипятишь минут пять. Косари усталые с сенокоса приходили – не отпиться, но довольные, что чай не надо ждать, садись – пей! Мы старались порадовать, даже и сахар щипчиками наколем, нас за это лишний раз похвалят! На керогазе остальную еду готовили, что накажут».

«С покоса обедать чаще всего выходили на берег реки Кобожи, к стану Ивана Яковлевича Царева. Он никогда нас не отпускал, не напоив чаем со смородиновым листом, не насмешив или позабавив интересной историей – весь отпуск проводил здесь, в живописнейшем месте. К нему причаливали туристы-байдарочники. Их экипировку мы рассматривали, как что-то необычное. Речи  горожан, их суждения, воспринимались как истина людей грамотных. Оставалось на душе ощущение праздника и предмет  долгих воспоминаний».  Между делом приходилось пропалывать грядки, окучивать картошку – для скорости собирались несколько человек и таскали окучник, плужок с двумя отвалами. Так же производилась и посадка. И всегда детям находилась работа, наравне со взрослыми.

Начало 60-х годов запомнилось двумя событиями, вызвавшими пересуды деревенских жителей. Это полет Гагарина и кукурузная эпопея.

Остановимся на втором, давшем обильную пищу народному фольклору. Вот как вспоминает об этом событии агроном колхоза.

«Колхоз из года в год увеличивал урожайность зерновых, льна, картофеля и кормовых культур, но вот случилась беда:

                                       У Никиты у Хрущева

                                       Для колхозов план созрел

                                       Посетил он штат Айова

                                       Кукурузой заболел

В 1962 году в марте нашему колхозу довели план посеять 160 гектаров кукурузы. Отказались. Тогда райком вызвал на заседание бюро главного агронома и секретаря партбюро колхоза Цареву Александру Егоровну, пригрозили исключением из партии и увольнением с работы. Отказалась сеять. На другой день в колхоз приехали члены бюро райкома проводить выездное заседание. Вызвали председателя колхоза, отдельных членов правления – коммунистов, специалистов колхоза. Специалисты сколько ни доказывали нецелесообразность посева кукурузы – все безрезультатно. Посеяли 160 гектаров в полях Черенское, Залужье и Махово.

                                       Стали землю удобрять

                                       Королеву ту внедрять

                                       От Ставропольских полей

                                       До полярных до морей.

В Махове посеяли 4 га; на эту площадь внесли органику: торф и навоз – годовой запас молочно-товарной фермы, не менее 40 тонн на гектар! Семена были завезены импортные, сеялки куплены специально для кукурузы новые, посеяли квадратно-гнездовым способом.

На остальных площадях вносили минеральные удобрения, производили уход. В Махово кукуруза выросла больше метра, даже отдельные растения выбросили метелку, а на остальных площадях – от                                                                

15 до 30 см, появился проволочник, растения пожелтели, согнулись. Площади в Черенском и Залужье перепахали и посеяли озимую рожь.

                                      Получилось только горе

                                       Оказался плох расчет

                                       На беду у Бела моря

                                       Кукуруза не растет.

А на поле в Махово приезжали много делегаций из колхозов, райкома и обкома, фотографировали, много растений увезли для показа в других колхозах. Корреспондентам районной газеты было дано задание сфотографировать «королеву полей» в каждом колхозе. Там, где кукуруза выросла низкостебельной, агроном вынужден был садиться на землю: на фотографии выглядело прекрасно – кукуруза высокостебельна и в ней радостный, довольный агроном – вспоминает Константинова Мария Михайловна, агроном колхоза «Вперед к коммунизму». На другой год и позднее о посеве кукурузы молчали и плана до колхозов не доводили. «Мы запомнили, как возмущались взрослые, обсуждая неразумные приказы «сверху».  Удивлялись – как же это, простые мужики понимают, а правительство нет»!

Свято верили, что будем жить при коммунизме, ждали 1980 года!

Нам так объясняли в школе, мы оживленно рассказывали дома о светлом будущем и удивлялись, почему взрослые усмехаются, слушая нас? Наши отцы, недавно вернувшиеся с войны, помнившие сталинские репрессии ценили жизнь, нас очень любили, оберегали и мечтали об одном: дать нам образование. Все, что связано со школой воспринималось как должное, обсуждению и осуждению не подлежало, поддерживалось стремление стать учителями. Даже в школьные годы мы продолжали играть в куклы и учить их красиво писать буквы и многократно объяснять сложные задачи, пока не поймут» - вспоминают респонденты.

Мне интересно было узнать, какие домашние обязанности были у девочек в то время. Они рассказали:

«Самой трудоемкой была еженедельная субботняя уборка в избе. Оказывается, полы были не крашенные, белые. Их надо было «смыкать».

В деревянное ведро наливали воды, и первый раз пол смачивали, потом по нему разбрасывали или речной песок, или «гверсту» - отборный, крупнозернистый красного цвета песок. Надевали калоши и приставным шагом терли вдоль по половице несколько раз туда и обратно. Пройдешь несколько штук, идешь по диагонали, чтобы на стыках грязь отшоркать. Затем смываешь первый раз – воду меняешь. Только в третей воде вытираешь насухо мочалкой. Мыли только мочалой из липы, никаких тряпок – их берегли на половики.

На кухне «застревали» надолго: ухваты, печной шесток промыть – вся в саже вымажешься, потому и мыли в субботу, перед баней. Самовар золой оттереть, намыть до блеска.

В доме вымоешь, в сенях быстрей, там и побольше воды нальешь – пол не гниет, ветром выдувает. Целый день уходил на мытье летом, зимой мыли реже. Белье стирали на стиральной доске руками, кипятили, подкрахмаливали, подсинивали – всему мамы учили. К Пасхе половики, фуфайки полоскали на реке и выбивали на снегу деревянной лопаткой. Полотенца, простыни – все прокатывали на катке; платья, занавески гладили утюгами, калеными на печке. Воду носили на коромысле с колодца или с реки – тоже обязанность девочек. Сначала ведерки покупали поменьше, подрастали – носили большими. Несем – и ни капельки не расплескаем – так  наловчились».

Еще вспоминают, как зимой возили «омялки». Я, естественно, впервые услышала, то это такое.

Соломы на подстилку животным не хватало, ее заменяли отходами ручной обработки льна. На сани ставили огромную корзину, которая звалась «гуменною», ехали на гумно, что было рядом с кладбищем, в бывшее Поповское поле. Темнеет рано, вокруг звенящая тишина. Распахнут двери – огромное помещение со столами, на полу толстый слой льняной трухи – омялок. Их быстренько собирают, а взглянуть на ригу бояться: прокопченная, с дверцей и снопами наверху – она вместилище нечистой силы, страшно было, но взрослым виду не показывали!

За то, что добросовестно трудились, разрешали погулять, сходить в клуб в кино, если на афише не было надписи: «До 16 лет». У одной респондентки за 1966 -1968гг в тетради записано 176 просмотренных фильмов.

Есть пометки: зимние каникулы, весенние, летние – видно, что это было праздничное событие. Есть подписи: Узбекистан, Грузия, Румыния и т. д., изредка написаны фамилии артистов и напротив одного – sehr gut! Видно, что изучали в школе немецкий язык и проявление высшей степени восторга звучит именно так. Собрана большая коллекция фотографий артистов кино, очень многих из них я не знала и фильмов с их участием не видала.

Помимо всего, они еще писали письма друг другу. Привычная к СМС-кам, я поразилась, когда увидела столько писем! От одной подружки – более 30.

Переписка в школьные годы. О чем она? Я читала выборочно, но как интересно! Вера Забалканская, из семьи, в которой было 9 детей, осталась без отца, когда ей еще не было и двух лет. В 8 классе училась в Череповце и жила у старшей сестры. Она всегда была в «няньках» и трогательно пишет о своем племяннике, какой он сообразительный, находчивый. Пишет о своей учебе, поручениях, как собирается ехать с классом в Краснодарский край на уборку фруктов, о своих переживаниях, как написала контрольную, какой выбрать факультатив, собирается учиться шить. Она перелицовывала вещи – залюбуешься, ей даже череповецкие подружки завидовали. Раньше всех подруг смотрела фильмы и расписывала, какие они интересные, советовала посмотреть. Вера прекрасно декламировала стихи, за участие в художественной самодеятельности она была награждена путевкой в пионерский лагерь «Орленок». Во многих письмах просила узнать, как мама, давно нет писем, согласовывала, когда лучше приехать на поезде до Чагоды, а потом добираться вместе – приходилось ехать и на попутных, и пешочком идти, но шли домой, где ждали! Читаешь письма и через них проникаешься нравственными ценностями, какими жили подростки сорок лет назад, представляется сверстник тех лет, с его насыщенной  жизнью.

***

В результате изысканий передо мной возникла впечатляющая картина повседневной жизни детей и взрослых Вологодской деревенской «глубинки», доминирующим фактором которой был постоянный каждодневный напряженный труд.

В этом плане наше поколение, в целом, оказалось на порядок позади по всем показателям. С ними несравненно жестче и строже обращались в школе и дома, а отдых и развлечения, минимальные по сегодняшним меркам, нужно было заслужить. Они смотрели кино на белых простынях, как современники братьев Люмьер, и, не стесняясь, выходили на сцену перед битком набитым односельчанами залом, что бы петь. Зрители радовались их успехам и прощали конфузы, ведь это были их дети.

У них было много друзей и дружба сохранилась до сих пор: общие интересы, преобладание духовных запросов над материальными.  Среди моих респондентов – работники сферы образования: Ширяев Виктор Юрьевич, руководитель высшей категории сельской школы с 26 летним стажем, отличник просвещения; Гришанова (Игнатьева) Зоя Ивановна, руководитель высшей категории с 23 – летним стажем в Ломоносовском районе Ленинградской области, Отличник просвещения; Кригер (Ерошина) Татьяна Алексеевна, учитель истории высшей категории с 31 – летним стажем, из них 16 лет завуч и 5 лет директор сельской школы, почетный работник общего образования; Маврова (Хромцева) Татьяна Валентиновна, заведующая сельским детским садом, с 34 – летним стажем -  авторитетный работник в районе; Румянцева (Черноголовикова) Любовь Анатольевна – воспитатель I квалификационной категории с 20 летним стажем, руководитель кружка лоскутографии, в котором я с удовольствием занимаюсь.

Ильин Михаил Ильич, которому уделено значительное место в работе, умер 07. 12. 2006 года. В ноябре мы записали на диктофон интервью с ним, теперь оно воспринимается  как вклад  в сохранение памяти о школе и уважаемом педагоге, над которым шефствовал наш класс.

Сейчас дети обособляются, замыкаются в своих интересах, ведь чтобы играть на компьютере или смотреть ДВД-диски, никого и не нужно, отпадает потребность в общении. Командные игры, процветавшие 40 лет назад, которые организовывались самими детьми, отошли в прошлое.

Дети 60-х были искренни и доверчивы, благодатная почва для идеологических экспериментов. Им говорили о коммунизме, как о достижимом в ближайшем будущем земном рае: «Вам строить коммунизм, вам жить при коммунизме!». Их обманули, весь коммунистический пафос оказался пустышкой. И все же хорошего было больше, раз дети выросли трудолюбивыми, жизнерадостными, не равнодушными к людям и своей Родине.