10.10.2006 | Архив "Итогов" / Город

Новомосковский звериный стиль

Великолепие обновленного Московского зоопарка не всегда радует его обитателей и сотрудников

Среди бурно растущих московских новостроек есть несколько объектов, пользующихся особым благоволением столичной мэрии: храм Христа Спасителя, Манежная площадь, МКАД. К числу строек-фаворитов относится и реконструируемый вот уже несколько лет Московский зоопарк. Москвичей поражает, с какой скоростью на всем им хорошо знакомом пятачке вырастают причудливые горы и башенки, угрюмые клетки уступают место симпатичным вольерам. А сотрудники других научно-просветительских учреждений (скажем, Главного ботанического сада РАН) только завистливо вздыхают: "Конечно, если бы мэр так любил нас, как зоопарк..."

 

Не было ни гроша, да вдруг алтын

Для самих работников зоопарка нынешний ливень благодеяний тоже явился неожиданностью - тем большей, что в предыдущие несколько десятилетий зоопарк тихо увядал. Пропуская через себя превышающий всякие нормативы людской поток и регулярно перевыполняя план по доходам, он тем не менее оставался планово-убыточным учреждением и испытывал все прелести финансирования по остаточному принципу. Этому способствовала и его подведомственность органам культуры, где он всегда смотрелся чужаком. Впрочем, выделяемых государством денег более или менее хватало на кормление и уход за животными, на сносную зарплату персоналу и даже на заграничные командировки (в которые ездили не только руководители, но и многие сотрудники - без этого функционирование серьезного зоопарка просто немыслимо).

Проблема поддержания и пополнения коллекции тоже худо-бедно решалась: многие животные, в том числе и особо ценные, регулярно размножались, причем настолько успешно, что зоопарку почти всегда было на что выменять интересующие его виды. Кроме того, зоопарк постоянно получал живые подарки, в числе которых были и подобранные мальчишками птенцы, и слоны, подаренные лидерами дружественных стран

Но вот на строительство и ремонт средств практически не было. Когти, клювы, зубы, копыта и пятачки неуемных жильцов, агрессивная химическая среда (всегда возникающая там, где держат животных), огромный поток посетителей (не всегда культурных) и просто время делали свое дело - строения зоопарка разрушались и приходили в ветхость. После нескольких паллиативных ремонтов в начале 80-х навсегда закрылось старое здание аквариума. То и дело приходилось закрывать "по техническим причинам" зимний террариум, располагавшийся внутри знаменитого "Острова зверей". Что-то наспех, на живую нитку чинили сами работники зоопарка при помощи подручных инструментов и материалов, но масштабы разрушений все увеличивались, явно опережая возможности кустарного ремонта.

Нельзя сказать, чтобы в советские времена никто вообще не думал о надвигающейся катастрофе. Писались заявки, составлялись акты, в конце 60-х даже родился на свет проект капитальной реконструкции зоопарка. Он, впрочем, как и планы переноса зоопарка на новую, более обширную и менее урбанизированную территорию, остались тогда на бумаге. Дискуссии вокруг них заняли чуть ли не два десятилетия и угасли сами собой после того, как во второй половине 80-х предложение построить новый зоопарк в Битцевском лесопарке было окончательно отвергнуто из-за протестов жителей окрестных микрорайонов. Все это время проблемы зоопарка продолжали усугубляться, и никаких реальных действий для его спасения никто не предпринимал.

Как известно, положение резко изменилось после того, как полноправным хозяином Москвы стал Юрий Лужков. Согласно легенде, все началось с того, что мэр, как и положено отцу, привел свою маленькую дочку в зоопарк и был поражен царящей там ветхостью.

Так это или нет, но несколько лет назад по инициативе Лужкова мэрия приняла решение о широкомасштабной помощи Московскому зоопарку. Сотрудники, в который раз изложившие на бумаге свои пожелания, вдруг с удивлением обнаружили, что в зоопарк действительно пришли строители и энергично взялись за работу. Более того, когда были сданы первые объекты - новый террариум, ветеринарный комплекс, вольер для крупных хищных птиц, они показались зоопарковцам прекрасным подарком. И хотя не обошлось без недоделок (в подвалах веткомплекса и по сей день стоит вода, несмотря на позднейшие попытки осушения), неожиданное разрешение самых острых и тяжких проблем перевешивало все.

Тем временем масштабы работ все расширялись. В какой-то момент чуть ли не вся территория зоопарка (продолжавшего почти все это время исправно принимать посетителей) превратилась в сплошную стройплощадку. В 1996 году выполнено строительных работ на 400 миллиардов рублей - сумма гигантская даже для самых богатых зоопарков мира, для российских же заведений такого профиля просто невообразимая.

 

Дареный конь показывает зубы

"Мы все равно рады и довольны", - ответила пресс-секретарь Московского зоопарка Наталья Истратова на просьбу оценить одной фразой плоды реконструкции. Чему рады и чем довольны зоопарковцы, уже говорилось выше и будет еще сказано ниже. А что значит невольно вырвавшееся "все равно"?

Ответ на этот вопрос можно начать, как ни странно, с подарков. Вот, например, одна из фирм, работавших на реконструкции зоопарка, преподнесла ему целиком смонтированный экзотарий - помещение с аквариумами (в основном солоноводными), в которых живут экзотические рыбы, раки, креветки, моллюски, морские звезды, актинии и прочие обитатели вод. Все - с эффектной внешностью и в прекрасном состоянии. Интерьер, размещение, подсветка, аэрация, оформление - на уровне произведения искусства. Популярность экзотария у посетителей такова, что зоопарк вынужден был ограничить их поток - попасть туда можно только с экскурсией за отдельную плату (и часто уже к середине дня все билеты бывают распроданы). Одна беда: набор обитателей в большинстве аквариумов определяется лишь прихотью составителя коллекции и не соответствует ни одному из двух основных принципов зоопарковских экспозиций: ни систематическому (виды, имеющие общее происхождение), ни зоогеографическому (виды, обитающие в одних и тех же местах). Экскурсоводы разводят руками: что можно рассказывать про такую коллекцию?

Это, конечно, мелочь, которая смущает только специалистов зоопаркового дела. Да и они согласны, что "Париж стоит мессы" - ради такого подарка можно поступиться чистотой принципов.

Куда хуже обстоит дело с другим подарком - огромной скульптурной композицией "Древо жизни", созданной мастером, чьими творениями помечены, кажется, все опекаемые московским мэром объекты, как столбик - собачьими струйками.

То, что на "Древе жизни" нашли свое место такие, видимо, бесследно вымершие органические формы, как Баба Яга, морские витязи с дядькой Черномором, другой Черномор с прицепившимся к нему Русланом и тому подобные продукты эволюции животного царства, - это еще цветочки, забавные мелочи (хотя и ясно показывающие степень осознания дарителем просветительских задач одаряемого учреждения). Но буйное переплетение бронзовых животных и персонажей, которое взрослые дяди и тети оценивают исключительно с эстетической точки зрения, для пришедших в зоопарк детей выглядит прежде всего полигоном для лазанья. Даже совершенно неумелые покорители скульптур могут здесь влезть на несколько метров вверх. И если кто-нибудь из них однажды сорвется, внизу его встретят бронзовые уши, загривки, рога и шишаки шлемов...

Зоопарк поставил под "Древом жизни" табличку, категорически предостерегающую против восхождений на скульптуру. Но сияющая полировка тех частей, по которым пролегают наиболее популярные маршруты, свидетельствует, что к этой табличке посетители относятся так же, как и к бесчисленным письменным мольбам не кормить животных. Зоопарк попросил г-на Церетели разрешить поставить вокруг "Древа" ограду. И получил категорический отказ: ограда-де нарушит художественный замысел произведения. Надо понимать, что переломанные детские конечности и позвоночники входят в этот замысел.

Справедливости ради следует сказать, что и от г-на Церетели зоопарку есть некоторая польза. Оформленный им так называемый "Детский зоопарк", населенный в основном животными, фигурирующими в популярных сказках, несмотря на свой аляповатый вид (а может, как раз благодаря ему), пользуется немалой популярностью и в пиковые дни и часы успешно оттягивает на себя часть посетителей.

Но в конце концов убийственная пластика "Древа жизни", строго говоря, не мешает зоопарку выполнять свои специфические задачи. Однако бурная реконструкция поставила перед ним и другие проблемы.

Неизвестно было, как отреагируют животные на развернувшуюся рядом с ними стройку со всеми ее прелестями - ревом и грохотом механизмов, вибрацией почвы, выхлопом дизелей, резкими незнакомыми запахами, частыми переводами из помещения в помещение. Однако звери, всю жизнь живущие в центре огромного города, отнеслись к переменам довольно спокойно, а многие (в том числе бесценные амурские тигры, снежные барсы и редчайшие красные волки) ответили на них вспышкой рождаемости. Правда, крупные пернатые хищники в новом вольере, наоборот, снизили плодовитость, хотя, по мнению специалистов, этот вольер во всех отношениях лучше старого. Но орлы - известные консерваторы, возможно, их расстраивает сама утрата старых гнезд.

Были вещи и похуже. В секции "Животный мир России" погибли глухари. Вскрытие показало: причина гибели - пыль от применяемых стройматериалов (хотя заведующий этой секцией как раз пользуется славой человека дотошного и въедливого, одного из немногих в зоопарке, кто разбирается в проектно-строительной документации). Случались подозрительные заболевания и у некоторых копытных. Однако в целом удалось обойтись сравнительно небольшими потерями.

 

"Сделайте нам красиво!"

Есть, однако, вещи, неустранимые принципиально. Самый знаменитый в мире работник и владелец зоопарка Джеральд Даррелл в свое время заметил, что правильно устроенный зоопарк должен быть в первую очередь удобен для его обитателей, во вторую - для персонала, в третью - для посетителей и лишь в четвертую - служить средством самовыражения для архитектора. При проектировании, как правило, приоритеты обычно расставляют в обратном порядке.

Нынешняя реконструкция Московского зоопарка, пожалуй, может служить иллюстрацией того, как "четвертая очередь" подмяла под себя все остальные. Вот лишь некоторые примеры.

Удобства и безопасность животных. Сотрудники зоопарка с трепетом ждут сдачи в эксплуатацию комплекса "Дом птиц" (он должен был вступить в строй еще весной, но строители никак не могут закончить работу над крышей). Дело в том, что красочные объемные интерьеры и имитирующее траву или лесную подстилку покрытие пола создают неразрешимые проблемы для удаления помета и остатков корма. Значит, либо птицы проживут в этих помещениях очень недолго, либо зоопарковцы, поминая добрым словом проектировщиков и строителей, примутся собственноручно отдирать дорогой материал и заменять его чем-нибудь менее броским, но более гигиеничным.

Удобства для персонала. В ходе реконструкции был реставрирован один из старейших павильонов (ныне в нем на первом этаже размещается антилопник, а на втором - рабочие помещения для сотрудников). Получилось загляденье, картинка: изящные линии архитектуры 90-х годов прошлого века, благородные бело-голубые тона, сдержанно отливающая металлом крыша. Чтобы эту последнюю зимой не портили скребки дворников, в ней проложили тепловоды, призванные растапливать снег. В первую же зиму его успешно растопили, и вода протекла сквозь крышу и потолок, погубив свежую штукатурку и лампы дневного света.

Удобства для посетителей. Проходя по знаменитому мостику над Большой Грузинской, посетитель может видеть в его опорах таинственные двери, завешенные плакатами зоопарка и всегда запертые. Двери эти ведут в шахту специального лифта, предназначенного для перевозки инвалидов и всех, для кого подъем и спуск по лестнице представляет трудность. Лифты не работали ни дня, и с момента сдачи мостика по сей день никакого интереса строителей к ним не замечено.

Точно так же ни дня не работала специальная галерея, позволяющая посетителям наблюдать белого медведя под водой. Тут по крайней мере известна причина: никак не удается отладить систему очистки воды настолько, чтобы последняя оставалась достаточно прозрачной.

Задача, наверно, и впрямь непростая, хотя и давным-давно решенная в ряде зоопарков. Даже если это ноу-хау, охраняемое фирмой-разработчиком,  неужели не проще его купить, нежели по третьему разу переделывать явно негодную оригинальную систему?

Вообще всевозможные доработки, переделки и ремонт объектов, сданных в эксплуатацию, встречаются в зоопарке на каждом шагу, особенно там, где это связано с водяными сетями. Открытый пару месяцев назад туалет возле вышеупомянутого "Дома птиц" уже не работает. В ближайшем к нему работает только один зал, в котором служители как-то ухитряются разделять лиц разного пола. То тут, то там из-под дорожек сочится вода - изящная фигурная плитка, которой они вымощены, не позволяет даже определить, где прорвало. Все это, конечно, устраняется, но не за счет фирм, сотворивших халтуру, а за счет все тех же денег города. Так можно и триллион в год "осваивать".

Впрочем, сотрудников зоопарка волнуют даже не расходы - все равно платят не они. Куда больше их тревожит будущее: когда реконструкция закончится и строители уйдут. Все, что после этого выйдет из строя, обнаружит полную непригодность и пр., придется чинить им самим. А просьбы о необходимых для этого материалах, инструментах и дополнительных штатных единицах могут вызвать неподдельное изумление властей: "Ребята, да вы что? Неужели вам и таких денег оказалось мало?"

(Справедливости ради следует отметить, что опека мэрии позволила зоопарку увеличить штат и одновременно поднять оклады. Сегодня зоопарк может содержать не только необходимое число служителей при зверях, но и дворников, которым, несмотря на все старания посетителей, удается поддерживать на дорожках сносный уровень чистоты. И лично я не знаю других мест, где люди, делающие черную работу, относились бы к ней с такой гордостью и ответственностью.)

Зато по части самовыражения архитекторов все обстоит как нельзя лучше. 60 миллиардов ушли на перестройку главного входа. Часть его помещений до сих пор не занята - зоопарк не может придумать, что бы в них разместить.

Зато есть башня со множеством флюгеров, часы с фигурами, почти как на образцовском театре, периодически пересыхающий искусственный водопад и много всякой всячины. (Кстати, подвал этой башни тоже залит водой - как выяснилось, его гидроизоляция вообще не была предусмотрена многомиллиардным проектом). Будущий новый слоновник уже получил у сотрудников прозвище "Тадж-Махал" - его проект старательно стилизован под индийскую архитектуру. О "Доме птиц" сказано выше, но еще одну деталь стоит упомянуть. Под лозунгом "Сделайте нам красиво!" все утиные домики (а их на четырех зоопарковских прудах десятки) покрыли чем-то имитирующим черепицу. Не берусь судить, насколько эстетичен, экономичен и прочен этот материал, но поднять такую крышку (а это служители должны делать регулярно) стало гораздо труднее.

"У этих ребят хорошо получается то, что вообще не имеет отношения к животным, - административные корпуса, гостиницы, оформление входов, - комментирует работу проектировщиков один из сотрудников зоопарка. - Помещения, где животных держат, но не показывают, удаются им хуже, но сносно. А вот там, где есть и животные, и посетители - там ничего не выходит".

 

В чужом пиру похмелье

Можно сказать, что главная беда реконструкции в том, что зоопарк фактически лишен возможности ее контролировать. Заказчиком выступает городское Управление капитального строительства, генподрядчиком - знаменитый трест "Моспромстрой", возводящий все любимые игрушки мэра. Деньги идут из городского бюджета, строители заинтересованы не в точном исполнении проекта, а в освоении средств. А зоопарк вынужден с благодарностью брать то, что дают.

Собственно, совсем недавно такая схема господствовала во всем нашем гражданском строительстве. Кто-то строил, скажем, дома, кто-то их принимал, а те, кого туда селили, не имели никакого влияния ни на первых, ни на вторых. Сейчас, когда значительная часть новостроек оплачена кровными деньгами заказчика, эта схема утратила универсальность, но она немедленно возрождается там, где щедро льются бюджетные деньги.

Можно посетовать и на то, что проектировщики и персонал зоопарка говорят на разных языках. Вот, скажем, завсекцией пишет задание на систему водотока через вольер и указывает, как его и просили: расход воды должен быть таким-то. Проектировщик, получив бумагу, прикидывает по нормативам: ага, значит, диаметр выводной трубы такой-то. Откуда ему знать, что диаметр должен быть втрое больше, чтобы успешно пропустить вместе с водой экскременты, остатки корма, опавшие листья и обертки от мороженого? Специализированного проектирования для зоопарков в России как не было, так и нет. Хорошо, если сотрудники проявят бдительность да еще прораб попадется толковый и сговорчивый. А если нет - жди скорой аварии и долгого ремонта.

Но, пожалуй, главное противоречие - между целями зоопарка и его высокого покровителя. Мэр хочет получить учреждение зрелищное и увеселительное. (И его можно понять - в его огромном городе так мало интересных и в то же время общедоступных мест отдыха.) А сотрудники зоопарка знают: единственное, чем можно оправдать содержание в неволе диких животных, - это их изучение, сохранение и размножение.

(Амурских тигров сегодня в неволе больше, чем на воле. Олени Давида только в неволе и сохранились, знаменитая лошадь Пржевальского, возможно, тоже. Все без исключения ныне живущие зубры происходят от обитателей зоопарков и частных зверинцев.)

Нельзя сказать, что стороны совсем не понимают друг друга. Стараниями Юрия Лужкова зоопарк получил участок земли под Волоколамском специально для строительства питомника. И хотя строится он тоже не без огрехов, самые яростные критики нынешней реконструкции готовы поклониться Юрию Михайловичу в ноги - будут или не будут стоять новые сооружения, а землю-то у зоопарка теперь никто не отнимет. Могучим усилием мэр раздвинул границы и основной территории зоопарка, передав ему ряд примыкающих к ней домов, - после реконструкции в них разместятся зимние помещения, службы зоопарка, просветительский центр. В свою очередь и зоопарк старается "соответствовать", изобретая все новые способы показать своих питомцев.

Однако его возможности уже на пределе. Никакие денежные вливания, даже если они будут тратиться более разумно, не позволят войти на его территорию большему числу людей, чем может там поместиться.

"Единственный выход, - спокойно констатирует Наталья Истратова, -  строить новые зоопарки. Такому городу, как Москва, нужно еще как минимум два зоопарка".

Ее слова странно рифмуются с мнением одного экономиста. Будучи в зоопарке и восхитившись переменами в нем, он имел неосторожность поинтересоваться их стоимостью. А узнав ее, растерянно сказал: "Да за такие деньги можно было три таких зоопарка построить..."

Источник: "Итоги", №28, 15.07.1997,