25.12.2006 | Кино

И ты не брут

Старый советский «Вий» Константина Ершова пострашнее

Вышедшую на экраны «Ведьму» Олега Фесенко подают как первый российский фильм ужасов. Конечно, не первый. В 1990-е были сняты несправедливо забытый «Упырь» и гораздо более популярный «Змеиный источник». Должен признаться, что шел на просмотр с предубеждением. Но, к изумлению, увидел фильм пусть и небезгрешный, но симпатичный и осмысленный. Сразу замечу, что это экранизация «Вия», в которой нет Вия. Бродит молва, что причина тому- конфликт интересов. Скоро выйдет еще один «Вий», сделанный другой командой, и создателям «Ведьмы» вроде бы пришлось уклониться от прямой экранизации гоголевской повести. Но Вий «Ведьме» в общем-то и не нужен.

Поначалу «Ведьма» развивается как ужастик пародийный. Кажется пародийным, а вдобавок несуразным уже то, что действие перенесено в Америку, а Хому Брута и Панночку зовут Айвен и Мерил (потом понимаешь, что у авторов фильма был свой умысел).

Герой-семинарист превращен в журналиста, причем тоже пародийно скандального и пародийно успешного (спит с двумя бабами одновременно), получающего прямо в постели пародийное телефонное задание пародийно строгого главного редактора: срочно ехать в глубинку, где происходят кровавые убийства, и написать оттуда сенсационный репортаж. Пародия на ужастик в том, что машина героя внезапно глохнет на мрачной проселочной дороге и тут же наступает ночь. По радио (тоже пародия) рассказывают о том, что Луна, Марс - всё именно сейчас расположилось так опасно, как не располагалось лет двенадцать, и Зло обретет максимальную силу.

Потом герой в поисках ночлега набредет на типичный для фильмов ужасов английский замок с привидениями, и ему откроет старуха. Только наутро он узнает, что в этом замке уже тридцать лет никто не живет. (Одна из странностей фильма в том, что замок упорно именуют фермой. Разница между английским замком и американской фермой, как вы догадываетесь, налицо. Но у создателей «Ведьмы», похоже, и тут была своя логика.) Полета над землей, метафоры сексуального акта, когда сначала Ведьма оседлала Хому Брута, а потом он оседлал и загонял ее, в фильме нет, зато есть сцена в ванне, когда к Айвену подсаживается загадочная красавица, оборачивающаяся в темноте чудовищем, и он ее со страху душит.

Потом, в истерике сбежав из замка в нижнем белье, он найдет в лесу автомобиль с трупом священника, которого уже как-то встречал, и облачится в его сутану. Так, под видом священника, он и попадет в забытый богом городок, где, понятно, выяснит утром, что накануне была зверски убита первая красотка, она же дочь главного местного босса - в «Ведьме» она дочь шерифа. И что перед смертью она потребовала, чтобы священник, который должен объявиться в городе, отслужил по ней три ночные мессы.

Потом она будет гоняться за ним по мрачной церкви, где тоже пять лет не было служб, так как святой отец таинственно погиб (можно догадаться, по чьей именно вине), а он будет напиваться, седеть и пытаться защитить себя с помощью круга, начерченного мелом на полу.

Старый советский «Вий» Константина Ершова пострашнее. Упыри и сам Вий выглядят в нем, на современный взгляд, комично, этакими пластилиновыми воронами. Но сцены, когда по щеке мертвой Панночки Натальи Варлей скатывается слеза, оборачивающаяся кровавой, когда Панночка незаметно поднимается в гробу за спиной Хомы Брута - Леонида Куравлева, судорожно и злобно перебирает руками по невидимой защищающей его стене, пытается протаранить стену с помощью летающего гроба, пугают и сейчас. Посильнее, чем когда ведьма Евгении Крюковой с длинными пририсованными ногтями и черными - на весь белок - нарисованными зрачками пытается снести защитную стену при активном посредничестве мастеров компьютерного дизайна.

Но, похоже, для авторов фильма задача «попугать» была не самой главной. Разве могут создатели ужастиков ставить перед собой иные задачи? - спросите вы. Могут, кто им запретит. Во-первых, режиссеру Олегу Фесенко были интересны стилистические игры. Почему действие перенесено в Америку? Да потому, что жанр ужасов ассоциируется именно с ней. Затерянный городок, в который попадает герой, называется Castle Ville - недвусмысленная отсылка к городку Касл-Року (Castle Rock), в котором творятся многие кошмары Стивена Кинга. Но Фесенко, по-видимому, одновременно играл в советские детективы с триллерами, зачастую снятые по сочинениям англичан от Артура Конан Дойля до Агаты Кристи. Городок Castle Ville едва ли случайно напоминает условную Англию «Приключений Шерлока Холмса». Два паба, показанные в фильме, - типично английские. Пледы и кепки персонажей - английские. Про то, что ферма выглядит как английский замок ужасов, мы уже сказали. Ч

тобы ассоциации с советским кино стали более явными, все роли обитателей американского городка отданы в «Ведьме» давно исчезнувшим из нашей жизни прибалтийским актерам, включая Лембита Ульфсака (Тиля из фильма Алова-Наумова) и Арниса Лицитиса («Мерседес уходит от погони», «Богач, бедняк»). Именно прибалты с их неславянскими лицами всегда изображали в советском кино несоветских людей.

Во-вторых, как всякий уважающий себя советско-российский фильм, «Ведьма» пытается следовать принципу «сказка ложь, да в ней намек», то есть содержать в себе небанальный подтекст. Ужастик, который начинался как пародийный, превращается в - пусть отчасти - серьезную картину. Повествование о мстительном зле внезапно выворачивает в вечную проблему: кто-таки сильнее - Бог или Дьявол? Речь о поединке именно что глобальном. В какой-то момент фильма вдруг задумываешься над тем, над чем, конечно, стоило задуматься еще при чтении Николая Васильевича: а отчего Панночка назначила поединок в церкви, на территории стопроцентно чужой? Оттого, наверное, что абсолютно уверена в силе Тьмы: она готова биться и побеждать даже здесь.

В «Ведьме» выходит так, что вопрос, сможет ли Бог одолеть Дьявола-Тьму, волнует весь городок. Это вопрос жизни и смерти для всех его обитателей. Даже отец «Панночки», в отличие от повести Гоголя, похоже, втайне желает победы «Хоме Бруту». Она стала бы спасением и для него тоже.

Было что, между прочим, играть актеру Валерию Николаеву. Его персонаж, который поначалу кажется комическим, переживает мировоззренческий переворот. Он сродни тому перевороту, который происходил в душе персонажа Джонни Деппа в «Сонной лощине», когда убежденный рационалист понимал, что способен разрешить неразрешимую ситуацию только в том случае, если признает существование иррационального (в случае «Ведьмы» убежденный циник-атеист должен еще и обрести веру). У Николаева есть замечательный эпизод нервного срыва, когда городок Castle Ville, несмотря на его мольбы, непреклонно отправляет его в церковь на третью, решающую ночь - отправляет на верную погибель. И есть другой замечательный эпизод, когда он идет на эту третью ночь, и ты вдруг понимаешь, что он перестал бояться. Потому что поверил: Бог есть, и к нему достучаться можно. Потому что все равно иного выхода нет: от Тьмы не спрячешься, и значит, либо ты - либо она. Пан или пропал. Пан или Панночка. На его лице читается что-то типа: «Ну, посмотрим еще, сука!..»

Саму эту кульминационную сцену третьей ночи, когда распятие используется в качестве оружия, можно счесть и дурацкой, и пропагандистски религиозной, но, в конце концов, «Ведьма» сохраняет верность избранному стилю: эта сцена тоже скроена по канонам классического ужастика.

Финал же фильма предскажет каждый, кто знаком с жанром ужасов и знает, что один из его принципов - «зло неуничтожимо».

Источник: Русский Newsweek, № 47 (125), 4 - 10 декабря 2006 ,