11.09.2007 | Архив "Итогов" / Литература

Слова как мосты

На протяжении полувека Октавио Пас олицетворял сегодняшнюю литературу Латинской Америки

Мыслящему, учил Сократ, приходится быть пятиборцем. Мексиканец Октавио Пас умел в литературе буквально все. Прозвище Человек-оркестр сопровождало его по праву. Один из тех, кто придал южноамериканской словесности мировой масштаб, он воплотил мечту Борхеса о писателе как целой литературе.

Биография 31 марта 1914 - родился в Мишкоаке, пригороде Мехико, выросшем на месте древнего селения ацтеков. Отец - известный столичный адвокат, журналист, политический деятель социалистических взглядов. По отцу Пас - индейской крови, по матери - южноиспанской. 1930-1931 - вопреки желанию родных Пас отказывается от университетского образования. Выпускает журнал "Балюстрада". 1933 - дебютная книга стихов "Дикая луна".
1937 - преподает в школе для детей рабочих в провинции Юкатан. По приглашению Пабло Неруды участвует во втором Международном конгрессе антифашистских сил в Валенсии, выпускает стихотворный сборник "Они не пройдут!". Увиденное на фронтах гражданской войны в Испании приводит Паса к первому разочарованию в леворадикальных идеях. 1944-1945 - по стипендии Фонда Гуггенхейма выезжает в США. Преподает испанский, подрабатывает репортером, занимается дубляжом в кино.
1945 - служащий посольства Мексики в Париже. Знакомится с Андре Бретоном, сближается с группой сюрреалистов.
1950 - книга эссе о латиноамериканских традициях "Лабиринт одиночества" приносит Пасу первый большой успех и вызывает нападки как радикалов, так и фундаменталистов. Окончательно порывает с левыми силами.
1956 - книга эссе о поэзии "Лук и лира".
1957 - поэма "Камень солнца".
1960-1961 - снова на дипломатической службе в Париже. Выходит сборник избранных стихотворений 1935-1957 годов "Свобода под сенью слова" (1960).
1962 - книга лирики "Саламандра".
1962-1968 - посол Мексики в Индии. Изучает философию и религиозную практику буддизма.
1963 - Большая международная поэтическая премия (Брюссель). 
1967 - избран профессором Национальной высшей школы в Мехико.
1968 - за протест против подавления студенческой манифестации в Мехико уволен с дипломатической службы. Выпускает книгу о художественном авангарде "Марсель Дюшан, или Замок чистоты", сборник фигурных стихов "Топоэмы".
1969 - книга стихов "Восточный склон".
1971-1972 - читает в Гарвардском университете курс лекций по европейской поэзии ХIХ-ХХ веков. В 1971 году основывает журнал "Во множественном числе" (выходил до 1976-го). Издает сборник эссе "Перевод: словесность и дословность" (1971), книгу поэтической прозы "Обезьяна за письмом" (1972).  
С 1972 - почетный член Американской академии искусства и литературы. 1974 - книга статей "Сыны праха: От романтизма до авангарда"
1976 - основывает журнал "Поворот", которым руководит до последних лет.
1977 - Иерусалимская литературная премия. 1978 - книга переводов из поэзии Запада и Востока "Версии и диверсии".
1979 - книга эссе о тоталитаризме "Людолюб".
1980 - почетный доктор Гарвардского университета.
1981 - получает премию "Мигель де Сервантес", высшую награду за литературные достижения в странах испанского языка.
1982 - фундаментальная монография о мексиканской культуре колониальной эпохи "Сестра Хуана, или Ловушки веры". 
1984 - Ассоциация немецких книготорговцев (Франкфурт) присуждает Пасу Премию мира.
1987 - книга стихов "Растущее изнутри".
1988 - премия за эссеистику "Алексис де Токвиль" (Париж).
1989 - сборник лирики "Огнь наш насущный".
1990 - Нобелевская премия по литературе. 1993 - сборник эссе "Двойное пламя. Любовь и эротика". Автобиография "Маршрут".
1994 - выходит собрание сочинений Паса в 10 томах.
1995 - сборник эссе "Отсветы Индии".  декабрь
1996 - Пас тяжело переживает пожар в своей старой квартире, гибель книг и картин. 
19 апреля 1998 - Октавио Пас скончался в Мехико.

Начав как поэт, Пас и в поэзии был Протеем. Ни одна из двадцати книг его стихов не повторила другую по материалу, образам, мелодике.

Каждая написана здесь и сейчас, каждая соединяет молодое вдохновение со зрелой изобретательностью (создав поэтический архипелаг, он мечтал о поэме вроде индийских сутр - из одного слога). Пас переложил на испанский тысячи строк старых японцев и современных шведов, итальянцев и португальцев, Элиота и сюрреалистов. В своем веке он знал, кажется, всех. Недаром вышедший к восьмидесятилетию Паса сборник посвященных ему стихов стал смотром поэтических сил пяти континентов (есть там и "Мексиканский дивертисмент" Бродского).

А оглавление четырнадцатитомника пасовских эссе - настоящий каталог мировой истории: здесь и доколумбова архаика, и мистика тантризма, и колониальное барокко, и эксперименты новейшей живописи, и философия поэтического слова, и критика тоталитарного государства.

Но вся эта громада не рассыпается. Пас - человек абсолютно собранной мысли. Искусство для него вообще несовместимо с расслабленностью - и физической, и духовной: "Искусство - это сосредоточение". Все, что втягивается в поэтический мир Паса, находит себе место на одной из силовых линий его магнитного поля.

"Мы замурованы в себе..."

После поражения мексиканской революции в 1920 году Пасы на время перебрались в Лос-Анджелес. Октавио пошел в школу и накрепко запомнил день, когда учитель и соученики принялись дразнить его случайно вырвавшимся испанским словом (английский эквивалент он вдруг забыл). "Я почувствовал себя совершенно одиноким, - признался он через три четверти века. - Может быть, все, что я написал потом о своей стране, было лишь реакцией на те детские обиды".

Годы такой же заброшенности среди чужих он пережил позднее тридцатилетним, когда в 1944-1945 годах перебивался в США случайными заработками.

Не зря дебютным сборником пасовской эссеистики стал "Лабиринт одиночества" - одна из первых книг Латинской Америки, которая снискала всемирную славу, а тему оторванности от прошлого, выдворенности из настоящего и замкнутости в себе сделала главным мотивом новой литературы континента (включая "Сто лет одиночества").

Латиноамериканский человек для Паса это "осколок катастрофы, и он хочет вернуться к солнцу, к средоточию жизни, от которого однажды - то ли пережив завоевание, то ли добившись независимости - был отторгнут". Но и от окружающего он отгорожен. Отсюда - погруженность в себя: "Мы - из породы замкнутых". Отсюда же - расколотость, конфликтность сознания мексиканцев, их недоверие к себе и другим. Пас пытался связать  порвавшуюся для его страны, для всего его континента нить времен.

Латинская Америка - край, чьи истоки наглухо засыпаны. Мало кто чувствовал это с такой остротой, как Пас, писавший на языке завоевателей. "Мы европейцы - и вместе с тем не европейцы", - сказал он в Нобелевской речи.

Поэт не мог забыть, что лучшими цветами испано-католической культуры на его земле поросли могильники развитых цивилизаций майя и ацтеков. Отсюда - сквозная, не покидающая ни лирику, ни эссеистику Паса тема разрыва с собой и поиска себя. "Сознание обособленности - постоянный мотив нашей духовной истории. Чувство, что все связи порваны и ты выброшен в чужой мир, рождается у нас вместе с каждым. И этот болезненный опыт - как незаживающая рана".

Вместе с тем, племена индейцев и теперь живут в Мексике как тысячу лет назад, древние традиции в речи, семейных обычаях, на кухне сохранились здесь по сей день.

Как и особое отношение к смерти, в котором переплелись священное почитание, детская зачарованность и непристойное зубоскальство.

Средоточие мексиканской жизни - праздник, и прежде всего - праздник Мертвых. "Как ни парадоксально, - пишет Пас, - именно в нашей печальной стране столько праздников... Если в будни мы от себя таимся, то в праздник выплескиваемся". Безразличие к смерти, растущее вместе с современной цивилизацией и внутри нее, - грозный знак для мексиканца Паса: он видит в этом угасание жизненных сил, забвение самих начал жизни.

"Обращаясь к себе, поэт говорит с другими..."

Как ни странно для лирика, в центре поэзии Паса - не "я", а "ты". Его стихами движет тяга к "другому". Больше того, "Я это я, когда не я, поступки - // Мои, когда принадлежат другим" (из поэмы "Камень солнца"). Потому поэзия для Паса - "откровение этого мира и сотворение иного". Она проникнута драматизмом жизни и смерти, крика и молчания, в борьбе которых - источник ее энергии. "Стихи пробиваются сквозь расщелину между воплем и немотой, смыслом всех смыслов и потерей всякой осмысленности.

О чем говорит эта ниточка льющихся слов? О том, что не сказала ничего, уже не сказанного раньше нее немотой и воплем. И тут же звук и безмолвие обрываются. Ненадежное торжество под угрозой пустых, ничего не значащих слов и безмолвия, означающего пустоту".

При этом новейшая поэзия, словесность, сама современная эпоха для Паса (как и для Борхеса, для Кортасара) неотделимы от самоанализа. "В наше время литература держится на критике. Чем полней литература осознает себя критикой языка и мира, тем яснее критик видит в литературе самодостаточный мир слова, особую языковую вселенную". Критический дух ведет поэта к сосредоточению и, вместе с тем, размыкает его самопоглощенность навстречу другому.

И потому еще одно начало поэзии - любовь. Стихи самого Паса на редкость чувственны. Любовь у него "встреча стихий: "Встретятся два тела, // и порой - как корни// сросшиеся ночью" (пер. А. Гелескула).

В поэтической философии Паса "тело - сокровищница воображения". Но не только: "На Западе, уже с Платона, любовь неотделима от понятия личности... Почему история любви в Новое время и переплетается с революционными движениями, на чьих знаменах, начиная с XVIII века, - свобода и суверенность каждого". Мысль Паса начиналась в лабиринте одиночества. В одном из последних интервью он сказал: "Никто не бывает один. Рядом всегда есть другой, принадлежащий к тому же миру, но непохожий на тебя, - может быть, в этом и состоит тайна его притягательности".

Источник: "Итоги", №18, 1998,