До недавнего времени в популярной (а отчасти и в научной) литературе об эволюции человека широко обсуждались фантазии на тему, к чему эта эволюция приведет в будущем. Метод «прогнозирования» был прост: взять тенденции, проявлявшиеся в ходе предыдущей эволюции, и продолжить их еще дальше. В результате обычно получалось хлипкое, но весьма долголетнее существо с огромным мозгом, крохотным личиком, рудиментарными зубами и тонкими слабыми конечностями, способными к точным и ловким движениям – но не к усилиям. На вопрос, какие силы могут слепить из современного человека такого головастика, авторы только пожимали плечами: мол, не хотите же вы сказать, что на нас эволюция остановилась?
Правда, еще с XIX века, с первых шагов демографической статистики, было известно, что социальный успех и социально одобряемые черты совершенно не совпадают с показателями эволюционной приспособленности. Проще говоря, богатые оставляют в среднем меньше детей, чем бедные, а образованные – меньше, чем необразованные.
В первой половине прошлого века эта тенденция стала настолько кричащей, что видные генетики всерьез обеспокоились за будущее человечества. Одни призывали общественную элиту изменить свое репродуктивное поведение (с таким же успехом можно было призывать молекулы не рассеивать драгоценную энергию в бессмысленное тепло). Другие уповали на евгенику – применение к человеческому роду методов селекции животных. Однако после того, как идеи евгеники взял на вооружение нацизм, практически все ученые отшатнулись от них, а проблема «генетического вырождения» оказалась отодвинутой далеко на периферию интересов науки. Модно было думать, что интеллект (а тем более образование) определяются не генами, а условиями жизни.
Однако сегодня в распоряжении ученых оказались огромные базы индивидуальных молекулярно-генетических данных. Сравнивая их с теми или иными обстоятельствами жизни людей, которым они принадлежат, можно выявить не только те гены, которые делают своих обладателей устойчивыми (или, наоборот, особо уязвимыми) для той или иной болезни, но и те, что способствуют, например, получению образования или социальному успеху. В последние годы такие исследования появляются одно за другим. И все они свидетельствуют: в современном обществе естественный отбор работает
против таких генов.
Особенно показательно в этом отношении недавно опубликованное исследование исландских ученых. Они разработали специальный индекс – POLY
EDU, учитывающий наличие всех генов, для которых доказано хотя бы небольшое, но достоверное влияние на уровень образования. (Таких оказалось около 120 – и есть основания думать, что они обеспечивают лишь примерно одну десятую всего влияния генов человека на время, которое он жертвует учебе.) Причем каждый ген входит в этот показатель со своим «весом», соответствующим величине корреляции между ним и уровнем образования его обладателей. После этого они рассчитали POLY
EDU для почти 110 тысяч исландцев, родившихся с 1910 по 1975 годы, сопоставив его с числом детей у каждого из представителей этой выборки. Как и следовало ожидать, корреляция получилась отрицательной: каждый лишний год, отданный учебе, снижает число детей в среднем на 8,4% для женщин и на 5,4% – для мужчин.
Но само по себе это еще не доказывало, что против этих генов идет отбор. В эволюционной генетике известны удивительные механизмы, когда даже смертельные (в гомозиготном состоянии) мутации не вычищаются отбором – например, за счет преимуществ, которые они дают в гетерозиготном состоянии, т. е. в сочетании со «здоровой» версией гена. Поэтому исландские исследователи отдельно проверили, как меняется частота «генов образования» со временем. И обнаружили, что с каждым десятилетием частота этих генов немного, но неотвратимо уменьшается.
В этом исследовании было обнаружено еще много всего интересного (например, что «гены образования» снижают плодовитость независимо от того, действительно ли их обладатель отдал много лет учебе или закончил лишь среднюю школу). Но мы пока остановимся на главном результате. Что он означает? Действительно ли естественный отбор в современном обществе благоприятствует дуракам и неучам, и нас ждет в будущем общество «идиократии»?
Думается, что для такого вывода оснований пока что нет. При всей основательности исландского исследования оно оставляет очень широкий простор для интерпретации. Каким именно образом «гены образования» влияют на выбор человеком жизненного пути? Ведь когда эволюция создавала их, она не предвидела появления в будущем школ и университетов. Значит, они должны были проявляться каким-то иным образом.
Можно, например, предположить, что так в современном обществе проявляются гены, способствующие реализации стратегии «вклада в себя» – в то время как альтернативные им версии побуждают своих обладателей увеличивать «вклад в потомство». (Косвенно эту гипотезу подтверждают и данные самих исландцев: «гены образования» коррелируют не только с временем, отданным учебе, но и с большей продолжительностью жизни и лучшими физиологическими показателями.) Тогда «отбор против образованных» превращается в «отбор против эгоистов», против тех, кто более склонен к достижению личного успеха.
Разумеется, это лишь спекуляция, призванная показать, как легко дать тем же самым фактам совсем другую интерпретацию (а заодно – как сильно зависит наша оценка этих фактов от простого выбора слов). На самом деле обнаруженные исландскими исследователями закономерности можно интерпретировать и третьим, и четвртым, и, вероятно двенадцатым образом. Что отнюдь не делает эти факты менее интересными или менее достоверными, но лишь показывает, как мы в действительности далеки от понимания соотношения нашей биологической природы с устройством того общества, которое мы создали.
Зато теперь уж точно можно не бояться превращения людей в футуристических головастиков. Эволюция не допустит.
Источник:
«Знание – сила», 2017 год,
